Константин Семёнов - Плыла качалась камера...
Впрочем, отсюда Трека не видать. Очень уж крут берег. Даже парашютную вышку не разглядеть. Это моя мечта. Да, и не только моя. Вот исполнится шестнадцать лет, каждую неделю прыгать буду.
Солнце скрыли лёгкие облачка. Подул ветерок, погнал по Сунже волны. Сверху их не видать, а здесь чувствуется. Если не смотреть на берег, вполне можно представить, что плывёшь по большой реке. По Амазонке, например. Там, говорят, тоже вода мутная.
На правом берегу потянулись частные дома и домишки. Это началась «Московская» — очень известное в Грозном место. Другое название — Еврейская слободка. Кто тут живёт ясно из названия. Правильно, в основном евреи. Горские. Вообще-то мы враги. Ну, в смысле, наш куян и их куян. Так уж исстари повелось. Но сейчас всё не так просто. Деремся, конечно, не без этого. Но и знакомых полно. У них там чего хочешь купить можно. Не то, что порох или поджигу — пистолет. Шутят, если кому бомба понадобится, надо только заказать заранее.
Ну вот, нагадал! На берегу «хозяева» объявились. Пацаны, такие же, как и мы. И конечно никаких тебе приветственных криков. То есть криков, наоборот, достаточно. А вот приветствий — шиш! Всё понятно, они считают, что мы без спроса залезли на их территорию. Вот наглые, они и Сунжу своей считают.
Пока мы орём в ответ, Славка делает гениальную вещь. Переворачивается на живот, поворачивается к врагам задом и спускает шорты заодно с трусами. Вот это да! Миг и в сторону наглецов повёрнуто пять тощих задниц. Нате вам!
«Слободские» приходят в ярость. Ещё бы! В нашу сторону летят камни. Пока мимо, но рисковать не стоит. Прячемся за камерами, отплываем поближе к левой стороне. Видя, что добыча ускользает, враги меняют тактику. Двое бросаются в воду и плывут к нам. Ну, это они зря — погорячились. Остальные действуют умнее. Бросаются по берегу со всех ног. Ага, хотят перехватить нас у железного моста. Ну что ж, давай — посоревнуемся. Бегом конечно быстрее, но там же берег не ровный. Им всё время приходится петлять, оббегать разные препятствия.
И всё равно мы еле-еле успели. Проскочили под мостом, когда разъярённая орава уже топала ногами по железу. Мост то этот железный, когда по нему идёшь, каждый шаг слышен. А транспорт по нему не ходит, мост пешеходный, узкий.
Довольные, проплыли под мостом, испустив радостный вопль. Помахали напоследок преследователям. Те дальше моста не побежали — понимали, что без толку. Теперь можно и дух перевести, полюбоваться.
Благо, есть на что.
Слева тянется Трек. Берег низкий, песчаный, заросший громадными деревьями. Здесь всегда тень, даже полумрак. Очень тут красивый берег, наверное, самый красивый в городе. За деревьями проглядываются разные здания парка. Хороший у нас парк, тоже самый лучший.
Потом Сунжа плавно поворачивает налево, и берег постепенно становится крутым и высоким. Напротив собачьей площадки он уже такой высоченный, что не очень-то и спустишься. Собачья площадка на другой, на правой стороне. Это место, где тренируют собак. Я тоже Арти туда вожу. Толку, правда, от этого никакого.
Правая сторона это уже Бароновка. Тоже слободка бывшая, только почему-то армянская. Армян там конечно немало, но и всех других полно. Ну, армянская, так армянская — нам вообще-то до-лампочки. Впереди ещё один мост — Бароновский. Много у нас в Грозном мостов? Тут пешеходов вообще-то не очень много бывает, но кто-то уже остановился — смотрит. Э-э-й! Привет!
Опять?! Нет больше солнца. Тяжёлое свинцовое небо вот-вот сорвётся и придавит, придавит меня навечно. Снова везде дым. Исчезла листва на деревьях. И деревья уже не деревья, а обугленные столбы без веток. Нет никаких привычных звуков — ни машин, ни пешеходов. Тишина. Только где-то далеко странный стук. Будто работает гигантская швейная машинка. Так в фильмах о войне стреляет пулемет. А это-то ещё что? На мосту стоит грязный бородатый старик с палкой. Тяжело опираясь на ограду, смотрит куда-то мимо меня. Остекленевший взгляд, а на чёрном лице застывшая улыбка. И дикая, безысходная тоска. Страшно. Не хочу!
Всё. Пропал мерзкий мираж. Как же хорошо когда светит солнце! Оглядываюсь по сторонам. Мага, Ёрш, Скиля орут себе, как ни в чем ни бывало. Опять мне одному? Поворачиваюсь в другую сторону и сталкиваюсь с перекошенным лицом Славки. Вцепившись руками в камеру, он смотрит на мост, а в глазах — ужас.
Что-то пропало у меня желание подробно описывать наше дальнейшее путешествие. Проскочили под мостом, проплыли мимо лесопилки на правом берегу. Около ещё одного моста — большого и неуютного, мы со Славкой просто пристали к левому берегу и спустили камеры. Остальные поворчали, недовольные, но сделали то же самое.
***-— Кот, ты ничего странного не заметил? Там, около Бароновского моста.
— Заметил, Славка. И там и около «Чайки».
— Не, я только на Бароновке. А что это было? Мираж, понятно.… Но что за картина такая?
— Не знаю Славка. Похоже на войну.
— Война? Да ну, откуда? Хотя.… А больше ничего не видел?
— Ну, как тебе сказать? Видел. Как будто в парке я стою.… Только старше.
— Старше? Прямо старик, да? И вокруг никого?
— Да нет, всего лет на пять. И не один вовсе, а с дев…Ладно неважно. В общем довольный, как таракан. Не, фигня всё это, мираж. Уж такого-то точно никогда не будет.
— Да? Ну, может быть. А я тоже себя вроде бы видел. На Бароновском мосту.
— Ты чё Славка? Тот — бородатый? Да он же совсем старик!
— Ты тоже видел? Да, совсем старик.… Слушай Кот, как ты думаешь, доживём мы до двухтысячного года?
— Надо посчитать.…Гхм.… Пожалуй, что доживём. Только старые очень будем. Сорок семь лет.
Сорок семь? Да, много.… Ну, ничего. Зато представляешь, как тогда здорово будет?!
***-Скиля — Владимир, фамилию не помню. Года через два он уехал из Грозного. Больше я его не видел.
Ёрш — Виктор Ершов. В середине восьмидесятых уехал из Грозного. Больше я его не видел.
Мага — Магомед Гелаев. В декабре 1994 уехал из Грозного в село к родственникам. Звал с собой. Больше я его не видел.
Славка — Вячеслав Меркулов. В конце декабря 1994 проводил семью. Сам остался в Грозном, чтоб вывезти родителей. Очень не вовремя подвернул ногу. Больше я его не видел.
Кот — я, Константин Семёнов. Покинул Грозный в январе 1995 года. Жив…
Февраль 2008 г. Волгоград
