Андрей Шляхов - Доктор Данилов в Крыму. Возвращение
– Почему? – удивленно спросил симулянт.
Удивление, однако, не помешало ему сунуть пятисотенную обратно в карман.
– По закону высшей справедливости, – ответил Данилов. – И в последнюю минуту вашей жизни вы вспомните сегодняшний случай. Непременно вспомните. И все поймете. Последняя минута – она такая. Все вспомните и все поймете. Кстати, мне кажется, что умирать вы будете в одиночестве. Женщины недолго живут с мужчинами, которые считают их «коровами».
– Креститься надо, если кажется! – Симулянт вложил всю обиду в громкий хлопок дверью.
– Бабушке своей так хлопни! – возмутился Юрий Палыч.
– Поехали! – скомандовал Данилов, доставая из кармана куртки телефон.
– Ой! – Лариса подскочила на переднем сиденье, заставив заколыхаться всю машину. – Владсаныч, миленький, можно пока вы отзваниваться будете, я до палаточки сбегаю за булочкой. С голоду подыхаю, аж сил никаких нет!
Ларисина страсть к диминутивам поначалу раздражала не любившего сюсюканья Данилова. Но очень скоро он привык и даже нашел в этой привычке, поначалу казавшейся ему скверной, определенную пользу. Уменьшительные формы помогали Ларисе налаживать контакт с пациентами, смягчали устрашающее впечатление, производимое ее монументально-брутальной внешностью. Лариса даже ругалась «диминутивно» – какашечка, паразитик, дятлик…
Не дождавшись разрешающего даниловского кивка, Лариса быстро выскочила, можно сказать что выпорхнула, из машины и исчезла из поля зрения. Вернулась спустя две минуты – Данилов только записал новый вызов, даже ручку в карман сунуть не успел – запыхавшаяся, но довольная.
– А где булочка? – поинтересовался Юрий Палыч, трогая с места.
– Булочка? – переспросила Лариса. – Ах, булочка! Не было моих любимых улиточек с маком, вот незадача. Зря только пробегала.
– Я тебе куплю, пока вы на вызове будете, – пообещал добрый водитель. – Там как раз в соседнем доме магазин.
– Да не беспокойся, Юрочка, – отмахнулась Лариса. – Мне уже расхотелось. Меньше съешь – дольше проживешь.
– Я надеюсь, что на Центре сейчас не пишут уличный вызов на Вакуленчука, – сказал Данилов, будто бы думая вслух. – Мужчина, сорок, сотрясение головного мозга, множественные переломы…
– Скажете тоже! – обернулась Лариса. – Охота мне из-за такой г. няшечки фельдшером на зоне работать! Я его словом полечила. В рамках мировой женской солидарности! А то – корова! Сам, можно подумать, Аполлон Полведерский!
– Слово – лучшее лекарство, – поддакнул Юрий Палыч, привыкший всегда и во всем соглашаться с Ларисой.
– Заключенный фельдшером работать не может, – сказал Данилов. – Только санитаром. Все, что выше, это «вольные» специальности.
– Все-то вы знаете, Владсаныч! – восхитилась Лариса. – С вами сутки отработать – все равно что в институте проучиться…
– Попрошу без подхалимажа, – улыбнулся Данилов.
– А что поделать, если человеку хочется стать главным фельдшером, – встрял Юрий Палыч. – Приходится говорить начальству комплименты.
Пока машина ехала, Юрий Палыч мог позволить себе поддеть Ларису. Знал, что во время вождения ни подзатыльника, ни тычка под ребро не получит. А пока машина доедет до места, незлопамятная Лариса отойдет.
– Мне нельзя в главные, – скромно сказала Лариса. – Добрая я очень, не могу руководить.
Юрий Палыч многозначительно хмыкнул. Выездной врач Данилов хотел было съехидничать, но начальник станции его остановил.
– Ой, что это я ляпнула? – заволновалась Лариса. – Владсаныч, миленький, вы не подумайте, это не намек в ваш адрес. Это я сдуру. Хотела сказать, что я слабохарактерная, потому и в начальники не гожусь. Мне всех жалко, а начальник должен быть… Ой, опять я не то говорю!
– Все нормально, – успокоил Данилов. – Я вот тоже никогда не думал, что стану главным врачом станции скорой помощи, да еще и в городе федерального значения…
Про город федерального значения Данилову рассказала жена. Он согласился возглавить станцию скорой помощи в Севастополе, не зная административно-подчиненных нюансов. Но Елена объяснила ему, что теперь между ним и министром здравоохранения будет на одну ступеньку меньше, чем между министром и ею. Стало быть, он теперь главнее ее. Данилов про себя усмехнулся, потому что ступеньки ступеньками, а масштабы масштабами. Подчиненных у московского директора регионального объединения[2] больше, чем у севастопольского начальника станции. Полномочий, в некотором смысле, тоже. Да и вообще мериться должностями с женой смешно. Данилов усмехался про себя, а Елена открыто радовалась – ну теперь, дорогой муженек, узнаешь на своей собственной шкуре, почем фунт лиха и вкусишь горькую сладость руководства. Дочь Маша переживала – как же папа станет жить один, ему же будет скучно. «Скучно не будет», – заверила Елена. Так оно и вышло. Скучать на новой работе было некогда.
– Я, собственно, всегда считал, что не гожусь в руководители, – продолжал свою исповедь Данилов. – И никогда не стремился. Все само собой получилось.
– А что вы в карточке прошлого вызова напишете, Владсаныч? – спросила Лариса, явно желая увести разговор подальше от скользкой темы. – Практически здоров?
– Засранцус верус, [3] – пошутил Данилов.
– Настоящий засранчик, – перевела Лариса водителю, не знавшему латыни.
– Точный диагноз! – похвалил Юрий Палыч.
На следующем вызове, слушая причитания жены пациента, которому пришлось с приступом стенокардии ждать помощи почти час, Данилов мысленно пожелал симулянту Артуру Евгеньевичу много «хорошего». Гонорея шла первым номером в списке пожеланий и была самым легким из них…
– Между прочим, Владимир Александрович, этого крокодила можно привлечь по статье административного кодекса за заведомо ложный вызов специализированной службы? – спросила диспетчер центральной подстанции Света Михальчук, принимая у Данилова заполненные карты вызовов. – Номера статьи я не помню, а вот что штраф от тысячи до полутора помню точно.
Разочаровавшись в медицине, Света заочно училась на юридическом и не упускала случая блеснуть своими знаниями. По мнению Данилова, юрист из Светы должен был получиться хороший – умненькая, внимательная, дотошная, несмотря на худенькую комплекцию, производит солидное впечатление.
– Это ж сколько возни, – вздохнул Данилов. – Заявление в полицию, заявления на имя заведующего подстанцией от меня и Ларисы, показания давать, на суде выступать свидетелем… Интересно, если он москвич, то где будет суд?
– У нас будет, – уверенно сказала Света. – По месту совершения правонарушения.
– Так он тебе и приедет, жди, – усмехнулся Данилов.
