Марго Па - Проникновение
«Все вы юны умом, ибо умы ваши не сохраняют в себе никакого предания, искони переходившего из рода в род, и никакого учения, поседевшего от времени… Вы даже не знаете, что прекраснейший и благороднейший род людей жил некогда в вашей стране»[87]. Чудовищ-динозавров спалили извергающиеся вулканы и падающие метеориты, язычники поклонялись огню; языческие цивилизации неоднократно страдали от потопов, христиане освятили воду, а смерть примут от отравленного воздуха, или их сметёт ураган. Люди Ветра, очевидно, будут молиться в кислородных барах и возведут стены до неба. Обожествлённые земные стихии. Библейская история о Ноевом ковчеге, греческий миф о Девкалионе, египетское предание об Атлантиде. Воспоминания земли…
— Маугли, я должен сказать тебе …
Перебралась на нос лодки, поближе ко мне. Настороженный взгляд из-под капюшона плаща. Глаза — неестественно прозрачные, светлые, почти белые. Понял, каким впереди нас ждёт море: чистым, как неисписанный лист бумаги.
— … часть наших воспоминаний — иллюзии. Когда память не в силах восстановить утраченные кадры, на помощь приходит фантазия. Все дороги мира похожи друг на друга, а фантазия не имеет границ. Но она не принадлежит нам. Человек творит образы из того, что видел когда-то наяву или во сне. Бесполезно искать колыбель человечества — исчезнувшие цивилизации, такие, как Атлантида, Гиперборея, Шамбала, Лемурия… в прошлом, а тем более за пределами Земли. Это некий «золотой век» человечества, первая матрёшка времени, сон внутри сна. Эйдос. Прообраз. Идея. Никто и никогда не попадёт в сердцевину лотоса, иначе сама фигура будет разрушена. Последует рождение новой — другой — Вселенной. Атлантида — предсказания джет. В её истории переплетены судьбы не одной, а многих цивилизаций. Необратимость свойственна жизни человека и общества, время же циклично, как витки спирали. Солнечный крест и колесо. Белый путь гармонии с миром и чёрный — полёт Икара, превосходство и падение. Теория Дарвина работает между актами творения — катастрофами. Бог создаёт свой зверинец, твари размножаются, приспосабливаются, видоизменяются. Когда система достигает равновесия, и загнивает непроточная вода, твари-переростки, израсходовав все дары и запасы, начинают раскачивать лодку-ковчег, чтобы вырваться за пределы тесной клетки, пока не перевернётся. И наступает момент для нового акта творения и новой эры. Мифы, искусство всех народов мира повторяют одну и ту же историю — Атлантиды, поэтому ни археологи, ни историки, ни мистики не знают, где её искать. А если предположить, что после потопа атланты расселились по всей Земле и передали свои знания, то… представь себе количество выживших! Предания же гласят об обратном: спасутся двое влюблённых. Атлантам приписывают энергетическую связь с высшими силами, с Богом, с источником бытия, телепатию и способность видеть сквозь время и через расстояния. Утверждают, они обладали и пользовались некими каналами в вечность. Магия, искусство и сны. Сон — канал в вечность, как и любовь. Во сне душа отправляется в межзвёздный полёт, в Спираль, за пределы времени и пространства, бродит по лабиринтам джет, разгадывает древние символы на стенах и колоннах. Озарения — воспоминания души о полёте. Их не так уж и много, банальных истин, разнятся лишь формой высказывания — тем, за что ты так борешься. Фантазия искажает идею, приукрашивает или не может досказать всё, не помнит. Кресты отличаются формой, но во всех верованиях символизирует союз неба и земли. В каждом обществе — свои мифы и герои, но пути-сюжеты совпадают. В глобальном смысле вся культура человечества — пересказ языческих мифов, а новые храмы стоят на пепелище старых. Все знания черпаются из единого источника мудрости. Но идеи интерпретируются по-разному — ветви религий и философии, мифы, культы, суеверия, и люди поклоняются не идеям в чистом виде, а формам их воплощения. Наставниками древних жрецов и шаманов были «пришельцы из-за моря-океана», а буквально с другого берега времени. И передавали мудрость во снах или трансовых состояниях. Ба — душа египтян — летала во сне в Храм Маат, а затем описания её путешествий слагались в «Книгу устремлённого к свету». У кельтских друидов был культ вина, галлюциногенов и изменённого состояния сознания. Дельфийская пифия вдыхала ядовитые пары омфала и пророчествовала в священном экстазе. Многие религиозные обряды основаны на ритмичных песнопениях, танцах или чтении мантр — люди молятся на границе между явью и сном. Сократ слышал Голос. Кейси восстанавливал Хроники Акаши об Атлантиде при помощи регресса. Медиумы, экстрасенсы и предсказатели подключаются «к космосу», к высшим сферам. Есть и научные открытия, сделанные во сне: недостающие элементы периодической системы Менделеева, формула кольца бензола Кекуле … не вспомню сейчас, какие ещё. Кольриджа и Данте во сне посещала Муза. Случалось, что одна и та же идея приходила сразу в несколько голов: Попов, Маркони и Тесла изобрели радио почти одновременно.
