Илона Вандич - Туда, где живет счастье
– Ясно, – вздохнула Магда. – Извини. Я не должна была устраивать тебе истерик. Тебе и так тяжело.
– Нет, ответь. Ты поняла меня?
– Конечно, я тебя поняла. Обещаю, буду держать себя в руках. Просто я очень устала. Очень.
– Я понимаю тебя, но... – Неверов замолчал. Он устал повторять одно и то же, и каждый раз совершенно безрезультатно.
– Нет, ты не понимаешь. Этот мальчик все время молчит. Я не знаю, что у него на уме. Отец его тоже... с идеями. Господи, когда же мы с тобой будем вместе? Будет ли это? Господи, как я устала от них зависеть! Быстрее бы все закончилось!
– Если хочешь, чтобы быстрее все закончилось, вытаскивай их от врача, и вперед.
– Да они сами уже вот-вот выйдут.
– Нет, иди к ним прямо сейчас. А то ему, не дай бог, лечение назначат. В аптеку придется ехать. Или скажут, что надо срочно госпитализировать. Процедуры еще пропишут. Прогревания, растирания! Миндалины захотят вырезать. Иди и не дури! – бросил Неверов и выключил телефон. Когда Магда уже не могла его слышать, мужчина злобно добавил: – Вот же сучка! Упустила! И этот уйдет сейчас. Тоже мне, медкомиссия... перед вратами рая!
Неверов опасался зря. С другой стороны, он никогда не имел дела с детьми. Откуда ему было знать, что для назначения серьезного лечения нужен серьезный осмотр и консультации специалистов. Ничего такого в поликлинике маленького городка, естественно, быть не могло.
Ваню осматривал дежурный терапевт, который уж никак не мог рекомендовать вырезать миндалины пациенту, которого видит первый раз в жизни. Максимум, что мог сделать терапевт, – это выписать направление к другим врачам.
Ваня сидел на кушетке, раздетый до плавок. Врач послушал его сердце, пульс, постучал резиновым молоточком по коленке. Потом включил лампу и попросил Курова держать свет так, чтобы луч падал на лицо мальчику. Несколько минут врач внимательно изучал горло и нос мальчика.
– Значит, так... Никаких серьезных травм нет. Кровотечения в результате слабых сосудов. Лора у нас сейчас нет, но... Я посоветую вам народное средство: смазывайте персиковым маслом. И не щиплет, и сосуды заживают. И запах персиков в носу. Ты любишь персики, а?
Ваня серьезно кивнул.
– Значит, так, папа, – продолжил врач, – берете ватный тампон или палочку, макаете в масло и смазываете носовые проходы. И еще – побольше витаминов. Сейчас весенний авитаминоз, это ясно, но постарайтесь летом наверстать упущенное зимой. Он вообще у вас бледненький какой-то... не мешало бы, конечно, сдать кровь на гемоглобин... Направление я на всякий случай вам выпишу...
Врач вернулся к столу и заполнил один из многочисленных бланков.
– А что скажете по поводу ног?
– Это к хирургу нужно, но... – врач пожал плечами. – Сегодня ведь выходной. Правда, мне кажется, что нарушений опорно-двигательного аппарата у него нет. Позвоночник нормальный, суставы тоже.
– Тогда почему...
– Нарушение координации. Проблемы центральной нервной системы. Здесь невропатолог нужен, это двенадцатый кабинет...
– Он у себя сейчас? – обрадовался Куров.
Врач хмуро посмотрел на Курова, потом сообразил, что к чему, хлопнул себя по лбу и виновато улыбнулся:
– Да, в самом деле, выходной ведь... Вы знаете, папа, мне кажется, у вашего сына недоразвита сосудистая система, отсюда все беды. Я дам вам комплекс упражнений, но заниматься надо будет каждый день, иначе толку никакого. Будете заниматься?
– А как же! Конечно, будем. Правда, Ванюша?
Ваня кивнул.
– А что скажете по поводу речи? – спросил врач.
– По поводу речи – нет речи, – честно сказал Куров. – Не разговаривает.
– Вообще? – удивился врач.
– Нет, вначале разговаривал. Пока он с матерью жил. А как я забрал – так перестал.
– Странно... А вы что, с матерью ребенка не вместе жили?
– Нет. Мы раздельно жили.
– Бывает, – понимающе кивнул врач. – А сейчас где мальчик будет жить? У вас?
Куров понял, что не знает ответа на этот вопрос. Ну не знает, и все тут! Правда, на него с явным вопросом в глазах смотрели два человека: врач и Ваня, и от них обоих простым молчанием не отделаешься.
– Мы еще не определились, – сказал Куров.
– Понятно, – кивнул врач и присел напротив Вани. – Давайте-ка выясним, молодой человек, почему вы разговаривать перестали. Ну-ка, ты слышишь меня? Если да, то кивни.
Ваня быстро кивнул.
– А теперь покажи, какую цифру я называю. Два!
Ваня быстро поднял два пальца. Врач рассмеялся и погладил мальчика по голове.
