Дениел Уоллес - Рэй задним ходом
– Пожалуй, верно, Эд.
Женщина говорила так, словно слова вытягивали из нее щипцами, словно каждое слово давалось ей с трудом. Но как истинный торговец, дядя Эдди пытался расхвалить свою бывшую жену. Он продолжал говорить.
– «Пока смерть не разлучит нас», поклялся я. Но у нас не получилось.
– Конечно же не потому, что кто-то мало старался. Дядя Эдди сжал плечи Рэя крепче. Рэй мог
быть бревном, забором, деревом.
– Ну-ну, Салли, – сказал он, стараясь сохранить дружелюбный тон. – Все осталось в прошлом, правда?
– В данный момент мне так не кажется. Дядя Эдди рассмеялся.
– Просто не верится, – сказал он. – Я приезжаю навестить тебя и познакомить с моим новым племянником, а ты начинаешь все снова. Неужели мы не можем просто поболтать, как нормальные люди?
– Я нормальный человек, – сказала она.
Салли была в футболке с названием пекарни на груди и в белых шортах, тесно обтягивавших полные ноги. На одной ноге у нее темнел синяк цвета заиленной воды. По мнению Рэя, она нисколько не походила на тетушку.
– А кто ненормальный? – Дядя Эдди рассмеялся. Потом умолк. Потом сказал: – Наверное, ты слышала, что я женился?
– Возможно. – Она вздохнула. – Возможно, читала об этом в газете.
– В газете? – переспросил он с оживлением, казавшимся непритворным.
– На странице с некрологами.
– С некрологами?… О чем это ты?…
Пальцы дяди Эдди впились в шею Рэю, и Рэй подумал: мне надо уйти. Но продолжал стоять между ними.
– Знаешь, у меня в машине несколько репродукций, – сказал дядя Эдди. – Несколько симпатичных картин, которые выглядели бы мило в твоей гостиной или прихожей. Одна Ренуара, на ней изображена женщина, очень похожая на тебя, Салли. Не хочешь купить? Мне в любом случае нужно от них избавиться.
Салли даже не ответила. Она просто покачала головой с таким видом, словно не могла поверить, что он предлагает ей купить картину. Они еще немного постояли молча. Салли ни разу не пошевелилась с той минуты, как вышла на крыльцо, а дядя Эдди держал руки на плечах Рэя, словно они собирались фотографироваться.
– Зачем ты явился, Эд? – наконец спросила она.
– Зачем?
– Ты ведь ничего не забыл здесь? Пару носков, возможно? Какую-то вещь, которую тебе срочно понадобилось найти в доме? Книгу? – Она рассмеялась.
– Нет. – Дядя Эдди отпустил Рэя и уронил руки вдоль тела. – Мы с Рэем ищем собаку. Мы ищем собаку, правда, Рэй? Собака Рэя убежала. Ты случайно не видела ее, Салли, а?
– Нет, – быстро ответила она.
– Но мы даже не сказали тебе, как она выглядит! – воскликнул он.
– Все в порядке, Эд.
– Она грязно-белого цвета, – сказал Рэй. – Среднего размера. С острыми ушами. По кличке Боне.
– Сожалею. – Она бросила быстрый взгляд на Рэя, а потом снова посмотрела на дядю Эдди.
– Ладно, Рэй, – сказал он. – Пойдем. Она нам не поможет. Она нам ничем не поможет, верно?
Рэй понял, что ответа на вопрос от него не ждут. Он коротко помахал Салли, повернулся и вместе с дядей Эдди направился обратно к машине.
Небо было тускло-оранжевого цвета. Под растущими вдоль дороги деревьями сгущалась тьма. Некоторые автомобили уже ехали с зажженными фарами. Рэй хотел вернуться домой, но дядя Эдди не спешил возвращаться. Дядя Эдди хотел покататься. Они больше не искали Бонса. Происходящее не имело никакого отношения к поискам Бонса. Дядя Эдди делал то, что хотел.
– Она была не очень любезна, – после продолжительного молчания сказал он.
– Мне показалось, что вообще она может быть любезной, – сказал Рэй.
– Но не была. Могла, но не была. Извини, Рэй. Извини, что тебе пришлось присутствовать при этом.
Они свернули с главной дороги на гравийную и прибавили газу. Дядя Эдди на секунду потерял управление, но потом машина выровнялась. Ветер стал свежим и влажным. Рэй вцепился в дверную ручку. Ветви деревьев, густо обвитые ползучими растениями, нависали низко над дорогой. Рэй не понимал, как дядя Эдди видит путь.
Дядя Эдди остановился на опушке леса, возле большого дерева, вздымавшего ввысь кривые толстые ветви. Он заглушил двигатель и сказал:
– Сюда я приезжаю подумать.
Потом достал с заднего сиденья кейс, набитый репродукциями, и вышел. Рэй не шевелился, пока Эдди не заглянул в окно.
– Ты идешь? – спросил он.
