Эльфрида Елинек - Любовницы
Красивая собака дополняет общее впечатление.
Мощный зверь рядом с детской коляской и с Сузи выглядит удивительным образом кротко и изящно. «Я хочу быть дикарем, которого ты, Сузи, будешь вести на поводке», — говорит про себя возбужденный Хайнц, и помыслы его далеко не чисты.
Всем вокруг сразу ясно, какой сильной любовью к младенцу пылает Сузи.
Картинка без слов.
Ухожена да пригожа, все хотят на нее быть похожи! Бригитта в своем новеньком пальтишке из смесовой ткани рядом с Сузи ощущает себя простушкой и замарашкой. А ведь в магазине она была в восторге от своей покупки. Какое слабодушие.
Хайнц мгновенно заговаривает с Сузи:
— Малыш так тебе идет.
Вопреки почтенно-материнскому виду Сузи Хайнцу не терпится безотлагательно привести свой конец в стартовую позицию.
Его чересчур опрометчиво посещают ощущения, схожие с чувством гонщика на старте соревнований «Формулы-1».
Бригитта вновь наливается ненавистью. Снова возникает угроза, что экзамен на специальность, собственное дело, сбережения родителей отодвинутся в сторону на неопределенное время. Хайнц, в котором возникают ощущения лыжника перед стартом (с Бригиттой у него никогда такого не бывает), опять нацелился на Сузи.
Ведь если Сузи так к лицу играемая ею роль заботливой мамочки, то что уж говорить, когда она на самом деле станет матерью.
Сузи принадлежит к совсем иному социальному слою. Хайнц считает, что он способен преодолеть препятствия, их разделяющие.
Кто лучше него пригоден для решения этой трудной задачи!
Да и Сузи ведет себя сегодня не так агрессивно, как обычно.
Она не заводит разговоров ни о кружках народного танца, существованию которых угрожает опасность, ни о дискуссионных клубах, где можно выражать свое мнение, ни о демонстрациях, к которым можно присоединиться.
Сузи заявляет, что младенец в своей уютной колясочке ничего не знает о сложностях этого мира, и она, Сузи, намерена оградить его от всего дурного и отвратительного.
Бригитта живет по горло в этом отвратительном мире. Что хорошего в этом дерьме?
Сузи одаривает Бригитту полезными советами для домохозяйки, дает ей советы, как воспитывать детей. Она прибегает к многочисленным иностранным словечкам, которых Бригитта не знает.
При этом Сузи говорит, что Бригитта будет более хорошей матерью, чем она, Сузи. Ведь она, Сузи, еще слишком молода, чтобы заводить детей, но если появится когда-нибудь ОН, единственный, который выбьет у нее из головы эту дурь, она, конечно же, несмотря на свою молодость, станет матерью его детей.
Сузи ответит ему: ДА.
Сузи говорит буквально следующее: — Не знаю, может, кто-нибудь и выбьет эту дурь у меня из головы.
Бригитте трудно понять, что имеет в виду Сузи.
Но Бригитте ясно, что Хайнц примеряет на себя роль единственного, а Сузи он не прочь заполучить в собственность. А ведь его собственность — это она, Бригитта.
Слава Богу, Сузи не клюнет на Хайнцево предложение, ведь ей и невдомек, что может значить для человека его собственное дельце.
Ей невдомек, что именно Хайнц — настоящий мужчина.
Хайнц галантно забирает у Сузи поводок и прогуливает собаку. Элегантность и сила, возросшие вдвойне!
Таким способом Хайнц пытается навести мосты между ним и Сузи, для Бригитты невыносимые и опасно прочные. Бригитта оттеснена этой ослепительной парой на обочину жизни, и перед ее мысленным взором, не слишком утружденным образованностью, возникает роскошная картина: она сует Хайнца головой прямо в унитаз, счищает дерьмо Хайнцевой пышной шевелюрой.
А ведь сегодня самый благоприятный срок!
И одежда на ней — с иголочки! Если сегодня не получится, то не получится никогда. Сегодня или никогда.
И когда Бригитта подарит ему настоящего наследника, Сузи со своим племянником сразу утратит всю притягательность. Хайнц тогда научится отличать настоящего ребенка от поддельного, свою собственную плоть и кровь от Сюзанниного племянника.
Сказано — сделано.
— Хайнц, я так тебя люблю, — механически повторяет Бригитта, когда они наконец добрались до дома. Ее волосы излучают на солнце рыжеватый блеск, этому способствует краска, Бригиттой обильно применяемая. В Хайнцевой мошонке обильно накопилось желание, которое ему давно уже не терпится удовлетворить.
Расстегнуть пуговицы и войти в Бригитту — секундное дело.
Сегодня мы торжественно извещаем вас, что наконец-то между двумя молодыми людьми произошло то, последствия чего обнаружатся лишь через несколько недель.
