Дмитрий Шахов - Исповедь задрота 2: игра по-крупному
Одновременно я забронировал номер в санатории. Туда поедет специально нанятый человек, который заселится с ребенком под моим именем. Чтобы он мог заселиться, я передал свой заграничный паспорт и письменную просьбу поселить под моим именем. Якобы я отказался от поездки, но оплачивает ее компания, так что нужно, чтобы имя в базе заселения стояло мое. Знать о такой подмене будет только заселивший его администратор. В итоге в санатории проживет Евгений Стрелецкий с дочкой Катей. После выселения никто не сможет доказать, что это было не так.
Я не знал, откуда будет новый удар, поэтому старался просчитать каждый свой шаг. Осталось съездить в магазин и кое-чем закупиться перед поездкой. Я поехал в Атриум у Курского вокзала. Не самый дешевый торговый центр, зато в центре. Мотаться на МКАД у меня сейчас времени не было.
Я затоварился детскими вещами, набрал игрушек для Кати и сына. Купил кое-что из одежды себе. Присмотрел цепочку с кулоном для Анны. На цену не смотрел. Хотелось, чтобы понравился. Грубые и большие изделия как бы кричат "я много стою, на меня пошел килограмм золота". А мне хотелось, чтобы кулон подчеркивал красоту девушки, а не довлел над ней. Тонкая маленькая капелька золота с бриллиантом чуть выше ложбинки между грудями. Мне показалось, что это отличный способ задобрить женщину, которой обязан.
Я поднялся на третий этаж и подошел к часовому магазину у самого выхода на лестницу, ведущую к вокзалу. Надо было купить новые часы. Я раньше почти их не носил, наблюдая время на экране телефона, но в Москве все, с кем я имел дело, ходили с часами, и я купил себе дорогую модель, которая потом пропала вместе с бандитами в Днепропетровске. Теперь, учитывая сделку с банком за домен, я мог позволить что-то подороже. Спустя полчаса я остановил свой выбор на Фредерик Констант прямоугольной формы за семьдесят тысяч рублей. Там же в магазине сразу одел их и выставил время.
Я вышел из магазина и хотел сразу перейти на лестницу к вокзалу, чтобы выйти на автостоянку, но уборщица прямо передо мной заперла нижний замок, блокируя дверь. Я с досадой махнул рукой и почти развернулся, как увидел ее - Веронику. Она стояла за дверью из толстого каленого стекла и улыбалась. За ней подходили люди, желающие попасть в торговый центр, но убедившись, что заперто - уходили.
Я подошел к самой двери.
- Зачем?
- Что зачем? - Спросила она.
- Зачем ты это делаешь?
- А разве твоя жизнь сейчас не расцвела новыми красками? Ты же хотел драйва. Ты получил его.
- Неужели ты просто мстишь за мою измену?
- Неужели этого мало для причины?
- Ты не хочешь отвечать?
- Возьми трубку, - телефон и впрямь запиликал в этот момент.
Я ответил на звонок.
- Да?
- Женя, тут такое дело, - голос Сергея дрожал. - Я только что из прокуратуры. Тут что-то непонятное. У меня была очная ставка с Владом.
- И?
- Он признает, что задумал выйти из биллинга давно. И то, что подкатывал к нашим конкурентам - тоже. Он планировал, что сможет всех их отобрать более низкой ценой. Но никакого DDOSa он не делал. Он жестко его отрицает.
Я смотрел на Веронику. Она на меня. И по мере того, как мое лицо менялось, ее улыбка становилась все шире и шире. Когда моя рука с трубкой пошла вниз, Вероника сделала воздушный поцелуй и начала спускаться вниз. Я уперся лбом в холодное стекло двери. Где-то на уровне второго пролета Вероника остановилась возле уборщицы из южных стран и сунула ей мятую купюру. Потом еще раз обернулась и помахала мне рукой. Я смотрел на ее уменьшающуюся фигуру и думал, что это не прощание. Это обещание вернуться.
Глава 2-16. Дорога Я
Наступил день отъезда. С утра я, как обычно, отвел Катю в детскую комнату, потом засветился в офисе. Затем автомобиль с водителем забрал меня из офиса якобы в санаторий. Он остановился у банка, я вышел, а обратно в него уже в моей одежде сели подсадной человек и его ребенок - специально нанятые актеры. Они и поехали в санаторий. В это время мы с Катей и нашими вещами уже ехали в аэропорт.
На стойке регистрации я долго препирался с оператором, но деваться ей было некуда - нас перерегистрировали под моим паспортом. Через полтора часа самолет унес нас в сторону Самары.
В аэропорту Курумоч ждал заранее заказанный трансфер. Телефона Анны я не помнил, так что оставалось надеяться только на то, что сюрприз нашего появления окажется для нее приятным.
