Дмитрий Бавильский - Сделано в ССССР Роман с китайцем
Чаще всего у него это получалось: врачом он был отменным, самой высокой категории.
9.
Через пару дней Дана готова была сдаться. Признать провальность. В эти дни они встречались так же, как и раньше, но почти не говорили о
"плане номер раз". Гагарин даже успел о нем позабыть, так как связь с Даной вошла в привычку. Под кожу. В подкорку. Она не утратила остроты и фееричности, но стала ожидаемой и ожиданной. Плюс работа.
Плюс проблемы, о которых нельзя вслух. Деньги.
Однажды вечером он выныривает из парного молока мысленных мыслей, сосредотачивается на том, что Дана снова талдычит про план, про поиски пароля. Наивная, ведь так можно всю жизнь искать. Олег не чувствует, что их ждет успех. Типичная завиральная теория, основанная на женской логике. Точнее, на отсутствии оной.
Но Дана взыскует диалога. Междометьями не отделаешься, и тогда
Гагарин решает рассказать о том, что, да, знаком с ее мужем, да, познакомились, когда был еще в разуме. Скажите, пожалуйста, и как же это произошло? Да неважно как, подробности не существенны, были у них кое-какие общие дела, пересекались.
– Ну, знаешь, город маленький, все друг друга знают.
– Знаю-знаю, ну и как он тебе?
– Орель.
– Ни в какое сравнение, правда?
– В смысле?
– Ну, с тобой.
– Спасибо, конечно, но откуда мне знать? Это со стороны виднее.
– Вот я со стороны и говорю.
– Влюбленной женщине нельзя верить. Она пристрастна.
– И то правда. – Дана почти всегда и во всем соглашается с Олегом.
Никогда с ним не спорит. Почти никогда. Даже странно.
10.
Но она требует подробностей. Олег вяло отбрыкивается: не помню, да и давно это произошло… Да и мало ли у твоего Безбородова знакомств такого рода, положение обязывает знать всех.
– Твоя правда, – снова соглашается Дана.
И Олег видит, как работает компьютер в ее голове, как шестеренки цепляются за соседние шестеренки, обмениваясь импульсами. Он уже немного знает свою женщину. Немного. Скоро она станет для него открытой книгой. Если уже не стала: влюбленная женщина проста как стрела. Она движется точно в цель и не отклоняется от заданного маршрута.
Обычно такой целью является женитьба на избранном объекте.
Интересно, а что нужно от него Дане? Олег снова выныривает из мыслительного бульона, ставит разбег мыслей на тормоз: стоп, ей ничего не нужно. У нее все есть. Так или иначе, это она мне нужна.
Нужнее. Гагарин прихлебывает виски и подмигивает своему отражению в зеркальном столике: мол, это наша с тобой, старик, тайна. И об этом никто не должен знать. Никто.
Глава вторая
Двойной агент.
11.
– У меня даже где-то записан его прямой телефон.
– Да, странно, – откликается Дана, – он не любит раздавать свои телефоны при первом знакомстве.
– А кто тебе сказал, что мы виделись всего один раз?
– Очень интересно.
– Мы встречались с ним неоднократно, я же говорю – нас связывали кое-какие дела.
– С этого места поподробнее.
– Да ничего особенного, Дана, подожди, блокнот достану.
И потянувшись, Олег встает, чтобы пойти в прихожую. В зеркальном пенале он оставил роскошный кожаный портфель, подаренный Даной в
Париже. Олег заехал к любовнице после дежурства, в портфеле грязные носки и трусы, пара историй болезни, разные нужные мелочи.
– Действительно ведь странно, – бросает вслед Дана, расположившаяся на диване, – я очень хорошо знаю своего Безбородова. Он со всеми, даже со мной, предпочитает общаться через секретаря. А тут такая щедрость… Видимо, дела и в самом деле жизненной важности…
Не останавливаясь, Олег кивает. Дана продолжает думать вслух.
– Можешь мне ничего не говорить… Хотя, честно говоря, я сгораю от любопытства.
В дверях Олег одаривает ее улыбкой.
12.
Вот он, блокнотик, извлечен на поверхность. Предусмотрительный
Гагарин оставил портфель в прихожей, защелкнув замок: мало ли чего, вдруг подруге захочется поковыряться. Меньше знаешь, крепче спишь.
Никому не нужно, чтобы она обнаружила больничные документы, так ведь?
Олег вздыхает. Когда Мамонтова подарила ему этот блокнот, он думал вернуться к творчеству, начать писать или, хотя бы, для разгона, начать вести дневник. Но странички по-прежнему манят и пугают белизной, всего несколько торопливых абзацев, написанных в другой жизни. Совсем в другой. Пара рисунков, случайных записей (китайский иероглиф, например). Нужно бы остановиться, одуматься, привести жизнь и мысли о жизни в порядок, доверить сокровенное этим чистым страницам. Больше некому.
