Оксана Аболина - Дневник Алексея Клеверова, санкт-петербургского виршеплёта
Вчера, как пришёл, усадил гигантского плюшевого медведя в кресло. Лёг спать и совсем про него забыл. Утром, спросонок, глаза открыл и чуть не описался со страху. Живое чудовище в комнате! В воскресенье надо будет не забыть закинуть его на шкаф до прихода Вани.
Холод проник через стены, и в комнате колотун. Включил на кухне все конфорки и пытаюсь прогреть квартиру. Зато радует, что спина почти не болит.
Сходил к управдому. Потребовал, чтобы криворукие ломастеры пришли и починили то, что сломали. А управдом наш — словно цепной пёс. Он ещё не знает, что человек скажет, а уже орёт: «Нет!!!» Словно его специально выдрессировали. Короче, ничего я не сумел добиться.
Проверил расклеенные вчера бумажки. Квиточки с телефоном никто не оторвал. Значит, надежды на репетиторство пока нет.
Сходил к метро, взял бесплатные газеты с предложениями работы. Куда ни ткнись, везде требуют предварительную оплату. Тётка, что раздавала газеты, честно предупредила, что лохотрон.
Зашёл в «Идею» — самый дешёвый в округе магазин. Походил по нему, как по музею, разглядывая товар на полках. Наконец решился и набрал полную корзину продуктов. Потом посчитал, что на это у меня уйдут все оставшиеся деньги и разложил товар обратно по полкам. Взял макароны. Буду их варить с Галиной Бланкой.
Кассирша, обсчитавшись, дала сдачи на 30 рублей больше. Будучи идиотом, сказал ей об этом и вернул деньги.
Перечитал всё написанное. Сплошная тоска и бытовуха. И это называется жизнью поэта?!
Холод тоже не тётка,
когда пробирает насквозь.
Замерзает внутри
чувство времени, смысла и долга.
Согревает лишь водка
под грибы и солёный лосось.
Да и то ненадолго…
Совсем ненадолго…
Что-то стих получился совершенно неудачный. Вряд ли кто поймёт, что «тоже» в первой строчке — это отсылка к поговорке «Голод не тётка». А если не поймёт, то звучит ещё уродливей. Да и вообще бездарно, тупо, прав Глебыч, нет во мне никакого таланта. А водки для сугрева неплохо бы… с грибочками и солёным лососем…
Достал из шкафа походный спальник. Хорошо, что у меня есть такая полезная вещь. А перед сном между собой и ледяной стенкой положил медведя. При этом возникли странные эротические ассоциации…
14 января 2011 г, пт.Ходил опять к управдому. Ничего не добился.
Старый Новый Год прошёл, во дворе валяется куча ёлок, собрал их, протопил печь. Ель, конечно, не берёза, но тоже греет. Только недолго.
Обзванивал школы соседних районов. Никому я не нужен.
Спина совсем перестала болеть. А жаль. Если бы инфаркт, попал бы в больницу. Там или помер бы, или пожил до весны за счёт государства. Первый вариант — радикальное решение проблемы. Второй — временное.
15 января 2011 г, сб.Выбрал несколько книг из тех, что не так жалко, попробовал поторговать в подземном переходе. Промёрз до костей. И ни одной книжки не продал. Никто даже не заинтересовался.
16 января 2011 г, вс.Домой Ваню брать не стал — там холодно и неуютно. Сходил с ним в кафе «Шоколадница», напоил какао и купил его любимые буше и эклер. Осталось 30 рублей. Потом зашли в библиотеку и почитали разные детские книжки. А Ванечке всё хотелось домой — Олег ему замок-лего купил. По-моему, сынок был совсем не рад мне. Отвёл его к жене. К бывшей жене. Вернулся домой. Почувствовал себя крайне одиноко. Начал писать стих, но не идёт:
Одиночество как мышь
оставляет робкий след:
Видишь, слышишь, говоришь,
а тебя как будто нет.
Но однажды кто-то ловко,
подложив кусочек сыра…
Ни звука из себя больше не выдавить. Если во мне что-то и было, то я исписался. Напрочь. А может, это Глебыч убил во мне уверенность в себе? Впрочем, нет, не надо валить свои беды с больной головы на здоровую. Это подло.
17 января 2011 г, пн.Мечтал о том времени, когда станет тепло. Эх, если бы люди были ангелами, они на зиму улетали бы в тёплые края! И что наших предков из Африки на север потянуло? Жили бы себе припеваючи, ели бы кокосы и бананы…
Куда бы ни устроился на работу, с первой же зарплаты поставлю себе новую батарею. И обязательно куплю электрообогреватель.
В комнате только ночую в спальнике, а так — перебрался на кухню, где включаю на день все конфорки. Цветы тоже сюда перенёс, жалко их, мёрзнут.