Когда мы добрались до ее дома, дверь оказалась запертой. Я отпустил водителя, и мы сидели с Катей перед домом со всеми вещами в надежде, что Анна не уехала куда-то далеко. Спустя полчаса она появилась. Анна остановилась прямо передо мной и с прищуром наклонила голову, а потом обратилась к Кате.
- А тебя как зовут?
- Катя, - бесхитростно ответила девочка.
- Ты в курсе, что рядом с тобой сидит не очень хороший человек?
- В курсе, - отбила вопрос девочка. - Он выбил глаз другому нехорошему человеку, но сосать я ему за это не стала.
Аня с удивлением посмотрела на меня, я закатил глаза - опять про это сосание.
- Не слушай ее, - взмолился я.
- Да я уже поняла, что не все так просто, - ответила Анна.
- Не знаю, кто ее этому научил, но никак не могу выковырять обратно.
- Давно ждете?
- Полчаса примерно.
- Я Женьку в детский сад отводила... Что ж. Раз приехал, пойдем в дом.
Мы поднялись в ее квартиру. Катя осталась в гостиной, мы с Аней перешли в кухню.
- У меня к тебе не совсем обычная просьба.
- Когда они были у тебя обычными? - Задала риторический вопрос Анна.
- Мне нужно оставить с тобой девочку. На неделю-две. Потом я ее заберу.
- Кто она?
- Она... Тут сложная история.
- Не мнись уже, сам знаешь, не люблю я этого. Рассказывай, как есть.
Я рассказал. Потом рассказал и про похищение. И про то, что только она, Аня, осталась незасвеченным персонажем в моем с Вероникой противостоянии. Единственной, кому я мог доверить ставшую дорогой мне девочку.
- А ты позврослел, - вдруг сказала Анна.
- Ты поможешь?
- Коли ты просишь, помогу. Но сразу скажу, что про сосание при сыне я слышать не хочу.
- Я поговорю с ней.
- Это я поговорю с ней. Ты уже достаточно наговорился.
- Согласен.
- Ладно, раз ты тут, вот тебе список покупок. Я планировала сама, но теперь ты у нас ответственный папаша, так что самое время делать покупки для семьи. Только набросаю несколько новых пунктов, раз у нас расширение числа проживающих.
Меня выставили за дверь со списком покупок и наставлений. Но я догадывался, что Анна просто хочет пообщаться с девочкой наедине. С легкой душой я отправился в магазин. А когда вернулся, застал двух давних подружек, которые начисто меня игнорировали. В душе даже стало обидно, как быстро Катя меня заменила. Я в ответ достал из сумки ноутбук, ушел на кухню и углубился в изучение статистики. Спустя довольно длительное время подошла Аня.
- У тебя замечательная приемная дочь. Она же приемная? - Анна посмотрела на меня так, что я весь покрылся краской.
- Ей десять лет, ты считаешь, что я мог кому-то заделать ребенка в тринадцать? Да у меня первый секс-то был позже.
- Фу! Я просто спросила, а не хотела узнать, когда ты начал трахаться... И каково это?
- Что это? Трахаться?
- Фу! Идиот! - Анна рассмеялась - Заботиться о ком-то, кроме себя?
- Мне нравится, - подтвердил я. Анна с сомнением посмотрела на меня. - Правда. Раньше мне казалось, что это не мое, но вот поди ж ты, попробовал и понравилось. Даже не знаю, как я теперь без нее.
Аня с интересом посмотрела на меня, но ничего не сказала и снова ушла в гостиную. Минуту спустя я услышал детский смех. Не знаю, чем они там занимались, но обоим это явно нравилось.
Я никак не мог сосредоточиться на работе, поэтому сел читать новости. За последнее время от ТТТ остались только осколки и ничего нового того же уровня и масштаба не наблюдалось.
Владиславу не помогло то, что он намертво отрицал свою причастность к атаке на "ВанКей" - авиакомпания требовала чьей-то крови, и его фигура как нельзя больше для этого подходила. Наш биллинг понемногу восстанавливал репутацию, в том числе благодаря моим усилиям, но это уже не могло убедить вернуться единственного крупного клиента. Наша работа была переориентирована на работу с мелкими и средними продавцами, что сказалось и на рекламной политике в целом.
После выкладки прайса на стоимость комментариев в политических блогах основным методом для ответа на любую критику сторонников оппозиции стало обвинение в
продажности. Выглядело это так смешно, в стиле "а вот у вас тоже все плохо", что никто не верил в такую аргументацию. Хотя это не мешало оппозиционерам снова и снова наступать в ту же лужу.
С другой стороны, то, что имя Николая Николаевича оказалось потрепанным в этих баталиях, стало причиной пристальной слежки за ним. Я нашел на некоторых сайтах упоминание о возможности существования у него счетов в офшорных банках. Я знал, правда, всего об одном. И о недвижимости в США - этого не было, Коля бы знал, но кого интересует правда и достоверность информации, как говорил один теперь знакомый журналист.
