Виктор Пелевин - Нижняя тундра
Вокруг, насколько хватало глаз, была заснеженная степь, а прямо перед ним был колодец из черного камня. Размотав свой шелковый шнур, Юань Мэн полез вниз. Он спускался очень долго. Сначала вокруг ничего не было видно, а потом туман разошелся. Юань Мэн осмотрелся. Веревка уходила прямо в облака, а внизу было темно. И вдруг со всех сторон налетели белые летучие мыши. Юань Мэн стал отбиваться, выпустил из рук шнур и полетел вниз. А все потому, что благородный муж Жень Ци не успел объяснить ему самого главного – перед тем, как лезть вниз, надо было обернуться три раза через левое плечо. Неизвестно, сколько прошло времени перед тем, как Юань Мэн очнулся от сильного запаха рыбы и дыма. Он лежал в какой-то странной комнатке пирамидальной формы, стены которой были сделаны из шкур (в первый момент ему показалось, что его накрыло шляпкой огромного гриба). Всюду валялись пустые стеклянные бутылки, а в центре комнаты горел огонь, возле которого сидел давно небритый старик очень странного вида. На нем была ветхая куртка из блестящего черного материала с меховым капюшоном. На рукаве курки были знаки «USAF», немного похожие на письмена гуннов. А перед стариком стоял железный ящик, на панели которого горело несколько разноцветных огоньков.
Юань Мэн приподнялся на локте и собрался заговорить, но старик остановил его жестом. И Юань Мэн услышал музыку, доносившуюся из ящика. Женский голос пел на незнакомом языке, но Юань Мэн вполне его понимал, хотя точно разобрал только две строчки: «What if God was one of us» и «just like a stranger on a bus trying to make his way home». Отчего-то император ощутил печаль и сразу позабыл все, что хотел сказать. Дослушав песню, старик повернулся к Юань Мэну, смахнул с лица слезы и сказал:
– Да… Джоан Осборн. Как будто вчера все было.
– Юань Мэн, – представился Юань Мэн. – Скажи, Джоан Осборн…
– Я не Джоан Осборн, – сказал старик. – Я не могу назвать своего имени. Я давал подписку.
– Хорошо, – сказал Юань Мэн. – Я знаю, что у духов нет имен – имена им дают люди. Ты, наверно, дух Полярной Звезды?
– Нельзя столько пить, чукча, – сердито сказал старик. – Впрочем, можешь называть меня как хочешь.
– Я буду называть тебя Джоан Осборн. Как я попал сюда?
– Даже не помнишь. У вас, чукчей, сейчас праздник Чистого Чума. Вот вы все и перепились. Иду я домой – гляжу пьяный чукча лежит у дороги. Ну я и перенес тебя сюда, чтобы ты не замерз. Хорошая у тебя шуба, однако.
– А сам ты кто?
– Летчик, – сказал старик. – Я летал на самолете SR-71 «Blackbird», а потом меня сбили. Живу здесь уже двадцать лет.
– А почему ты не хочешь вернуться на родину?
– Ты ведь чукча. Ты все равно не поймешь.
– А ты попробуй объяснить, – обиженно сказал Юань Мэн. – Вдруг пойму. Ты не из верхнего мира? Может, ты знаешь, как встретить духа Полярной Звезды?
– Вот черт, – сказал старик. – Ну как тебе объяснить, чтоб ты понял. Я тоже из тундры. Если долго ехать на упряжках на север, дойти до полюса, а потом столько же ехать дальше, то будет другая тундра, откуда прилетают черные птицы – разведчики. Вот на такой черной птице я и летал, пока меня не сбили. Задумался Юань Мэн.
– А чего они разведать хотят, – спросил он, – если у них такая же тундра, как здесь?
– Сейчас я и сам не очень это понимаю, – сказал старик. – Попробую тебе объяснить в твоих диких понятиях. В наших местах издавна правил дух Большого Ковша, а у вас – дух Медведицы. И они между собой враждовали. Духу Большого Ковша служило много таких как я. Думали, что будем воевать. Но потом вдруг оказалось, что все ваши шаманы давно втайне сами поклоняются Большому Ковшу. Наступил холодный мир – его так назвали потому, что и в вашей и в нашей тундре людям очень холодно. Ваши шаманы подчинились нашим, а такие воины, как я, оказались никому не нужны. Передатчик у меня сломан – могу только слушать музыку, и все. Двадцать лет я ждал, что меня отсюда вытащат, и все без толку. Хоть на собаках через полюс езжай. Старик тяжело вздохнул. Юань Мэн мало что понял из его речи – ясно было только то, что вместо мира Полярной Звезды он попал не то к духу Медведицы, не то к духу Большого Ковша. «Ну, Жень Ци, – подумал он, – подожди».
– А что ты знаешь о музыке? – спросил он.
– О музыке? Все знаю. У меня времени много, часто слушаю радио. Если коротко, то после восьмидесятого года ничего хорошего уже не было. Понимаешь, сейчас нет музыки, а есть музыкальный бизнес. А с какой стати я должен слушать, как кто-то варит свои бабки, если мне за это не платят?
– Высокие слова, – сказал Юань Мэн. – А ты знаешь, как восстановить древние созвучия, когда мелодии приходят в упадок?
