Jordan Grant - Сборник "Cambiare Podentes: Invocare"
Молодой человек кивнул и опустил глаза.
— Я думал, ты подумаешь, что мы не сможем провести ритуал, и тогда ты вообще откажешься от затеи осуществить предсказание со мной и перейдешь на сторону Вол... Темного Лорда, — промямлил он. — А что я должен был думать? Ты же слизеринец, разве нет? — неожиданно вскинулся Гарри.
Последние вопросы прозвучали как попытка защититься, что напомнило Северусу, насколько близко к сердцу Гарри принял всю ту чушь, которую он нес об их будущем, казалось бы, уже так давно.
Хотя лучше бы его внутренний голос не напоминал ему об этом. Если бы Гарри не верил в то, что только что сказал Северусу, то Северус сразу же узнал бы об этом, не так ли?
— Просто чудесно, — сказал он, выпрямляясь. — Ты думал, я порву отношения с тобой и Орденом и брошу все, над чем работал с тех самых пор, как впервые увидел тебя!
— Северус, мне казалось, что у тебя просто не будет выбора! Ты бы смог поверить в то, что нам удастся провести ритуал, после... после... — Гарри издал сдавленный звук и отвернулся, зажмурив глаза.
Боль, которую так явно испытывал Гарри, погасила очередную волну ярости внутри Северуса. А может быть, мужчина просто понял, что Гарри прав. Скорее всего, он даже не сделал бы попытки активизировать заклинание, если бы неделю назад знал об особых обстоятельствах. В конце концов, ритуал Cambiare Podentes был основан на сексе. Было бы безумием полагать, что недавняя жертва изнасилования могла...
Гарри — жертва изнасилования.
Осознание этого навалилось на Северуса с тяжестью огромной скалы, во рту появился металлический привкус. Заклинание Cambiare Podentes связано с сексом, хоть во время ритуала, хоть после. И для них с Гарри секс является обязательным элементом. И Гарри это известно.
— Я понимаю, почему ты промолчал до ритуала, — проговорил Северус, тщательно подбирая слова, чтобы не позволить своему гневу снова вырваться наружу. На мгновение он почувствовал, что может контролировать эмоции. Но чем дальше, тем понятнее было, что чувства выскальзывают из-под его контроля. — Но после, Гарри? Ты знал, что нам нужно было возобновить сексуальные отношения! Неужели ты ни разу не подумал о том, что должен был сказать мне об изнасиловании!
Гарри сделал крошечный шаг назад, но, по крайней мере, теперь он не вздрагивал и не пытался убежать.
— Слушай, я виноват, знаю. Просто... Мне казалось, я смогу справиться с этим!
— Хорошо же тебе казалось, если ты решился украсть Драконий Дурман из моей лаборатории!
Несмотря на владевшую им злость, Северус, тем не менее, помнил, что такое быть восемнадцатилетним самоуверенным юношей, полагающим, что он может справиться с чем угодно. Именно такая самонадеянность заставила его войти в круг приверженцев Темного Лорда.
— Ну, ладно, ты думал, что справишься, — нехотя согласился он.
— Я должен был забыть... — пробормотал Гарри, отвернувшись. — Почему он не сработал? Другие оба раза, когда я принимал его, у меня даже мыслей не появлялось ни о чем, кроме текущего момента.
Северус вздохнул. О том, чего Гарри не знал об ингредиентах для зелий, можно было бы написать столько книг, что они заполнили бы небольшую библиотеку. И этот человек пытался самостоятельно принять сильный наркотик! Гриффиндорская безответственность превзошла сама себя.
— Драконий Дурман — одно из средств, действие которых с каждым очередным приемом ослабевает. Ты привыкаешь к эффекту.
Увидев непонимающий взгляд снова повернувшегося к нему юноши, Северус продолжил:
— В первый раз ты практически потерял возможность мыслить и говорить. Во второй раз ты мог немного говорить и думать, но не помнил ничего о том, что было раньше. А в третий раз Дурман не оказал воздействия на твое сознание, хотя, как я понимаю, чувствительность, тем не менее, усилилась.
Гарри поежился:
— Да. Ужасно.
Ужасно. Только этого еще не хватало.
— Ты должен был понять, что так и будет, — нетерпеливо сказал Северус.
— Знаешь, если бы я мог забыть об остальном, то это меня нисколько бы не волновало! — возразил Гарри. — Забыть — это все, что мне нужно. Как во время ритуала. Ты не можешь дать мне что-нибудь такое? Или теперь, когда мы инициировали заклинание, можно просто применить ко мне Obliviate?
— Заклинания, действующие на память — не игрушка. Все может закончиться необратимым повреждением рассудка. Нет. Точно нет.
Гарри вздохнул:
— Я так и думал, что ты не согласишься. А что насчет какого-нибудь средства, вроде Драконьего Дурмана, только лучше?
— В мире нет ничего подобного Драконьему Дурману, — бросил Северус. — И если я когда-нибудь еще обнаружу, что ты прикасался к ингредиентам для зелий... — Он стиснул зубы, чтобы не сказать чего-нибудь такого, о чем впоследствии пожалеет.
— По крайней мере, это не я украл твои жабросли и шкурку бумсланга, — обиделся Гарри. — Так что это первое преступление, так сказать.
— Радуйся, что еще дышишь. Слишком большая доза может вызвать сильнейшую аллергию, и, по-моему, я уже говорил тебе об этом.
— А, да. Я забыл.
Северусу очень хотелось встряхнуть Гарри. Изо всех сил.
В голосе Гарри послышались жалобные нотки:
— Я пытался, Северус... Я просто хотел покончить с этим...
Покончить с этим. Северус ждал вечера, наполненного жаркой опьяняющей любовью, а Гарри хотел покончить с этим.
В данный момент Северусу очень хотелось, чтобы у него в руках был еще один стакан, который можно было бы швырнуть о стену.
Вместо этого он заставил себя мыслить трезво. Наклонившись, чтобы поднять палочку, он наложил на осколки Reparo, но оставил стакан лежать на полу. Каким-то образом эта небольшая задача помогла ему вернуть самообладание.
Гарри поднялся и сел в угол кровати, застыв в напряженной позе.
— Что теперь?
Северус не знал, что ответить, и ощущение неуверенности его не радовало. В голове одновременно теснилось слишком много мыслей. Мыслей и чувств. Северус приложил усилие, чтобы не потерять практический настрой, и сосредоточился на доводах разума.
— Ритуал, — медленно произнес он, нащупывая путь. — Не представляю, как ты прошел через него.
