Мейв Бинчи - Неделя зимы
— Ну, мы могли бы что-нибудь спеть.
— Спеть? Винни, у тебя с головой все в порядке?
— Вы сами спросили.
— Ладно, тогда начинай.
На мгновение Винни задумалась. Любимой песней ее матери был «Керрикфергюс».
Приезжай-ка в Керрикфергюс,
Вдалеке от Бэллигранда.
Океан переплыла бы
До тебя, до Бэллигранда.
Винни остановилась. И тут, к ее величайшему изумлению, Лилиан подхватила:
Только воды тут глубоки,
И нет крыльев за спиною.
Где же ты, мой милый лоцман,
Забери меня с собою.
Обе замолчали, размышляя над словами песни.
— Пожалуй, выбор не самый подходящий, — извинилась Винни.
Впервые она услышала, как Лилиан искренне рассмеялась. Не хихикнула и не фыркнула с уничижительным видом. Ей и правда было смешно.
— Надо было спеть «Холодные быстрые воды», — сквозь смех произнесла она.
— Теперь ваша очередь, — ответила Винни.
Лилиан запела «Как ты сегодня хороша». Оказывается, отец Тедди пел ей эту песню в их последний вечер, накануне своей гибели.
Винни спела «Одиночку». Эта запись попалась ей вскоре после того, как ее отец женился на странноватой, замкнутой женщине, которую интересовало только ее ремесло — ювелирные украшения. Потом Лилиан исполнила «Вечную любовь» и сказала, что после смерти отца Тедди надеялась встретить кого-нибудь еще, но так и не встретила. Она работала с утра до ночи, чтобы добиться для них достойного положения в Россморе. На любовь просто не оставалось времени.
Винни спела «Блюз из Сент-Луиса». Когда-то с этой песней она победила на конкурсе талантов — конкурс проходил в пабе, а призом была баранья нога.
— А что, если мы посадим голос и не сможем в нужный момент позвать на помощь? — забеспокоилась Лилиан. Она спрашивала так, будто действительно хотела знать, что скажет Винни.
— Думаю, нас все равно никто не услышит. Наша главная задача — не терять оптимизма. Как насчет «Битлз»?
Вместе они спели «Хей, Джуд».
Лилиан сказала, что ее мать терпеть не могла «Битлз», потому что они носили длинные волосы. Винни на это ответила, что ее мачеха о них понятия не имела, да и отец разве что слышал название группы. С ними вообще было сложно разговаривать.
— Они знают, что ты здесь? — спросила Лилиан.
— Никто не знает, что мы здесь. В этом-то и проблема, — вздохнула Винни.
— Нет, я имею в виду на западе Ирландии. Они в курсе про Тедди?
— Нет. Они не знакомы практически ни с кем из моих друзей.
— Может, стоит познакомить его с ними? Он говорил, что еще не встречался с твоей семьей.
— Как-нибудь, при случае… — Винни пожала плечами, стараясь показать, что не придает этому большого значения.
— Он же познакомил тебя со мной.
— О да!
Воспоминания об их первом знакомстве заставили Винни содрогнуться — слишком они были живы. Она проклинала себя за попытку одержать верх над его ведьмой-мамашей, померяться с ней силами, подружиться — только чтобы завоевать Тедди. Подумать только, куда это ее завело! Она сидит в пещере, рискуя утонуть или — в лучшем случае — серьезно простудиться.
— Поначалу мне совсем не понравилась эта идея, — призналась Винни после новой паузы.
— Мне тоже, но ты же так хотела поехать на каникулы.
— Только я не приглашала вас с собой. Я просто рассказала про Стоун-хаус и про то, что хочу поехать вместе с Тедди, не более того. Вы сами себя пригласили.
— Меня пригласил Тедди. Ты разве забыла?
— Собственно, это уже не имеет значения, — сказала Винни упавшим голосом.
— Прошу, не сдавайся! Я боюсь! Мне больше нравилось, когда ты крепилась. Может, вспомнишь еще какие-нибудь песни?
— Нет, — безразличным тоном произнесла Винни.
— Но ты же наверняка знаешь еще.
— Как насчет «На реках Вавилонских»?
Оказалось, что Лилиан как-то раз была на венчании в церкви Святого Августина в Россморе и жених с невестой выбрали эту песню в качестве одного из свадебных гимнов. Священник-поляк решил, что это старинная ирландская традиция, и начал подпевать им.
Винни сказала, что однажды ей досталась смена в госпитале на Рождество; весь персонал выстроился в цепочку, и они двинулись по отделению, отплясывая конгу, чтобы развеселить больных. Даже угрюмая старшая сестра говорила потом, что получилось очень здорово.
