Алекс Регул - Не отрекайся от меня (СИ)
Но он не нападал. Он просто стоял напротив и смотрел на неё. И взгляд его был спокойным. Уверенным.
- Как ни странно, Тома, ты мне действительно понравилась.
Голос дал сбой, и Тома почти прохрипела:
- У меня есть любимый мужчина. И мне кроме него никто не нужен.
- И ты уверена, что его любишь?
- Абсолютно!
- Любовь до гроба?
- Любовь всей моей жизни!
- Достойный ответ. Наивный, конечно, но я тебе верю.
И тут вошёл Эдуард. На миг он задержался у двери, оценивая ситуацию, а после поздоровался, подошёл к Томе и поцеловал её в губы.
- Милая, как и обещал, я сегодня нашёл шикарный магазин мебели. В нём мы точно подберём кровать в спальню. Но чтобы доставку успели осуществить за выходные надо в магазин попасть сегодня. Ты сможешь прямо сейчас поехать со мной?
- А… Я не знаю, - растерялась Тома.
Во-первых, она не знала текст, который от неё хочет услышать Эдуард. А импровизировать у неё не получалось. К тому же взгляд Александра Фёдоровича стал грозным, и лгать под его прицелом у Томы совсем бы не получилось.
- Тома! - неожиданно громко обратился Александр Фёдорович, - Кто этот мужчина?
Тома ничего не смогла сказать. Через пару секунд её молчания, Эдуард протянул Александру Фёдоровичу руку и произнёс:
- Меня зовут Эдуард. Я близкий друг, нашей дорогой и мной любимой Томочки.
Руку Эдуарду пожали. Но при этом Александр Фёдорович продолжал сверлить взглядом именно Тому. От чего ей совсем стало не по себе. Как если б она нашкодила, и теперь раскаянье душило и мешало членораздельно каяться. Только в чём именно виновата, она не понимала.
- Ты мне о нём сейчас говорила? Вот о нём? – голос Александра Фёдоровича стал жёстким.
Настолько жёстким, что даже Эдуард опешил, но спросил:
- Что здесь происходит, Тома?
Но отвечать никому из них Тома не хотела. Совсем не хотела.
«С какой стати они ко мне в душу лезут?
Никто не позволял им в ней столь бесцеремонно ковыряться.
Да, я люблю! Но не этого. А совсем другого. Которого нет и не будет больше. Он не со мной. Может быть, с другой. Или с третей. Кто ж разберёт, что в душе у мужчин? А у меня - тоска…»
- Тома! Ответь! Это он, любовь всей твоей жизни? – продолжал допытываться Александр Федорович.
- Вы забываетесь, - тихо произнесла Тома, после чего отвела взгляд от странного клиента и посмотрела с надеждой на кулер с водой. - С какой стати я должна перед Вами отчитываться? Моя личная жизнь Вас не касается. Вас в неё я не приглашала. Более того, запрещаю меня втягивать в Ваши планы, о которых я бы узнала, если бы приехала к Вам домой. Ясно?
Она уже подошла к кулеру, набрала воды, но так и продолжала просто смотреть в стаканчик.
- Александр Фёдорович, наша парикмахерская в дальнейшем не сможет Вас обслуживать. Надеюсь, Вы отнесётесь с пониманием к сложившейся ситуации. И в будущем не станете беспокоить звонками. Поскольку я не намереваюсь срываться и мчаться неизвестно куда, чтобы оказывать Вам какие-либо услуги.
Она сделала глоток из стаканчика. И поставила его на свой рабочий столик. Стаканчик отразился в зеркале. Тома посмотрела на его отражение, а потом и на своё собственное. Она не узнала себя. Уставшая. Бледная. Вся стянутая болью в один комок нервов.
- Что ж, Тома, это твой выбор. Главное я уже узнал. И больше мне ничего от тебя не нужно, - произнёс Александр Фёдорович.
- Рада это слышать. Всего доброго. Надеюсь, в другой парикмахерской Вас оценят больше чем здесь. Прощайте.
- Жаль. Ты мне действительно понравилась.
Он прошел мимо Томы, ещё раз на неё посмотрел. И вновь взгляд его был оценивающим, как тогда, в день их знакомства. Но больше он ничего не произнёс. Вышел и прикрыл за собой дверь.
Тома взглянула на Эдуарда:
- Ты спешишь?
- Нет, Томочка.
- Если пообещаешь больше не обсуждать со мной Александра Фёдоровича, я приглашу тебя в гости и угощу чаем.
- Если ты меня ещё и накормишь, я тебе и не только это пообещаю.
- Накормлю.
- Прекрасно! Пошли!
Больше Эдуард не произносил имя странного клиента. И не вспоминал о нём, даже вскользь. А сама Тома в тот вечер, вспоминала каждую фразу Александра Фёдоровича и не могла понять, что такое важное она упустила из вида. Их разговор был странным. И создалось впечатление, что каждый говорил о своём, поэтому никто друг друга не услышал. Каждый был зациклен на собственных страхах. И если свои страхи, Тома знала, то проблему, точнее, причину по которой Александр Фёдорович появился в её парикмахерской, она так и не поняла.
***
- Люба! – утром за завтраком, Тому осенило. – Расскажи, как выглядел тот солидный мужчина, который пришел на квартиру к Вере с женой Димы. Помнишь, ты рассказывала, что он был в дорогом костюме?
- Помню.
- Вспомни, как он выглядел. Прошу, это для меня очень важно.
- Важно? Почему?
- Прошу, вспомни!
У Томы уже начали трястись руки и голос срывался. Люба насторожилась, но не стала устраивать допрос. Она вспомнила ту встречу до мелочей. Вспомнила, что говорила жена Димы. Как выглядел тот мужчина, что был рядом с ней. А именно, возраст под пятьдесят, высокого роста. Брюнет. Карие глаза. Тонкие губы.
Его описание лишь усилило версию Томы:
«Да, скорей всего, это и был Александр Фёдорович».
- Люба, а ты уверена, что тот мужчина был отцом именно жены Димы? А не его самого?
- Димы?
- Его.
- Нет. Там же была Вера, а тот мужчина к ней был холоден. Так на дочку не смотрят. Он жену Димы держал за руку, а она его называла «папа».
- Она его могла называть «папой», лишь потому, что она жена его сына. Понимаешь?
- Кажется, да. Но, как же, Вера? Когда она его увидела, то не кинулась ему на шею, со словами «здравствуй, дорогой папочка!» И вообще она, застыла и смотрела на него, как на чужого человека. Уверяю тебя, она испугалась, когда его увидела.
- Испугалась?
- Да. На отца бы так, она не реагировала.
- Это если бы у них были нормальные отношения, - невольно вырвалось у Томы.
- А у Веры с отцом, плохие отношения?
- Я думаю, тебе не стоит о нём спрашивать у Веры. И вообще, избегай всяких разговоров в её присутствии о родителях. Иначе можешь потерять подругу. Поняла?
- Да.
Тома опять погрузилась в свои мысли, и неожиданно услышала вопрос Любы:
- Кудесница, это ты?
Тома поперхнулась и испугано посмотрела на Любу.
- Что?
- Том, ты с Димкой… Ну, ты с ним… - Любе было трудно. И из последних сил она всё же сформулировала вопрос. – Так это был он?
- Не понимаю о чём ты.
- Жаль… Жаль, что не понимаешь. А я всё понять не могла, чего Вера про тебя спрашивает? А оно вон в чём дело.
