Маша Трауб - Домик на Юге
– Переоденься, пойдем на пляж, – велела дочке Ира.
Тася надела шортики и маечку. Шорты она натянула до подмышек, а майку, наоборот, тянула вниз.
– Ну кто так ходит? Куда ты все тянешь? – подошла к ней мама, рывком спустила шорты и подтянула майку. – Пить будешь? – обратилась она к Соне.
– Не знаю, – промямлила Соня, – неудобно как-то.
– Так будешь или нет? – строго спросила Ира.
– Буду, – ответила Соня, потому что побоялась отказать новой знакомой.
– На, наливай. – Ира достала из чемодана бутылку вина.
– Может, вечером? – переспросила Соня.
– Вечером обязательно, – ответила Ира.
Соня достала стаканы, штопор и начала возиться с бутылкой.
– Господи, дай сюда, – велела Ирина, забрала бутылку и легко дернула пробку.
Они сели, выпили. Вино было белое, хорошее.
– Что ты тут сидишь? – спросила у Вити Ира. Витя играл в пи-эс-пи, жевал горбушку и никого не трогал.
– У меня голова болит, – ответил мальчик.
– Чё дать?
– Не знаю.
– «Не знаю», – передразнила его Ира. – На анальгин.
Витя послушно выпил таблетку. Этой женщине было невозможно отказать. Хотелось ее слушать и исполнять ее волю.
– Ну и как жить будем, Соня? – спросила Ира. – Можно, я тебя буду Софкой звать? Соня тебе не подходит. Ты – Софка. Настоящая.
Соня отхлебнула вина и кивнула. «Софка» звучало красиво.
– Тетя Соня, разреши, я тебе песню спою, – подошла к ней Тася.
– Пой, только не называй меня тетей, – ответила Соня.
– Надо обращаться «Соня, вы», – сказала дочери Ирина.
– Соня, вы, а вы любите грустные песни? – спросила девочка.
– Люблю.
– Да не Соня, вы, а Соня, но на вы, – прикрикнула Ира.
– Хорошо, мамочка, – ответила девочка.
У Таси оказался красивый, чистый, но слабенький голос. Тася пела и кружилась под собственное пение. Она держала руками воображаемую юбку и размахивала воображаемым шлейфом. Даже Витя оторвался от игрушки и уставился на странную девочку. Публика Тасе была не нужна – она танцевала и пела для себя.
– Какая у вас девочка. Необычная, – сказала Ире Соня.
– Ага, это ты еще мягко сказала, – ответила Ира, с любовью глядя на дочь, – белая ворона. Одни проблемы в школе. Не может подружиться со сверстниками. Вот привезла ее сюда специально, чтобы реальную жизнь узнала. Как мы росли. Надеюсь, что оботрется, ногами на землю встанет. Попроще будет, что ли…
– Она очень пластичная, – сказала Соня.
– Только музыку не слышит. У нее свои скрипочки в голове. Не знаю, что с ней делать. Я уже и весь класс собирала, и подружек ее зазывала в дом, и в кино всех водила, а она все равно одна. Ей никто не интересен, а ее сторонятся. Девочки сейчас сама знаешь какие. А моя принцесса с тетрадками разговаривает, с ручками, танцует на переменах сама с собой.
– Мне кажется, она замечательная…
– Да кто бы спорил. Только как ей жить, такой замечательной? Я же не всегда буду рядом! Ой, Витька, что с тобой?
Ира кинулась к Вите. Тот буквально на глазах опухал и краснел. Ира задрала ему майку – весь живот, белый, толстый, был в сыпи.
– Аллергия, – не задумываясь сказала Ира. – У тебя на что аллергия? – встряхнула она мальчика.
– На анальгин, – пропыхтел ребенок.
– Что ж ты, м…к такой, молчал? Ты, б…, что ж со мной делаешь? Твою мать, б…! – заорала Ира, схватила Витю, легко вздернула и поволокла на улицу.