В лес уводила тропинка, петлявшая между обвитыми плющом деревьями, и Рэй двинулся по ней нслед за дядей Эдди. Эдди шел быстро, и кейс стукался о его ногу на каждом шагу. Рэй слышал впереди непонятный шум; похоже на шум атмосферных помех, подумал он и представил, что где-то там, глубоко в чаще, стоит телевизор со светящимся серо-голубым экраном. Но это был не телевизор: это оказалась река, а шум производила вода, бегущая по камням и бревнам. Он видел ее совершенно отчетливо при свете, падавшем между расступившимися деревьями, – река находилась всего в нескольких милях от дома, а он никогда прежде не бывал здесь. Он даже не знал о ее существовании. Никто никогда не говорил Рэю о реке, никто никогда не привозил его сюда, – сегодня вечером дядя Эдди сделал это впервые, а Рэй уже переезжал в другой город. Они переезжали. Не очень далеко. Но слишком далеко, чтобы когда-нибудь вернуться к этой реке. Казалось, все так и было спланировано; казалось, реку специально приберегли на самый последний момент, когда Рэй уже ничего не мог с ней поделать, кроме как запомнить.
Они сидели на берегу. Дядя Эдди молчал; кейс лежал на земле рядом с ним. Его лицо впитывало свет звездного неба. Наконец он нарушил молчание.
– Ты когда-нибудь задумывался, куда исчезают звезды днем, Рэй? – спросил он.
Рэй помотал головой. Эдди тихо рассмеялся.
– Будь это лампочки, – сказал он, – кому-нибудь пришлось бы ходить и выключать все до единой.
– Это не лампочки, – сказал Рэй.
– Да, ты прав, мистер Умник. Так куда они деваются?
– Они никуда не деваются. Просто солнце светит ярче.
– Правильно. Они никуда не деваются. Просто меркнут при свете солнца. – Он посмотрел на звезды. – Слушай, ты ведь не расскажешь Лерлин, куда мы ездили сегодня?
– Я не думал об этом, – сказал Рэй.
Он смотрел неподвижным взглядом на противоположный берег.
– Ну так как? – спросил дядя Эдди.
– Не расскажу.
Дядя Эдди улыбнулся своей обычной улыбкой и кивнул:
– Ты нормальный парень, Рэй.
Они еще несколько минут сидели молча. Потом дядя Эдди встал и потянулся с протяжным стоном.
– Смотри. – Он открыл свой кейс и вынул оттуда одну из картонок с репродукцией. Щурясь в лунном свете, он взглянул на нее. – Ван Гог. Ван Гог летает действительно здорово.
И одним коротким стремительным движением кисти он запустил картину на другой берег, где она исчезла среди деревьев. Рэй понял, что такое происходит не впервые. Понял, что дядя Эдди уже не раз поступал с картинами подобным образом.
Эдди достал следующую.
– Пикассо, – сказал он. – Лучше, чем «летающая тарелка».
На самом деле не лучше, подумал Рэй. Она полетела не прямо, но зато высоко и далеко, как бумеранг, только не возвратилась обратно.
– На, попробуй, – предложил дядя Эдди.
Он протянул Рэю очередную картину.
– А это кто? – спросил Рэй.
– Посмотрим, – сказал дядя Эдди. – По-моему… по-моему, Караваджо. Едва ли ты слышал о нем. Обрати внимание на светотень, на переходы от света к тени. Отлично смотрится в ванной или в коридоре. Бросай.
Рэй бросил. Картина не долетела до противоположного берега. Она взмыла высоко в воздух и исчезла в темном небе. Несколько секунд дядя Эдди и Рэй смотрели вверх, запрокинув головы. Картина исчезла – словно пойманная и унесенная ввысь незримой рукой. Но потом она вдруг вылетела из темноты, рассекая воздух с тихим стрекотом, точно крылышки колибри, вращаясь так быстро, что они даже не замечали вращения. Рэй видел женщину, сидящую в полумраке за старым дубовым столом, и свечу, горящую в самом углу маленького полотна; белое плечо женщины ярко освещено, лицо теряется в тени. Картина падала с неба, вращаясь со страшной скоростью, и наконец врезалась ребром прямо в лоб дяде Эдди. Казалось, она на мгновение застыла там, а потом он повалился наземь от острой неожиданной боли. Он упал на берегу реки и застонал, схватившись рукой за окровавленный лоб. – Будь оно все проклято! – сказал он. – Будь оно проклято! Я ненавижу живопись. Ненавижу!
Он встал и пинком ноги отправил кейс в реку. Тот проплыл несколько ярдов, а потом наткнулся на корягу и застрял. Эдди стоял на берегу, кипя яростью, тяжело дыша.
– Думаю, нам пора возвращаться, – спустя несколько секунд сказал он.
На обратном пути дядя Эдди вел машину медленно. Тоненькая струйка крови, словно река на географической карте, запеклась у него на щеке. При виде нее Рэя слегка мутило. Но дядя Эдди не произносил ни слова. Сейчас он казался совершенно чужим человеком. Рэй смотрел на него – на маленькие руки, вцепившиеся в баранку, на живот, чуть нависающий над ремнем, – и задавался вопросом, кто он такой. Этого не знает никто, думал он, даже тетя Лерлин. Впрочем, возможно, она и знает – но верится с трудом. Я с таким же успехом мог бы сейчас сидеть рядом с человеком, которого вижу в первый раз в жизни, думал Рэй.
![Валентина Шигина - Просто танцуй [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)