– Умница! А теперь набери в грудь воздуха, вот так, – врач показал как, – и быстро выдохи. А когда будешь выдыхать, скажи: «А-а-а». Понял? Ну?
Ваня распрямил плечи, набрал полную грудь воздуха и резко выдохнул с громким «а-а-а».
– Молодец! – радостно похвалил врач. – Ты же умеешь говорить, да?
– Мычать он умеет, – тихо вздохнул Куров. – Может смеяться. А слова сказать не может.
– Ничего, сейчас поправим, – пообещал врач. – Ну-ка, скажи мма-мма... Ну, мой хороший, давай начнем по слогам...
Ваня послушно открыл рот и старательно затянул «м-м-м», как молодой недовольный бычок. Врач ободряюще улыбнулся и беззвучно раскрыл рот, словно произносил «а». Ваня прекратил мычать и довольно внятно сказал: «а-а-а».
– Отлично, – хлопнул в ладони врач, – а теперь все вместе.
Ваня снова замычал, но выдавить из себя «а» так и не смог. Врач сочувственно посмотрел на мальчика, погладил по голове и утешил:
– Все у тебя получится. Вот увидишь. Давай постарайся еще раз...
– М-м-м... – протянул Ваня изо всех сил. – М-м-м...
Андрей с волнением наблюдал за сыном. Казалось, еще чуть-чуть, одно маленькое усилие, и Ваня произнесет самое простое слово, с которого начинают разговор все дети. Однако чем дольше Ваня пробовал, тем больше отчаяния появлялось в его взгляде. Маленькие детские кулачки сжимались все сильнее, пока ногти не впились в ладони. И когда на коже выступили крохотные капельки крови, Ваня вдруг прекратил свои попытки, закрыл лицо руками и заплакал.
– Что случилось? – ласково спросил врач, наклоняясь к мальчику.
Вместо ответа Ваня вскочил и выбежал в коридор. Куров переглянулся с врачом. Почти одновременно они бросились к выходу, но услышали горестные всхлипы. Мальчик плакал совсем рядом. Скорее всего, у самой двери – там, где стоят стулья для посетителей.
– Пусть поплачет, – вздохнул врач, отходя к столу. – Слезы снимают стресс, а для него это именно то, что нужно. Он много нервничал в последнее время?
Нервничал? Еще бы! Пришел незнакомый дядька и мало того что выселил жить на кухню, оторвал от матери, так еще и забрал с собой. Везет черт знает куда. Если это не стресс, то что тогда стресс. Куров вспомнил, что за воспоминаниями не ответил на вопрос врача, и торопливо кивнул.
– Что ж, тогда понятно, – врач внимательно посмотрел на Андрея. – Видимо, вы появились в его жизни слишком внезапно, и он не успел к вам привыкнуть. Но ничего страшного – это пройдет. Детская психика быстрее адаптируется к изменениям, чем взрослая. Во сколько лет он заговорил?
– Не знаю, – пожал плечами Куров.
– А раньше нарушения речи были?
– Не знаю, – смутился Куров. – Может, и были.
– Понятно, – врач сочувственно улыбнулся. – С мальчиком надо заниматься. И не только специальными упражнениями. Ему вообще надо уделять больше внимания. Когда есть время, массируйте ему кисти рук, просто поглаживайте пальцы. Вообще, побольше ласки. Не стесняйтесь лишний раз погладить его по голове, обнять, приласкать... Сколько раз в день вы его обнимаете, а?
– Не знаю...
– Вот видите, – укоризненно проговорил врач. – А ребенок нуждается в ласке. Когда вы обнимаете его утром и вечером, это не считается. Ребенка надо любить весь день. Вы меня понимаете? Ученые посчитали, что нормальных детей обнимают и гладят по голове не меньше восьми раз каждый день.
Андрей со вздохом кивнул. Теперь понятно, почему Ваня такой слабый. Непохоже, чтобы Галина гладила его по голове или целовала. То бьет, то жалеет, но чтобы приласкать... этого не было. Ну ладно, хорошо, что еще все можно исправить.
– Купите волейбольный мяч и корзину, – продолжал давать советы врач. – Пусть бросает, и вы бросайте вместе с ним. Если чувствуете, что мальчику сложно попасть, повесьте корзину пониже, и пусть он подходит ближе. И ни в коем случае не смейтесь, даже по-доброму, когда мальчик промажет. У детей в этом возрасте вообще болезненное самолюбие, а у вашего мальчика вообще проблемы с самооценкой. Вы понимаете, что я вам говорю?
Куров снова кивнул, понимая, что выглядит глупо, но что еще он мог сделать? Он в самом деле не знал, как вести себя с детьми, как за ними ухаживать, как их воспитывать.
– Почаще смейтесь. Если хотите пошутить, шутите над собой. Дурачьтесь, балуйтесь...
Куров снова кивнул, вспоминая, как они играли в охоту и зайца.
– Да что вы киваете, как китайский болванчик? – раздраженно спросил доктор.