– Иди на море. Там дети и Марина Михайловна, – велела дочери Ира, – будешь с ними. Софка, ты со мной. Только напиши Антонине записку, что мы ушли гулять. Все, быстро выполнять.
Тася и Соня смотрели на Иру и не двигались.
– Что встали? Бегом, я сказала! – рявкнула Ира.
Соня кинулась искать ручку, Тася, сверкая пятками, убежала в сторону пляжа. Соня нацарапала записку и побежала за Ирой.
– Только бы Антонину не встретить, – говорила Ира, – а то пока объясним, время потеряем. Ты нормально, Витек?
– Да, все хорошо, – прошептал мальчик.
– Вот поставлю тебе капельницу с большой иголкой, будешь знать. Что ж ты молчал? Голову потом оторву. Обещаю.
– А куда иголку? – испугался Витя.
– В жопу. Со всего маху! – не выдержала Ира.
В местной поликлинике их пытались остановить медсестры. Но Иру остановить было невозможно. Медсестры были посланы красивым многослойным матом, и Ирина влетела в кабинет главного врача. Соня с трудом держала упитанного Витю.
– В чем дело? – спросил врач.
– Быстро, аллергия, капельницу ставьте, потом рассчитаемся, – распорядилась Ира и сверкнула глазами.
Соня опять на нее засмотрелась – разъяренная, с вываливающейся из сарафана грудью, нечесаной копной волос. Врач потерял дар речи.
Уже через минуту Витя лежал на кушетке. Ему сделали укол.
– Софка, метнись быстро за коньячком. На, держи деньги, – велела Ира, – и лимончик прихвати!
Соня скатилась с лестницы поликлиники кубарем. Она еще никогда в жизни «не металась за коньячком» и не попадала в такую ситуацию. В потной ладони, как маленькая, она сжимала деньги, которые сунула ей Ира. Она бежала в магазин и боялась одного – не купить коньяк, не успеть, подвести Иру. Она боялась, что Ира на нее наорет. Как ни странно, магазин нашелся быстро, а в нем – и коньяк, и лимончик. Соня свалила покупки в пакет и понеслась назад. В этот момент зазвонил телефон. Звонил муж.
– Да, – выдохнула Соня.
– Ты что, бегаешь?
– Да, бегаю.
– Молодец. У вас все в порядке? Андрюшка с Мариной Михайловной?
– Да, все хорошо, они на пляже, я тебе перезвоню. После пробежки, – сказала Соня и дала отбой.
Но телефон зазвонил снова. Маргоша.
– Да, – опять выдохнула Соня.
– Сонечка, я не знаю, что делать… – запричитала в трубке Маргоша. – Маклер оказался аферистом. Телефон отключен. Вы как там? Марина Михайловна меня убьет. А почему у тебя такой голос?
– Я бегала за коньяком, – ответила Соня.
– Чего? – не поняла Маргоша.
– Маргош, все в порядке. Не волнуйся. Анька на пляже. У нас тут три семьи такие. В нашем доме. Мы дали Вите таблетку, у него аллергия, Ира с ним в больнице, а я за коньяком для врача побежала. Я тебе потом позвоню.
– Соня, Сонька! Какой Витька? Какие три семьи? Что за Ира? Какая аллергия? Ты что, пьяная? – кричала Маргоша.
Соня нажала отбой. А потом совсем отключила телефон.
В поликлинику она влетела и ворвалась в кабинет главврача. Витя – уже не опухший и почти розовый – сидел на диване и лопал шоколадные конфеты. Ира красиво сидела в кресле и покачивала ногой. Врач разливал коньячок.
– О, Софка, привет. Вовремя, а то у нас уже на дне плещется, – сказала Ирка. – Познакомься, это Дмитрий Иванович. Наш спаситель, гениальный врач.
– Ну что вы, Ирочка. Сонечка, вам плеснуть? – спросил врач, открывая новую бутылку.