Дзинькнул Глебыч. Сказал, что был пьян, оттого наговорил мне гадостей, когда я звонил. А так ему мои стихи очень даже нравятся. Просил почитать что-нибудь новенькое. А нечего! Теперь не знаю, что думать. Поэт я всё же или не поэт?
Что бы то ни было, однако, к вечеру сваял стих. Вроде, недурственно вышло:
В стране телефонов мой дом на окраине слов.
На медной табличке есть номер, почти нечитаем.
И если отвлечься от пары случайных звонков,
мой дом, словно остров, практически необитаем.
Мне в нём хорошо, мне уютно здесь жить одному.
Без писем, коротких как спички, что вспыхнут и тают
дымком на ветру тишины. Я давно никому
войти и остаться надолго в нём не разрешаю.
Как всё-таки стихи приукрашивают жизнь. В дурном сне не назвал бы сейчас свой дом уютным.
Да, кстати, сказал Глебычу, что вылетел с работы. Он спросил, не хочу ли я к нему на завод пойти. Но с моим штырём в копчике меня туда не возьмут. Зато подумалось, что можно попробовать сходить на стройку. Там справки не требуются.
18 января 2011 г, вт.Крещенский сочельник, мороз приударил, дома холодно. Сходил в ближайший храм за святой водой. Принёс домой. Меню разнообразное: вода святая, вода из-под крана, вода кипячённая. Нет, есть ещё куча кубиков Галина Бланка и банка какао. Можно пить бульон и горячий шоколад.
Сходил на стройку. Там таджики, лопочут не по-русски, и бригадир тоже из мигрантов. Ничего не сумел понять, что они говорят, плюнул и ушёл. Может, они специально притворились, что по-нашему не разумеют?
Заглянул в «Идею». Купил на последние деньги макароны. Та же кассирша, подсунула мне шоколадку, сказала, что я в прошлый раз забыл. Поумнел, отказываться не стал.
Бумажки о репетиторстве висят целёхонькие.
19 января 2011 г, ср.Пошёл к управдому. Хотел опять начать ругаться насчёт тепла, но вместо этого, спросил, нет ли у него работы. Тот предложил устроиться на полставки кровельщиком в счёт оплаты квартиры. Отказался, разумеется.
Звонил подряд во все школы и училища. Что-то невезучая полоса пошла. Везде получил отказ. «Вот если к началу учебного года…» А до него дожить ещё надо, до этого начала…
Надо бы забрать компьютер у жены. У бывшей жены. В интернете легче заработать, чем в реале. Если ничего не найду, придётся так и сделать. Заработаю денег и куплю для Вани новый комп.
20 января 2011 г, чт.С утра разбудил участковый. Сказал, что за расклеенные мной объявления положен штраф до 73.000 рублей. Пока что он зашёл просто предупредить, но если ещё раз увидит… Меня, как ветром, сдуло. Обежал все места, где расклеил свои листочки, и посрывал их.
Заскочил во вневедомственную охрану, спросил, не нужен ли им сторож. Кошмар, оказывается, в простые сторожа теперь берут только тех, кто со спортивным разрядом. Жаль, что я в 6-ом классе самбо бросил. Ну, кто же знал, что пригодится через двадцать с лишним лет.
Денег не осталось, но я всё равно засклочил в «Идею», взял макароны и соврал кассирше, что деньги дома забыл — в следующий раз, дескать, отдам. Она сразу же согласилась. Добрая женщина.
В полной безнадёге сидел и думал, что же мне делать дальше. Озяб, сунул руки в карманы брюк, а там визитка моего ученика-зэка. Его зовут Павел. Позвонил ему. Павел обрадовался и пообещал, что меня возьмут на работу с понедельника могильщиком. Ура, всё-таки чёрная полоса, похоже, подошла к концу. Что бы там ни было, работа, даже такая — это очень-очень неплохо. Вполне философская профессия, разве нет? Бедняга Йорик и всё такое… Павел сказал, что у него есть связи, он попробует впоследствии устроить меня учителем русского языка среди мигрантов. Платить будут сразу, по часам. А деньги на первое время он мне даст в понедельник. И я воспрял. Начинается новая жизнь.
21 января 2011 г, пт.Утром чуть свет прискакала Машка Стаканова. Я долго не открывал — боялся, вдруг опять участковый. Кто ещё так упорно будет ломиться в дверь? Оказывается, Машке позвонил Глебыч и стукнул, что я потерял работу. Она сразу сообразила, что мне жрать нечего, а что я жаловаться не буду, она и так знает. Притащила два здоровых мешка с продуктами. Сварила борщ и гречневую кашу, пожарила котлет. А ещё спрятала под телефоном тысячу. Я обнаружил её, только когда Машка ушла. Это здорово, а то я думал, что придётся в понедельник по морозу голодным тащиться пешком на кладбище через два района. Заработаю в ближайшие дни и отдам. Я счастлив и сыт.
