Диана Кизис - Ищу классного парня
– Даже не знаю. Стоп, ты заказывал приватный танец?
– Что?
– В Вегасе. Приватный танец. Ты его заказывал? – Блин, Би. – Он рассмеялся. – Пора перейти к делу, не так ли?
– Нет, правда, заказывал?
– Мне не нравятся приватные танцы.
– Да ладно.
– В самом деле не нравятся. Эти девушки слишком ярко размалеваны, а их волосы лезут тебе в рот. Твои друзья видят, как у тебя встает, и ты чувствуешь себя полным идиотом. Я, наверно, слишком сдержан для вещей подобного рода. А ты?
– Тебя интересует, заказывала ли я когда-нибудь приватный танец или могу ли я его исполнить?
– Можешь его исполнить?
– Думаю, да. – Какой удачный поворот событий. – Уверена, что могу.
Он засмеялся. Это был глубокий, мягкий, непристойный смех. Я все еще нравлюсь ему! Я все еще нравлюсь ему! Я схватила подушку и крепко прижала ее к себе. Макс продолжал рассказывать мне о поездке, о том, сколько денег он проиграл в азартные игры и как друзья затащили его в стрип-клуб «Сад Олимпии», в котором, по его утверждению, не предлагали приватных танцев. Я решила поверить ему (по крайней мере у него хватило такта сочинить правдоподобную ложь на этот счет) и выложила все о девичнике, который обещал стать полным провалом, но удался на славу. Однако я умолчала о жуткой колонке в журнале. Я не хотела говорить ему в лоб о том, что моя мать советовала мне его бросить. А потом – о чудо! – он сказал:
– У меня есть идея.
– Она как-то связана с трусами стринг?
– Зависит от того, что ты захочешь положить в чемодан.
Он сказал «положить в чемодан»?
Существует всего одна вещь, которая может быть лучше, чем звонок из другого города (за исключением предложения поселиться вместе). Совместное путешествие длиной в уик-энд.
8…
Поехать в Палм-Спрингс было идеей Макса. Не потому, что Палм-Спрингс – самое лучшее место на земле, а потому, что у нас в Лос-Анджелесе нет и в помине ничего похожего на Виноградник Марты[71]. Единственное, что у нас есть, – это огромные бесплодные пустыни, которые кишат серийными убийцами. Здесь когда-то жили Чарльз Мэнсон[72] и организаторы турнира по гольфу в честь певицы Дайны Шор. А в главной роли здесь всегда выступают не имеющие тормозов любители вечеринок в футболках «Хард-рок кафе». Они гоняют на машинах, превышая скорость, и собираются в пяти душных центральных кварталах, где располагаются убогие подарочные салоны. Короче говоря, не зря сцену передозировки в фильме «Меньше, чем ноль» снимали в Палм-Спрингс.
Тем не менее, когда я покинула свою обитель, у меня в голове бабочками порхали мечты о загаре, как у Боба Хоупа, бокалах с мартини и домиках в стиле Ньютры[73]. Макс собирался баловать меня своим вниманием целых два дня подряд. Беспрецедентный случай.
Макс был очень мил. Заехав за мной, он преподнес мне флакон солнцезащитного крема, украшенный бантиком, и показал коробку с дисками, которые, как ему казалось, я не откажусь послушать в пути. Даже пробкам на дороге и парню, который ехал за нами на «ниссане» добрых две мили и все это время ковырял в носу, не удалось испортить мне настроение. Не удалось это и двум жутким металлическим сооружениям, напоминающим ветряные мельницы, которые проезжаешь по пути в Палм-Спрингс. Высокие трубы с двумя ножеобразными пропеллерами вырабатывают электричество. Но мне кажется, что это опасные следы какой-то внеземной цивилизации, которые правительство отчаянно пытается замаскировать.
Наконец мы приехали в отель – дивное здание, построенное полвека назад, с бирюзовым бассейном, рядом с которым жарился на солнце стул от Имса. Отель был со вкусом обсажен кактусами, которые всем своим видом напоминали невозмутимых инопланетян. У стола в фойе мое сердце запрыгало от радости, когда шоколадно-загорелый портье сказал:
– Апартаменты номер два-ноль-четыре, Макс и Бен.
– Bay!
– Ты сказала «вау»? – спросил Макс.
Я вздрогнула, но про себя, как при оргазме, издала восторженное: «Bay! Bay! Bay!»
Портье открыл нам дверь в номер, и Макс тут же растянулся на огромной постели и начал озираться в поисках пульта дистанционного управления. Я поднесла чемодан к шкафу, извлекла из него четыре юбки, три купальника, две пары джинсов и четыре пары туфель, которые предусмотрительно взяла с собой, чтобы быть на высоте в любой ситуации, и отправилась осматривать ванную. Я надеялась обнаружить в ней фен или радио – они могли бы заглушить возню и звуки, которые не пристало издавать хорошим девочкам. Не повезло.