– Вот видишь, не вру, – протягивает Олег блокнот Дане. Та откладывает в сторону сигарету, впивается взглядом в цифры, записанные наискосок. – Только, чур, все остальное не читай, – смущается Гагарин, – не нужно…
– Да? А что там? – Интерес Даны мгновенно переключается на содержимое блокнотика. – Что это? Обожаю секреты.
– Ну я же сказал: не читай.
– Что это? Стихи? Ты пишешь стихи? – Краем глаза Дана выцепляет короткие строчки, со стороны заметки Олега и в самом деле можно принять за поэтические. – Так ты у меня еще и романтик? Я всегда в тебе, Гагарин, подозревала нечто подобное…
– Ну какие стихи, – Олег смущается еще больше, – так просто… игра воображения.
– Ну-ну, игровой аппарат… – Она вертит перед его носом сигаретой и возвращается к цифрам телефонного номера.
13.
– Слушай, а я не знала у него такого номера… – удивляется она.
Задумывается. – А ты им пользовался?
– Нет.
– Ну, хоть раз?
– Ни разу.
– А давай сейчас и позвоним. Вдруг у него любовница.
– Какие глупости, Дана, ну зачем бы он стал давать мне телефонный номер своей любовницы.
– Тоже верно.
Дана похлопала Гагарина по нервному плечу.
– А ты ничего.
– В смысле?
– Ну, шаришь… Твой компьютер быстро работает.
– Шутишь? – говорит Олег, который знает, что его компьютер работает еще быстрее. Ему приятна похвала, он засовывает руку под юбку Дане.
А там уже влажно. От одного только прикосновения-намерения влажно.
Берите, мол, я вся ваша.
14.
И он берет ее. Одной левой. Слева. Сбоку. Дана закатывает глаза, стонет. Начинает кончать. Кончает. Но Олег не останавливается. Они меняют позу. Потом еще и еще. Исследуя границы чувствительности.
Чувство зашкаливает, проступает вокруг их тел черными точками. Ему кажется, что с каждым движением он уходит глубже и глубже. Уже не в
Дану. В насыщенную, непроницаемую, вязкую мглу, из-за которой невозможно видеть. Только слышать. Только осязать. Пока красная мгла продолжает сгущаться. Пока Дана продолжает кончать. Прогибаясь под ним. Под ним. Каждое касание превращается в россыпи искр, расходящихся по телу. По телу. Пока Дана продолжает кончать. Ее оргазмы похожи на оригами, складываются один за другим в затейливые фигурки из рисовой бумаги. Ее многочисленные оргазмы похожи на древний акведук, на арочный мост, стремительный и изящный, пот капает у Олега со лба, и на пояснице проступает роса, которую Дана смахивает легким касанием (птица крылом), Олег не хочет и не может остановиться, пока Дана продолжает кончать, сотрясаемая как вулкан, из нее на поверхность вырывается невидимая магма, стекающая по
Олегу, обволакивающая его жаром, от которого хочется двигаться еще быстрее. Олег снова переворачивает Дану и ускоряется. Еще и еще. Еще.
Заканчивают они одновременно, потом медленно остывают, страсть испаряется, взгляд вновь приобретает осмысленное выражение.
Возвращаются память и зрение. Олег валится на подушку.
15.
Дана, впрочем, неутомима. Неумолима как осень. Ей все нипочем.
Потянулась, соскочила с кровати, вернулась с гагаринским блокнотиком.
– Надо тебе новый дневничок подарить.
– Не надо. – Гагарин нервно пытается вырвать.
– Он дорог тебе? – В глазах непонимание.
– Да, как память. – С подтекстом: "отвяжись".
Поняла. Пожала плечами. Наморщила лоб. Мол, запомним, запомним.
Шестеренки снова закрутились в голове, снова на взгляд навалилась тяжелая умственная работа.
– Давай все-таки позвоним. – Азарт переключения.
– Ну не знаю… – Олегу вдруг становится неловко, как если
Безбородов сейчас ответит ему и увидит голого, лежащего в его, безбородовской, семейной кровати.
А Дана уже набирает номер и быстро протягивает ему телефонную трубку. В ней Олег слышит голос Безбородова Юрия Александровича, записавшего на автоответчик сообщение о том, что он не может сейчас ответить. Но, в случае крайней необходимости, позвонивший может перезвонить по другому номеру, который Безбородов Юрий Александрович и сообщает перед тем, как отключиться, передав эстафету зуммеру.
– Он тут говорит, чтобы перезвонили по другому номеру…