Наконец-то Бригитта обрела свою судьбу.
Сегодня Хайнц сделал Бригитте ребенка. Примите наши поздравления.
Теперь Бригитте не придется, как она боялась, провести свою жизнь в холодном одиночестве.
Победа Бригитты — результат долгих и кропотливых усилий. В борьбе полов она еще раз выиграла, Наверняка и в собственном магазинчике Бригитта будет отлично работать и радовать клиентов.
Счастье Бригитты — не результат случая. Она добилась его в тяжелой борьбе.
Бригитта считала, что, кроме жизни у фабричного конвейера, существует и другая жизнь, и Бригитта оказалась права: есть, кроме жизни у конвейера, и другая жизнь, жизнь с Хайнцем.
Умение и труд все перетрут.
Гитти своим трудом проложила себе дорогу.
Слава Богу, что ее тело не оказалось бесплодным, ведь в этом случае в самый последний момент все могло пойти прахом.
Хвала Бригиттиному телу. Победила способность к деторождению, а точнее — здоровые матка и яичники Бригитты.
У Сузи, наверное, эти органы тоже есть, но ей это еще придется доказать.
В любом случае, Бригитта выкарабкалась.
Выкарабкалась наверх, к праву рожать и работать в магазинчике электротоваров.
Вперед, Бригитта!
У вас тоже есть способность к деторождению?
Будем надеяться!
Вас утешает пример Бригитты, которая не убила в себе этой способности, работая на конвейере, а с помощью Хайнца реализовала ее с максимальной выгодой.
Конец — делу венец.
Паулу выручает смерть астматика
Разговор городской и деревенской женщин оказался плодотворным — как плодотворным было и половое сношение между Эрихом и Паулой — только потому, что неожиданно окочурился астматик. Астматик в одночасье оказался в мрачной кладбищенской земле, где ему уже не доведется никем помыкать.
Эрихова мамаша ощущает вокруг себя непостижимую пустоту, в которой она вдруг оказалась, пустоту, в которой не раздаются больше командные оклики бывшего чиновника.
Мамаша устраивает свои больные косточки в мягком кресле и время от времени вздрагивает, словно охотничья собака, которая ждет, когда же наконец раздастся зов, команда или приказ, но так этого и не дождется.
Ужасные хрипы, кашель и одышку словно ветром сдуло. Наступила тишина.
В кухне не раздается больше ни звука.
Так вот, отправив бренные останки астматика на вечный покой, мать Эриха ощутила вдруг пустоту вокруг себя.
С дикой неистовостью мать окунулась в дела, связанные с подготовкой к погребению, словно хотела еще раз направить все свои усилия к одной, истинной цели — на службу астматику. А вот теперь все закончилось, и так тихо вокруг.
Жива, правда, старая бабушка, которая когда-то давно отправила в люди дочь, когда той и четырнадцати не исполнилось, отправила ее навстречу первому попавшемуся вздыбленному члену в ее жизни. Мать мстит теперь бабке сторицей.
Сельский люд, у которого память короткая, давно позабыл, что и бабку в свое время, едва ей исполнилось двенадцать, отправили в люди, а стало быть, и навстречу первому попавшемуся вздыбленному члену. Сама бабка об этом еще помнит, но на нее давно уже никто не обращает внимания.
Все же лучше шпынять собственную мать, если нет больше нужды быть у астматика прислугой, чем вообще ничего не делать. Эхо в горах далеко разносит жуткие ругательства и пожелания сдохнуть поскорее.
Паулина тетка возникает в их доме во время одного из приступов плача, который настигает старенькую бабушку, доведенную до слез овдовевшей, потерявшей астматика дочерью. Мы помним, что тетка намерена высвободить Эриха из пут родительского дома и прилепить к Пауле. Она говорит, что вот-де придется крошечному дитятке расти без отца, и разве мало того, что собственные дети Эриховой матери выросли без отцов? Ребенку ведь нужен отец, равно как и мать. Ребенку нужна и твердая рука, и мягкая рука, материнская. Ребенку нужны родители, и не порознь, а вместе. Так ведь ребенку лучше.
Всем ясно, что Паула поступила по-свински и дурочку сваляла, но ведь она совсем еще молоденькая. Ведь и Эрихова мать была когда-то молоденькой. А Паула в будущем не станет поступать по-свински, будет вести себя прилично.
Да и на Эрихе часть вины лежит, ведь в этом деле всегда двое участвуют, хотя мужчине труднее себя контролировать и его мало в чем упрекнуть можно. Но ведь мужчина сам пробьет себе в жизни дорогу, а женщина, Паула то есть, разве пробьет себе дорогу одна, да еще с ребенком! Опять же ей нужна сильная мужская рука, рука Эриха: где поправить, а где и ударить.