– Если ты говоришь про вашу чукчину музыку, – сказал старик, – то это не ко мне. Тут рядом живет один старик, тоже чукча. Настоящий шаман. Он раньше делал варганы из обломков моего самолета и менял их у геологов на водку. Вот он тебе все скажет.
– А что такое варган? – спросил Юань Мэн. Старик пошарил в грязных шкурах и протянул Юань Мэну маленький блестящий предмет. Это было металлическое полукольцо, от которого отходили два стержня, между которыми был вставлен тонкий стальной язычок. С первого взгляда он напомнил Юань Мэну что-то очень знакомое, но что именно, он так и не понял.
– Бери себе на память, – сказал старик.– У меня таких несколько. Корпус у него из титана, а язычок – из высокоуглеродистой стали.
– Где живет этот чукча-шаман? – спросил Юань Мэн.
– Как выйдешь из моего чума, иди прямо. Метров через триста, сразу за клубом, будет другой чум. Вот там он и живет.
Наскоро попрощавшись, Юань Мэн вышел из яранги и пошел сквозь снежную бурю. Вскоре он увидел клуб – это было огромное мертвое здание с разбитыми окнами, перед которым стоял идол местного духа-охранителя с вытянутой вперед рукой. Сразу за клубом, действительно, стоял еще один чум.
Юань Мэн вошел в нее и увидел старика, чертами лица немного похожего на великого поэта И По, только совсем древнего. Старик пилил ржавым напильником кусок железа, лежавший у него на колене. Перед ним стояли бутылка и стакан.
– Здравствуй, великий шаман, – сказал Юань Мэн. – Я пришел от Джоан Осборн спросить тебя о том, как восстановить главенство созвучий «Книги Песен» и победить созданную колдуном Сонхамой музыку гибели.
Услышав эти слова, старик вытаращил глаза, налил себе стакан, выпил и несколько минут растерянно смотрел на Юань Мэна.
– Хорошая у тебя шуба, – сказал он. – Я и правда шаман, только не очень настоящий. Так, на уровне фольклорного ансамбля. Ты садись, выпей, успокойся. Ты же замерз весь.
Юань Мэн выпил и долго молчал. Молчал и старик.
– Я не знаю, что такое фольклорный ансамбль, – сказал наконец Юань Мэн, – но ты, я полагаю, должен знать что-то про музыку.
– Про музыку? Я ничего не знаю про музыку, – сказал старик. – Я только знаю, как делать варганы. Если ты хочешь узнать что-то про музыку, тебе надо идти в одно далекое место.
– Куда? – спросил Юань Мэн. – Говори быстрее, старик. Старый чукча задумался.
– Знаешь, – сказал он, – старые люди у нас в фольклорном ансамбле говорили так. Если встать на лыжи и долго-долго идти на запад, в тундре будет памятник Мейерхольду. За ним будет речка из замерзшей крови. А за ней, за семью воротами из моржовых костей, будет город Москва. А в городе Москве есть консерватория – вот там тебе про музыку и скажут.
– Хорошо, – сказал Юань Мэн и вскочил на ноги, – мне пора идти.
– Ну если ты так спешишь, иди, – сказал старик. – Только помни, что из города Москвы невозможно выбраться. Старики говорят, что как ни петляй по тундре, все равно будешь выходить или к Кремлю, или к Курскому вокзалу. Поэтому надо найти белую гагару с черным пером в хвосте, подбросить ее в воздух и бежать туда, куда она полетит. Тогда сумеешь выйти на волю.
– Спасибо, старик, – сказал Юань Мэн.
– И еще, – крикнул ему вслед старик, – никогда не ешь столько мухоморов, как сегодня. А будешь в Москве, опасайся клофелина. Шуба у тебя больно хорошая.
Но Юань Мэн уже ничего не слышал. Он вышел из яранги и пошел прямо на запад. Кругом летели снежные хлопья, скоро стемнело, и через несколько часов Юань Мэн заблудился. На счастье, в темноте раздался рев мотора, и Юань Мэн побежал на свет фар. По дороге, на которую он вышел, ехал большой грузовик. Юань Мэн поднял руку, и грузовик остановился. Из его кабины высунулся толстый прапорщик.
– Тебе куда, чукча? – спросил он.
– Мне в Москву, – сказал Юань Мэн, – в консерваторию возле Курского вокзала. Прапорщик внимательно посмотрел на его шубу.
– Садись, – сказал он, – подвезу. Я как раз в консерваторию еду. Юань Мэн залез в кабину. Внутри было тепло и удобно, и снежинки весело плясали перед стеклом в ярком свете фар.
– Чего, – спросил прапорщик, – день Чистого Чума отмечали?
Юань Мэн как-то неопределенно пожал плечами.
– Еще выпить хочешь?
– Хочу, – сказал Юань Мэн.
Прапорщик протянул ему бутылку водки, и Юань Мэн припал к горлышку. Скоро водка кончилась, и Юань Мэн решил отблагодарить прапорщика, сыграв ему на варгане. Достав варган из кармана шубы, он уже поднес его ко рту, и вдруг понял, на что тот был похож. Он был похож на микрокосмическую орбиту из тайного трактата по внутренней алхимии, который могли читать только император и его близкие. Боковые скобы, сходясь внизу в кольцо, образовывали канал действия, соединенный с каналом управления, а полоска стали между ними была центральным каналом. На конце она была изогнута и переходила в язычок, точь-в-точь напоминавший человеческий.
