Артур Хейли - На грани катастрофы
Пара, сидящая через проход от них, была по-прежнему погружена в спортивные журналы. Описать Джо Грир значило бы описать Хэйзел Грир: это была пара, какую трудно себе представить. У обоих была розовая кожа и проницательный взгляд небесно-голубых глаз; оба низко склонились над страницами, усеянными мелким шрифтом так, как будто там были напечатаны секреты всего мира.
— Ячменный сахар? — спросил Джо, когда стюардесса обходила салон с подносом.
— Ага-а-а, — ответила Хэйзел, усердно жуя, и две копны каштановых волос опять склонились над журналами.
Четверка пассажиров, сидящих сзади, по третьему кругу пустила бумажные стаканчики с водкой. Трое были совершенно обычного вида: мускулистые, энергичные любители поспорить, позабывшие свою обычную сдержанность на два предстоящих дня. А четвертый был невысокого роста, худощавый, мрачного вида и неопределенного возраста; говорил он с явным ланкаширским акцентом.
— За завтрашний успех «Лайонз», — провозгласил он следующий тост, поднимая стаканчик.
Его друзья торжественно поблагодарили его за это. Один из них — на лацкане его пальто был нацеплен значок, на котором грязная, облезлая, бродячая кошка, стоящая на задних лапах, очевидно, изображала царя зверей — достал свой портсигар и заметил, уже не в первый раз:
— Никак не думал, что мы когда-нибудь улетим. Когда мы сидели в Торонто из-за этого проклятого тумана, я сказал себе: «Энди, очень возможно, черт возьми, что мы можем не попасть на этот матч!». Тем не менее, мы опаздываем только на несколько часов и можем с успехом выспаться в самолете.
— Я надеюсь, нас сначала покормят, — заметил один из его друзей. — Я проголодался. Когда же принесут обед?
— Я полагаю, чуть позже. Обычно они разносят его около восьми, но сейчас все сдвинулось из-за этой задержки.
— Неважно! Давайте выпьем в ожидании обеда, — предложил ланкаширец по прозвищу «Тушенка», поднимая бутылку.
— Полегче, дружище! У нас ее осталось не очень много.
— Да, нет. Водки у нас больше, чем вам кажется. Ну, поехали! Это поможет нам уснуть.
Остальные пассажиры, среди которых три или четыре женщины, разговаривали или читали или предвкушали предстоящую игру, радуясь тому, что их трансконтинентальное путешествие подходит к концу. В иллюминаторе еще можно было видеть мерцающие синие и желтые огоньки последних окраин Виннипега, пока их совсем не скрыли облака. Самолет набирал высоту.
* * *В крошечной, но хорошо оборудованной кухоньке стюардесса Джанет Бенсон готовилась разносить обед, который она должна была подать еще два часа тому назад. В зеркале над стеклянным шкафчиком отражалось то радостное настроение, которое ее охватывало в начале полета и переизбыток которого ей не от кого было скрывать в своем служебном помещении. Доставая из встроенных ящиков салфетки и приборы, она что-то весело напевала. Роль официантки была наименее приятной из всех обязанностей стюардессы и Джанет знала, что ей предстоит выматывающий час: накормить полсотни голодных людей — но, тем не менее, она была счастлива и уверена в себе. Многие из ее коллег, когда видят ее развевающиеся из-под форменной шапочки светлые волосы и движения ее стройного тела во время работы на кухне, оценивающе присвистывают и тоже заряжаются ее уверенностью. В свои двадцать один Джанет только начинала вкушать жизнь, и находила ее прекрасной.
Впереди, в пилотской кабине, единственным звуком был гул работающих двигателей. Оба пилота сидели абсолютно неподвижно, если не считать редкого движения руки или ноги; их лица едва освещались множеством шкал на приборных панелях. В наушниках, наполовину прикрывающих уши, был слышен постоянный треск и переговоры самолетов между собой и с наземным диспетчером. Командир корабля Даннинг вытянулся в кресле, разминая затекшие мышцы, и шумно выдохнул сквозь свои пышные усы — эта манера командира была хорошо известна его экипажу. Выглядел он старше своих лет — а ему было тридцать один.
— Как температура головки блока цилиндров третьего двигателя, Пит? — спросил он, бросив взгляд на второго пилота.
Пит повернулся и посмотрел на приборную панель.
— О`кэй, командир! Я проверял его в Виннипеге, но они не смогли ничего найти. Кажется, само исправилось, и теперь не греется.
— Хорошо, — Дан внимательно всматривался в ночное небо. Блеклая луна уныло освещала сугробы облаков. Пушистые, как хлопковые, нити лениво тянулись к самолету и, достигнув его, моментально проносились мимо; или внезапно самолет погружался в нагромождение серо-белых облаков, выскакивая оттуда через секунду-две, как спаниель, который отряхивается от воды после купания.
— Немного везения — и у нас будет приятный полет, — заметил он. — Метеосводка могла бы быть и получше. Не так уж часто выпадает в плановый полет увеселительная прогулка!
— Ты прав, пожалуй, — согласился с ним второй пилот. — Через месяц такого может и не повториться.
Машину затрясло, и на несколько минут командир сосредоточился, чтобы ее выровнять. А потом поинтересовался:
— А ты собираешься сходить на игру, если успеешь?
Второй пилот задумался.
— Я еще не знаю. Посмотрим, как все пойдет.
Командир внимательно посмотрел на него.
— Что ты имеешь ввиду? Какие у тебя дела? Если ты положил глаз на Джанет, то можешь не рассчитывать. Она еще очень молода, чтобы попасть под развращающее влияние такого Казановы, как ты.
Никому так не подходило это прозвище, как молодому, с задумчивым взглядом, второму пилоту в его двадцать лет.
— Полегче, командир, — возразил он, краснея. — Я в своей жизни еще никого не развратил.
— Прекрасно! Ну и не пытайся приударить за Джанет, — командир усмехнулся. — Половина мужиков с авиалиний Канады считали своим долгом попытаться заполучить ее. Так что не осложняй себе жизнь, болван.
А в двенадцати футах от них, за скользящей дверью, предмет их беседы собирала пожелания пассажиров относительно обеда.
— Вы будете сейчас обедать, сэр? — тихо спросила она, наклонившись с улыбкой к доктору.
— А? Что такое? О, да, пожалуйста, — проснувшись ответил тот и толкнул локтем спящего Спенсера. — Обедать будете?
Спенсер зевнул и проснулся.
— Обедать? Конечно! Немного поздновато, мисс, не так ли? Я думал, что давно пропустил его.
— Не задержись мы в Торонто, сэр, все было бы вовремя. Что вы желаете: телячью отбивную или жареный лосось?
— Э-э, да, пожалуйста!
Джанет слегка улыбнулась.
— Что да, сэр? — переспросила она терпеливо.
Спенсер, наконец, совсем проснулся.