У Дарвина был конкурент: Альфред Уоллес прислал ему рукопись о происхождении видов путём естественного отбора, и Дарвин был готов отказаться от публикации своего труда. Но о плагиате в подобных случаях не могло быть и речи. Атланты — послания вечности, и получали их многие люди на разных концах Земли. Атлантида как цивилизация никогда не существовала, и вместе с тем она была, есть и будет всегда. Атлантида — это мы сами в лучшие наши моменты. В моменты прозрения.
Слова уносили меня всё дальше, как лодку течение. Маугли слушала молча, не поднимая глаз. Темнело. Туман окрасился в фиолетово-серый цвет. Она смотрела на всполохи факелов в воде меж кормой и носом наших лодок, шедших след в след.
— Я и правда homeless, — задумчиво произнесла она. — Не существует порога, откуда началось моё путешествие. Как будто была всегда, но нигде.
— Не ты одна. Мы все — скитальцы. Никто не знает, где начинается и где заканчивается ветер. То же и с реками: впадают в море, покидают его другими реками, но и собой. Переменчивое постоянство воды. Наша кровь подчиняется её закону.
— Закону лабиринта. Могла бы догадаться о нём в Карфагене или в городе. Каналы, акведуки, заимствованные финикийцами у атлантов, напоминают символы лабиринта, спирали, цветка лотоса. Древняя фигура, форма галактик. Человеческая жизнь — лабиринт со смертью в центре, после смерти человек блуждает по лабиринту, и прежде чем окончательно перестать существовать, должен найти выход. Покинуть лабиринт кем-то другим. Ветвятся дорожки, но по кругу, по кругу, по кругу. А мы продолжаем верить в прямые и точки отсчёта. Недалеко же люди ушли от животных: они не чувствуют времени, мы не видим вечности.
Как будто и сами перестали существовать, не ощущали присутствия друг друга. Говорили с отражениями в воде. Пляшущие отсветы факелов чертили над головами причудливые нимбы. Ещё не ангелы, уже не люди. А между тем русло канала расширялось, отодвигая от нас стены домов, пока темнота не окружила лодки со всех сторон.
— Великий Леонардо считал зеркало своим учителем. Вот кто жизнь провёл в плену озарений! — подумал вслух.
— Самое большое из них вода, — отозвалась Маугли и добавила: — И разбить его невозможно.
Смотрели в глаза своим отражениям из тумана, из темноты.
— Кажется, они реальнее нас, — сказала она.
— Почему нет? Вода хранит информацию.
Темнота превратилась в море без берегов, без горизонта, без неба. Море простиралось повсюду: сверху и снизу, обнимало за плечи, ударялось в бока лодки, шептало на глубине, звало за собою в даль.
— Начинаю понимать смысл времени: оно, как пространство воды, везде и вокруг нас. Единый живой организм. А мы сочинили себе координаты долготы и широты и упорно придерживаемся их, чтобы не сбиться с пути. Но никто и так не заблудится. Все точки принадлежат плоскости круга, волны глотают отражения и передают друг другу, смывают с нас маски неверного выбора за слоем слой и прячут в копилку воды. И может, когда-нибудь кто-нибудь разглядит там своё настоящее лицо. Увидит себя тем, кем хотел стать, но не смог. Свой идеал и мечту.
— Смотрите! — закричал с носа лодки Ульвиг.
Пламя факела осветило столб, торчащий прямо из воды. Дорожный знак: нарисованная краской звезда в центре круга.
— Египетский символ Дуата! Мы покинули город или жизнь?
Символ мира теней, напоминающий колесо.
«И всё, что мы видим, является смертью, и снами, когда мы спим»[88].
Картина третья: «ВОЗВРАЩЕНИЕ»
(абстракция)
Эпизод 1. Мост
Волны качали лодку, как колыбель. Чудилось, теку и меняюсь, становлюсь водой — огромным зеркалом, вобравшим в себя сюрреализм чужих откровений: людей на мостах, изящное кружево дворцовых арок, сердцами распахнутые ставни домов, мозаику ракушек на стенах, покосившиеся дома из морёного дуба, солнечные площади и замшелые переулки. Отражения влекли за собой на дно, свет фонарей играл на глади каналов длинными, изогнутыми жёлтыми линиями. Театр теней, но наоборот. Фигуры танцевали, ловили друг друга за руки, сливались и раскалывались надвое. Хрупкие, невесомые переплетения. Кинь камень, и всё сломается, исчезнет. Силилась понять что-то сложное и простое, как закат, когда день встречается с ночью, как исполнившаяся мечта, что горчит тоской по пройденному пути. Гёте сравнивал венецианские гондолы с «плавно качающейся колыбелью» и с «похоронными носилками» в одной фразе[89]. Круг, символ жизни, где детство и старость схожи своей беспомощной бессознательностью и умиротворением. Надо бы писать последнее слово через «е», как «смерть». Рождение и смерть, чрево и гроб, путь земли. Лодки-маятники на солнечной дороге из лунного света. Путь к морю.
