Ольга Смецкая - Украденная память
– Я так и знала, – удовлетворенно констатировала Елена Анатольевна, – довела себя со своей работой! Боже правый! Я проклинаю тот день, когда предложила устроить тебя в этот бессовестный театр! Я же думала, что это временно, что ты там больше одного сезона не выдержишь, – постепенно распалялась мать. – Мало того что платят гроши, помыкают тобой, но еще и отдыхать не дают. Где это видано такое, чтобы человек с утра до ночи, не покладая рук, трудился на чужого дядю? И ни благодарности, ни материального удовлетворения, ничего! Бросай ты этот театр к чертовой матери, прости меня, господи! Сколько раз я предлагала тебе работать у нас. Сейчас и вакансии подходящие имеются. Могу замолвить за тебя словечко. Да и Николай Николаевич...
– Мам, мам, подожди, не тарахти, – взмолилась Катя, – у меня голова очень болит.
– Температуру мерила? – сбавила обороты Елена Анатольевна.
– Нет еще.
– Немедленно марш в постель! Градусник поставь. А мы с Ник Ником сейчас приедем. У тебя наверняка пустой холодильник, лекарств – никаких.
– Не надо! – простонала Катя и закрыла саднящие глаза. – У меня все есть, не беспокойся.
– Хорошо, – на удивление легко согласилась мать. – Ложись, а я тебе позже перезвоню.
Николай Николаевич Венгер – новый мамин муж – трудился главным администратором Московской государственной филармонии, где в репертуарном отделе много лет работала Елена Анатольевна. Маленький, суетливый, лысоватый. Катя его не любила.
Чувствуя себя девяностолетней старухой, она поднялась. Сунула градусник под мышку. Такой холодный, прямо ледяной, что Катя сразу же замерзла. Включила умеющий думать чайник «Тефаль». Вернулась на насиженное место.
Через минуту чайник возмущенно забулькал, забормотал что-то на своем языке и умолк. Пришлось снова вставать. Катя растворила в чашке пакетик «Фервекса», добавила кипяток. Все словно в тумане, словно и не с ней это происходило. Посмотрела на градусник. Ого! 39,5! От жалости к себе Катя всплакнула и отправилась в кровать, под теплое одеяло. «Я не могу, не имею права сейчас болеть», – успела подумать она и провалилась в беспокойный, лихорадочный сон.
Во сне она снова была счастлива. Рядом с ней был любимый Костя. Король. Вокруг бушевал в цветении яблоневый сад. Неподалеку, на изумрудной лужайке играла маленькая девочка с золотистыми волосами и яркими синими глазами. Их не рожденная дочь Косточка.
Неожиданно налетел, хохоча, сильный ветер. Сдул с деревьев нежные белоснежные лепестки, нагнал черные рваные тучи. Подхватил маленькую девочку, как пушинку, и умчал высоко, в грязную вату облаков.
Катя в отчаянии повернулась к любимому, но с ужасом увидела, что и он уходит. «Нет!» – крикнула она и бросилась вдогонку, спотыкаясь. Но расстояние между ними все увеличивалось.
Катя открыла глаза и уперлась взглядом в фотографию мужа, стоявшую на прикроватной тумбочке. Сердце защемило привычной болью. Она посмотрела на часы и поняла, что проспала не больше часа. Однако в голове заметно прояснилось. Видимо, снизилась температура.
Удивительно, за эти долгие годы Катя ни разу не видела Костю во сне. Тем более такого живого, реального. На кончиках пальцев до сих пор ощущалось легкое покалывание – воспоминание о прикосновении к мягким светлым волосам.
Катя откинулась на подушку и зажмурилась в надежде сохранить ускользающее чувство близости с родным человеком. Но нет, все ушло. Действительность тяжелым камнем повисла на шее. «Счастье, как стекло, очень легко бьется», – часто повторяла Катина бабушка.
Внезапно включился телевизор. Катя испугалась, а потом поняла, что сама, махнув рукой, случайно нажала кнопку на пульте.
– А теперь дадим слово студии, – улыбнулась ведущая программы «Жди меня». – Кого вы ищете?
– Я ищу сына, Александра Морозова, – заплаканная пожилая женщина показала фотографию. Молодой светловолосый мужчина радостно улыбался в объектив. – Четыре года назад он уехал из Белоруссии в Москву на заработки и пропал.
«Чем-то на Костю похож!» – больно уколола мысль. Катя с трудом поднялась и прошлепала на кухню. Вскипятила воду, налила себе чашку обжигающего чая и вернулась в кровать.
– Мы уже не раз рассказывали в нашей передаче о подобных случаях, – проникновенно вещал тем временем с экрана известный актер, – и вот еще одна такая история. Посмотрите, пожалуйста...
Камера проехалась по бледно-зеленым стенам, скользнула по грязному окну, явив на секунду унылый осенний пейзаж, и остановилась на растерянном мужчине с опрокинутым лицом.