Лилиан вспомнила еще одну свою любимую песню, «Отель разбитых сердец». Винни ответила, что ей нравится «Подозрение» Элвиса, но она помнит только одну строчку — там поется про какую-то ловушку. Они выкрикивали эту строчку раз за разом, пока ее слова не потеряли для них всякий смысл.
Во время исполнения «Прогулки по порту» Отиса Реддинга обе заметили, что уровень воды понизился. Они едва осмелились заговорить об этом вслух, боясь, что вот-вот накатит новая волна. Однако вскоре стало ясно, что начинается отлив. В горле у них саднило от песен и соленых брызг. Повинуясь внезапному порыву, они сцепили руки. Замерзшие, промокшие и дрожащие, они стояли так несколько секунд. Слова были ни к чему — они бы только разрушили хрупкую надежду и неустойчивый мир, которого им с таким трудом удалось достичь.
Оставалось только ждать.
Когда стало ясно, что две гостьи пропали, миссис Старр вызвала Риггера. Он организовал поисковую партию, в состав которой вошли оба зятя Чикки.
— Я говорила им не ходить на южные утесы, так что они, скорее всего, именно туда и отправились, — срывающимся от волнения голосом сказала Чикки.
Риггер спросил, не рассказывала ли она гостям о каком-нибудь конкретном месте. Чикки сразу все поняла. Она помнила, как изменилось лицо Лилиан Хеннесси, когда та услышала прогноз. От ее внимания не ускользнуло, что этим утром, уходя из дома, Лилиан ни словом не обмолвилась о том, куда хочет отправиться.
Мужчины решили первым делом осмотреть пещеру Маджеллы; они позвонят, как только будут новости.
Однако еще раньше позвонил Тедди Хеннесси: он представился сыном Лилиан, из Англии. Тони извинился за беспокойство — дело в том, что он не может дозвониться по мобильному телефону ни до матери, ни до Винни. Наверное, они выключили аппараты.
Чикки Старр была профессионалом своего дела. Веских оснований для тревоги нет — значит, не стоит попусту его беспокоить. На всякий случай она записала номер Тедди.
— Они пошли прогуляться по берегу и скоро вернутся, мистер Хеннесси.
— Им у вас нравится? — Похоже, ему очень хотелось услышать утвердительный ответ.
— О да. Жаль, что их пока нет, они сказали бы об этом лично. Уверена, обе будут расстроены, что пропустили звонок.
— Прошлым вечером Винни прислала мне сообщение. Написала, что отель просто восхитительный.
— Я рада, что им понравилось. — Миссис Старр ощутила в горле комок. — Как славно, когда старые друзья встречаются снова…
(Боже, пусть только мне не придется через несколько часов сообщать ему страшную новость!)
— Лилиан, как вы уже знаете, моя мать. Они поехали отдохнуть вместе, чтобы получше узнать друг друга. Я ужасно рад, что все идет гладко.
Голос его был полон надежд и энтузиазма. Как могла она сказать, что его нетерпимая, категоричная мамаша не ладит с Винни, которая, как оказалось, приходится тому невестой. Ни одна из женщин об этом не упомянула. Что будет, если с ними случится самое худшее?
Она застыла у телефона, прижав руку к груди. Из ступора ее вывела Орла, подергав за рукав: племянница спрашивала, подавать ли ужин или еще подождать. Чикки взяла себя в руки и пригласила гостей к столу. Все беспокоились за Лилиан и Винни, поэтому атмосфера за ужином была напряженной.
— Я уверена, что с ними все в порядке, — внезапно произнесла Фреда. — Все хорошо. Не беспокойтесь. Они скоро придут — замерзшие и голодные, но в полном здравии. — Она говорила очень убедительно, однако события текли словно в замедленной съемке, пока не зазвонил телефон.
Обе гостьи в безопасности. Поисковая партия отвезет их к доктору Дэю, хотя, похоже, они просто замерзли и сильно испугались. Не выдавая своего облегчения, Чикки Старр сообщила остальным, что Винни и Лилиан застиг врасплох прилив, им потребуется горячая ванна, и они вряд ли поспеют к ужину.
Когда Винни и Лилиан, бледные, завернувшись в одеяло, вошли в дом, их приветствовали радостными возгласами.
Лилиан держалась так, будто ничего особенного не произошло.
— Итак, вы все видели меня без косметики — мне этого не пережить! — смеялась она.
— Значит, вас застал прилив? — Фреде хотелось знать все подробности.
— Да, но мы знали, что он скоро кончится, — сказала Винни. Она дрожала, но не собиралась делать трагедию из их приключения.
— Вы сильно испугались? — беспокоились доктор из Англии и его жена.