– Ты не видишь там пульт? – закричал Макс.
– В ванной? – проорала я в ответ.
– Ну здесь же его нет. Я вышла и огляделась.
– Стоп, – сказала я. – А ты видишь телевизор? Постой, тут есть записка.
Я взяла карточку с печатным текстом, лежавшую на комоде, где должен был находиться телевизор, и прочитала вслух:
– «Дорогой гость. Добро пожаловать в отель „Курорт в пустыне“. Мы хотим, чтобы Вы в полной мере насладились всеми прелестями спокойного месторасположения отеля, поэтому во всех номерах отсутствуют телевизоры. А также, пожалуйста, будьте политкорректны и не курите в номере. За курение взимается штраф суммой в 200 долларов».
Макс побледнел.
– Будьте политкорректны? – переспросил он. – Получается, тот факт, что я курю, автоматически уравнивает меня с расистом-гомофобом?
– Кури во внутреннем дворике, зловредное существо, и наслаждайся спокойным месторасположением.
– Хм.
Сказав это, Макс удалился с наполненным водой пластиковым стаканчиком, который собирался использовать в качестве пепельницы. Он выглядел не очень счастливым. Да и я была не очень рада: именно я выбрала этот отель, потому что «Филли» однажды проводил здесь фотосессию и все сказали, что место восхитительное. И я понимала: если что-то пойдет не так, все шишки достанутся мне.
Умывшись и аккуратно подкрасив губы, я вышла наружу и увидела Макса, который с угрюмым видом курил на 110-градусной жаре.
– Только посмотри, Би, – сказал он, показывая мне стакан с водой. Он был почти пуст.
– Ты все пролил?
– Угу-ага. – Он покачал головой и выдохнул: – Она испаряется.
* * *Макс прилег, чтобы вздремнуть, а я принялась изучать информационный буклет. Выяснилось, что обслуживание номеров в отеле тоже не предусмотрено. Я решила сохранять этот пустячок в секрете как можно дольше. Когда Макс наконец проснулся, мы поехали в город, чтобы поужинать в изысканном ресторане с мексиканской кухней, который порекомендовал нам портье. Местечко оказалось таким известным и модным, что мы даже немного оробели. Там были скатерти в приглушенных серо-коричневых тонах и тамаль из голубой кукурузы, а еще – газовый камин, который горел при работающих кондиционерах. Меню содержало целую сотню разнообразных экзотических напитков. Макс выглядел усталым, и я пыталась развлечь его, болтая о глупейших вещах, которые успела сделать, пока он спал.
– Так вот, я выхожу из отеля, – сказала я и остановилась, чтобы сделать глоток «Маргариты» с соком хурмы, – а там внизу такое место, типа «добро пожаловать в пустыню», где можно выпить коктейль у бассейна и потрепаться с хозяевами.
– Ага. – Он с мрачным видом катал тамаль по тарелке.
– И парень, которого мы видели в приемной и который, как выяснилось, содержит отель, сидел там с женой. А она была очень похожа на светскую львицу Джоселин Вильденштайн из Нью-Йорка.
– На кого?
– На ту самую, которая перенесла столько пластических операций, что стала похожа на кошку.
– Точно.
– Так вот, стою я там и вдруг вижу, что остальные пары выглядят по крайней мере лет на пятнадцать старше нас. Ой, то есть меня. На двадцать два года старше, чем ты.
Макс не засмеялся. Но я не сдавалась.
– Знаешь, это были те самые люди, которые носят драгоценности вместе с купальниками. И они пили бесплатные коктейли и валялись на солнце. И владелец, который представился «Стивен, пишется через В», спросил меня, где ты. А я сказала: «О, он в номере, отрубился как вампир, который умрет, если выйдет на солнечный свет».
– Прикольно.
– Спасибо. Тут Стивен рассказал историю о том, как прошлым летом в отеле остановилась одна женщина. На ней были темные очки и черная одежда. Она жила в номере две недели, и все это время с включенным обогревателем.
– Больная.
– Именно. А когда табличка «Не беспокоить» провисела на двери несколько дней, а саму женщину при этом никто не видел, они наконец-то открыли дверь и обнаружили, что у нее героиновая передозировка. Ужас, правда?
– Кошмар.
– Я знаю. Ну слушай, дело было так: «Стивен через В» рассказывает эту историю, а у меня начинает кружиться голова от выпитого мартини, которое из-за жары превратилось в ядовитое вещество и теперь плавит мне мозги. – Я засмеялась. – И я говорю: «О, не беспокойтесь о нас с Максом. Мы не балуемся наркотой. Мы просто курим дурь».
