Виктор Пелевин - П5: Прощальные песни политических пигмеев Пиндостана
— Все началось с того, — говорит Розанович, — что Гетман продал в Саудовскую Аравию большую партию визуальных объектов «целующиеся гаишники», которыми один тамошний принц-гомосексуалист собрался оформить свой охотничий домик в Альпах. Само по себе изображение очень простое — два гаишника в форме целуются на фоне березового леса, трогая друг друга за регулировочные жезлы. Но для принца заказали около двухсот таких композиций. Условия были следующими: на работах не должно встречаться одинаковых лиц, и все гаишники должны иметь портретное сходство с реальными московскими милиционерами. Знаете, как терракотовая армия Цинь Шихуана — с его дворцовой стражей. Гетман нанял фотографов, которые целыми днями разъезжали по Москве и снимали сотрудников ГАИ в профиль, чтобы потом на компьютере было проще смонтировать объятия и поцелуй.
— Гаишники возражали? — спрашивает корреспондент.
— Не то слово! — отвечает Розанович. — Ведь их пытались снять за исполнением служебных обязанностей, а это мешает работе и вообще действует на нервы. У нас и так постоянно увеличивается нагрузка, теперь еще и за ремнем безопасности надо следить… И потом, сама по себе выбранная тема… Она, конечно, многих шокировала.
— Скажите, а Крушин знал о том, что вы собираетесь устроить в ответ?
Розанович поправляет берет.
— Вы имеете в виду историю с наружкой?
— Да, — отвечает корреспондент.
Розанович усмехается.
— В том-то и дело, что не знал. Это ведь не было ответной акцией московской ГАИ. Все делалось на собственные средства нашей секции маринистов-баталистов при восьмой школе автовождения. Мы арендовали в разных местах Москвы десять рекламных щитов размером три на шесть и поместили на них изображение двух целующихся Гетманов на фоне Центрального Дома художника. Вы, конечно, видели?
— Мельком, — отвечает корреспондент. — Два одинаковых мужика, голые, с седой щетиной, целуются взасос, держа друг друга за ягодицы, да?
— Да-да. Но мы вовсе не мстили за цикл «целующиеся гаишники». Мы пытались отразить таким образом наше видение ситуации, сложившейся в области современного искусства. Той ситуации, когда настоящим художникам (тут Розанович чуть дергает щекой в сторону рассвета над «Тирпицем») всюду закрыта дорога, и торжествует сами знаете кто и как…
— А почему наружка простояла так недолго?
— Дело в том, что на плакате Гетманы целовались на фоне ЦДХ, а там как раз собирались строить дорогущий новый дом. Если слышали — комплекс «Апельсин». Ну и решили, что это наезд на старика Батурина. Через день было готово постановление суда — «демонтировать щиты с композицией „целующиеся Гетманы“ за разжигание вражды между украинским народом». Крушин про это даже не знал. И старик Батурин, скорей всего, тоже. А вот Гетман затаил обиду. И надо же было Крушину как раз тогда сделать свой заказ…
* * *Еще один документ — текст неизвестного автора с сайта «компромат. ру», который появился там, когда могущество Крушина было в зените:
«Скромная по современным меркам генеральская зарплата все же позволила Крушину оформить на себя через подставных лиц предприятие „ЗАО «Дорожный Сервис“, зарегистрированное в Мытищах. Это солидный бизнес, напрямую связанный по специфике своего производства с деятельностью ГАИ. Вот строка из устава ЗАО:
«Дорожный Сервис» занимается строительством дорог, подъездных путей, парковок и барьерных ограждений, изготовляет и устанавливает дорожные знаки, искусственные дорожные неровности типа «лежачий полицейский», а также обеспечивает согласование и сопровождение сопутствующих проектов».
Что тут сказать? Когда генерал ГАИ подгребает под себя производство дорожных знаков, создается опасение, что на рынке в скором времени может появиться новый монополист. Но каждая монополия обречена погибнуть в собственных удушающих объятиях. Будем говорить прямо — «согласование и сопровождение» в современном русском языке означают попросту откат. Раньше фирма «Дорожный Сервис» откатывала генералу Крушину. Теперь, когда она принадлежит самому Крушину, не означает ли это, что генерал вынужден будет откатывать сам себе?»
* * *Другая видеосъемка майора ГАИ Розановича. Теперь он не в мастерской, а на террасе своего подмосковного дома — за его спиной видна лужайка, которую окружают кусты, аккуратно подстриженные шарами и пирамидами. Два тонких женских силуэта в белом играют в бадминтон — они немного не в фокусе и кажутся от этого особенно изящными.
На Розановиче светлый клетчатый пиджак и розовая рубашка без галстука. На столике перед ним лежит раскрытая папка. Корреспондент спрашивает:
— Скажите, а Крушин когда-нибудь пытался вовлечь вас в свою… В тот темный ужас, которым он занимался?
— Нет, — отвечает Розанович. — Что вы, конечно нет. У нас были исключительно служебные отношения. Однажды, правда, он обратился ко мне не как к сотруднику ГАИ, а как к маринисту-баталисту. Он попросил нарисовать корабль, только летящий. Как бы воздушный шар на якоре. Но он, разумеется, не посвящал меня в то, что за этим скрыто.
— И вы справились?
— Было нелегко, — отвечает Розанович. — Крушин требовал делать наброски при нем и все время давал указания. Его ментальность не могла понять, что я подчиняюсь ему только как милиционер, но не как художник. Тем более что у него уже было готовое представление о картине. Явно кем-то внушенное.
— Почему вы так думаете?
— Он постоянно сверялся с какими-то конспектами. Я помню только название — «Ночные вершины», или что-то в этом роде. Только не спрашивайте, что это. Я действительно не знаю.
— А можно посмотреть, что у вас в результате получилось?
— Пожалуйста, — говорит Розанович и раскрывает папку.
Несколько манипуляций со сложенным листом мелованной бумаги, и на столе оказывается плакат формата А3, называющийся «На Воздушном Океане». На нем изображено подобие полупрозрачного облака, парящего над городской улицей. Если присмотреться, становится видно, что это голова дующего в свисток милиционера: облако выдержано в холодных голубых и зеленых тонах.
— Может показаться, что я здесь выступаю уже не как маринист-баталист, — говорит Розанович. — Но если вы посмотрите внимательно, вы увидите — колорит взят у Айвазовского.
— Скажите, а зачем Крушин заказал этот плакат?
— А у нас тогда начались проблемы из-за Гетмана, ну, из-за его монгольского цикла. То есть проблемы начались не из-за Гетмана, конечно, просто Крушин не поделил с другими генералами какой-то заказ на дорожные работы. Те стали искать, к чему прицепиться. Ну и обвинили Крушина в разжигании социальной розни между монголами и евреями. Мол, посмотрите на плакат — выходит, бедные монголы ездят на лошадях, а богатые евреи летают на самолетах. Мы, конечно, политтехнолога поменяли после этого, но Крушин тогда уже никому не верил. Поэтому за новым плакатом обратился лично ко мне.