– Не может быть... – прошептала Катя и закрыла рот ладонью.
– Этот человек обнаружил себя две недели назад на железнодорожном вокзале города Самары, – повествовал тем временем голос за кадром, – он долго брел по рельсам, прежде чем понял, что совершенно ничего не помнит о себе. Кто он, откуда, как оказался в Самаре? Если вы узнали этого человека, позвоните на передачу. Наш телефон...
Конечно, Катя его узнала.
Глава 3
Боль... Вязкая, липкая, как конфета-тянучка, склеившая зубы. Обволакивающая и топкая, как стоячая вода в болоте.
– Она очнулась! Быстро зовите Владимира Алексеевича. Да, и позвоните ее мужу. Сергею, пусть едет!
«Что же они так кричат? – подумала женщина и открыла глаза. Яркий свет миллионами острых игл вонзился в иссохшую роговицу. Она тут же зажмурилась. – Я так устала, мне надо поспать, просто поспать, а они так кричат...»
– Таня, вы меня слышите? – Кто-то холодной рукой коснулся ее лба.
«Таня? – кольнула мысль. – Какая Таня? Кто это – Таня?» Раздался скрип двери, торопливые шаги...
– Ты не ошиблась, Нина? Она действительно пришла в себя? – требовательно спросил мужской голос. Твердые пальцы уверенно забегали по ее телу, как по клавиатуре: прощупали запястье, оттянули веки, пошарили по шее, похлопали по щекам. – Таня, моргните, если вы меня слышите.
«Отстаньте, – хотелось крикнуть женщине, – оставьте меня в покое. Никакая я не Таня. Я... А кто я?» – От накатившего ужаса она распахнула глаза и увидела склоненные над ней расплывчатые тени.
– Я не знаю, кто я, – попыталась сказать, но распухший язык не желал повиноваться.
– Что? Что вы говорите? – воскликнул мужчина и стальным браслетом сдавил ее руку. – Черт, у нее пульс зашкаливает. Быстро, Нина. Мы можем снова ее потерять... Да быстрее же!
В вену влили тепло. Оно заструилось, потекло речным потоком. Вены-реки, реки-вены-руки... Голоса, поначалу очень громкие, оглушающие, звучали все дальше, все тише, пока не исчезли вовсе.
Женщина глубоко вздохнула и закашлялась.
– Пить... – прошептала она. Ей дали воды. А почудилось, что эликсир жизни.
– Танечка, милая, – горячие влажные руки вцепились в ее ладони, – ты проснулась? Боже, как же ты нас напугала, родная!
Незнакомый мужчина с тревогой вглядывался в ее лицо.
– Вы кто? – спросила она.
– Как кто? – отшатнулся он. – Ты что, меня не узнаешь?
– Отойдите, прошу вас. – Рядом возник другой незнакомый мужчина. – С возвращением, Таня. Меня зовут Владимир Алексеевич Кречетов. Я ваш лечащий врач.
– Здравствуйте, – попыталась она кивнуть головой, – только я не Таня.
– Да? – скептически отреагировал Владимир Алексеевич. – А как вас зовут?
– Я не знаю, – пробормотала она, – я не помню... Я очень устала...
– Хорошо, хорошо. Вам непременно надо поспать. А мы пока побеседуем с вашим супругом.
Супругом? Чушь какая-то. Нет у нее никакого супруга... И никакая она не Таня. Они все перепутали.
– Вы все перепутали, – заплетающимся языком пробормотала Таня-не-Таня, но ее никто не услышал.
– Вонючий ублюдок! Мразь! Гнида! – выругалась женщина и со всей силы ударила ладонью по рулю. Рука отозвалась резкой болью.
– Интеллигентные девочки не употребляют в своей речи такие нехорошие слова, – произнес кто-то в ее голове голосом отца. Ласково так произнес.
– Нельзя так выражаться, милая, – укоризненно добавил этот же кто-то голосом матери.
– Замолчите! – закричала женщина и замотала головой. Дрожащими пальцами прикурила сигарету, глубоко затянулась. – Молчите, – попросила она, немного успокоившись, – я сама знаю, что курить нехорошо. И что интеллигентные девочки из приличных семей никогда не курят.
Как же так получилось, а? Что этот вонючий ублюдок возомнил о себе? Жалкое ничтожество! Ведь все шло так хорошо, она придумала все гениально. Ни с какой стороны не подкопаешься... И вот, на тебе! Из-за какого-то тупого кретина они оказались на волосок от гибели.
К счастью, ничего страшного не произошло. Она вовремя позаботилась и устранила досадное недоразумение. Но осадок в душе остался. Вдруг он успел поделиться с кем-нибудь своим знанием?
«Черт возьми! Так даже интереснее!» – усмехнулась женщина, нагло подрезала серебристый «Мерседес» и умчалась прочь.
Глава 4
