Не суди по оперению - Брисби Зои

– Ты совершенно не обязан говорить, если не хочешь. Но я думаю, что, если ты из-за нее дошел до такого состояния, она должна быть необыкновенной.

Максин стоило труда сделать комплимент той, кто лишил Алекса уверенности в себе, но иного средства, чтобы он ей доверился, она не нашла. Как любому наркозависимому, ему захочется рассказать о том, в чем он испытывает недостаток.

Алекс на секунду задумался. Казалось, его мозг закипает. Он боролся между желанием рассказать о ней и неизбежными муками. И он бросился вниз головой в воду.

– Она стала началом.

30

Максин сидела, замерев. Затаила дыхание. Она боялась, как был малейший шорох не спугнул исповедь Алекса. Но ее стратегия оказалась верной, поскольку он доверялся ей все больше.

– Она стала началом новой жизни для меня. В ней было все, чего не хватало мне. Красивая, умная, веселая, остроумная, талантливая, общительная… Она чувствовала себя уверенно и привлекала всеобщее внимание. Все отдавали ей должное. Я подумал, что, если мы будем вместе, я смогу получить немного ее сияния. От крохотной частички ее и я бы засверкал.

Максин не смогла дольше сдерживаться:

– Никогда не слышала ничего более грустного и более глупого.

У Алекса глаза полезли на лоб. Резкий ответ Максин хлестнул его, как пощечина. Он машинально потер себе уши.

Максин сделала это сознательно, она хотела встряхнуть Алекса. Она знала, что ему это необходимо, и боялась, что у нее не хватит времени выполнить свою миссию. Фаза один – шок. Фаза два – объяснения. Фаза три – принятие ситуации. Фаза четыре – примирение с самим собой. Фаза пять – выздоровление. Ей оставалось пройти еще четыре фазы, а она уже утомилась. Утомилась оттого, что не знала, сколько времени ей отсчитано, от жизни в доме престарелых.

Фаза два – объяснения. Она должна подвести его к пониманию того, что он рассуждал неправильно. Фаза три – принятие ситуации. Он должен согласиться, что эта неудача не означает конца света. Фаза четыре – примирение с самим собой. Он должен начать думать о своем будущем. Если ей удастся помочь ему пройти три фазы подряд, она наверстает упущенное и, возможно, получит шанс спасти мальчика – фаза пять.

– Ты не можешь ожидать, что кто-то возьмет и изменит твою жизнь. Так не бывает.

– Это еще почему? – Алекс приготовился обороняться.

– Потому что это было бы неправильно и по отношению к ней, и по отношению к тебе. Ты представляешь, какой груз ответственности ты бы на нее взвалил? Она не могла распоряжаться твоей судьбой, ты единственный ее хозяин.

– Я не верю в судьбу.

– Я тоже. Но во что-то надо же верить, иначе наше существование будет слишком грустным. Если ты не веришь в судьбу, поверь в жизнь, в любовь, в счастье, в удачу, в Провидение…

– Вы прочитали это в fortune cookie? [27]

Щеки Максин побагровели.

– Очень может быть. Что ничуть не означает, что это неправда.

И она стряхнула невидимую пылинку с кардигана.

– Вы бы не смогли быть вместе. Тебя слишком переполняли ожидания. Вы не стали бы гармоничной парой.

– Лучше быть парой негармоничной, чем никакой.

Алекс вскипел и ударил кулаком по столу. Несколько любопытных взглядов устремились в их сторону. Старая дама накрыла рукой его кулак.

– В глубине души ты понимаешь, что я права, но не дозрел до того, чтобы принять это. Дай себе время.

Официантка принесла два бургера, держа по подносу в каждой руке. Максин пришла в восторг от ее ловкости и решила тут же научиться этому. Она уже собиралась встать, чтобы потренироваться, но Алекс ее остановил.

– Вы не смогли меня удержать во время упражнения на доверие, не думаю, что ваши руки удержат подносы.

– Ничего личного, Алекс, но ты будешь потяжелее.

– Не скажите – со всем гарниром, который вы поназаказывали…

Максин грустно посмотрела на свои слабые бицепсы.

– Наверное, ты прав.

Алекс почувствовал, как она огорчилась.

– У вас руки балерины, а не штангистки. А это гораздо красивее.

Максин повеселела.

– Мне и правда часто говорили, что у меня походка балерины.

Они взяли в руки по огромному чизбургеру и набросились на еду. По губам тек соус, и Максин наслаждалась ощущением свободы. Обмакнув в соусе дольку картошки, она, не торопясь, пережевывала ее, чтобы подольше сохранить во рту ее вкус.

Вдруг в глазах Максин промелькнула новая искра, отчего ее лицо стало почти юным. Она вытерла соус с уголков губ.

– Тебе какой тип женщин нравится?

Алекс чуть не поперхнулся.

– Вы очень красивая, Максин, но я предпочитаю сохранить наши дружеские отношения…

– Да я не про себя тебе говорю, идиот! Хотя и польщена, что ты рассматриваешь меня как вариант.

Чтобы избежать дальнейших комментариев по этому поводу, Алекс сказал:

– Я бы хотел встретить кого-то, с кем я буду чувствовать себя увереннее, с кем поверю, что я красивый и умный. Кто научит меня разным вещам, разбудит мои способности. Кем я буду восхищаться.

– И всего-то-навсего? Но такую девушку еще надо поискать.

Она едва не подавилась, сделав большой глоток пива.

– Все это очень абстрактно. Ты один за другим перечисляешь критерии, но не говоришь о конкретном человеке. Кроме того, совершенных людей – за исключением меня – не существует. Ты сам далеко не совершенство, почему же другие должны им быть? Это было бы ужасно скучно.

Она откусила бургер, прежде чем продолжить:

– Жизнь похожа на энцефалограмму: если линия прямая, значит, ты умер. Я не говорю, что ты должен довольствоваться чем попало и выбрать первую подвернувшуюся девушку, только чтобы не быть одному. Я лишь хочу сказать, что ты должен принять шероховатости.

– Шероховатости?

– Да. Ты со своими критериями будто стоишь на вершине горы и созерцаешь, как там люди внизу суетятся. Это удобно, это успокаивает, но это не жизнь. Если ты спустишься с горы и захочешь действительно узнать какую-нибудь девушку, допуская, что она не будет соответствовать всем твоим запросам, тогда тебя могут ждать прекрасные сюрпризы. Ты сам тоже не безупречно отполированный. У тебя есть своя история, которая и делает тебя особенным. Это гораздо интереснее, чем быть самим совершенством.

Алекс слушал ее, замерев.

Старой даме удалось поколебать его уверенность. Ему очень понравилась мысль про шероховатости. И правда, что он не был безупречно гладким, куда там.

Максин продолжала с удовольствием поглощать свой обед. Видя, что Алекс все еще витает в своих мыслях, она сказала:

– Если ты не будешь больше картошку, отдай ее мне.

Алекс очнулся.

– Ради бога.

Он разом проглотил четыре дольки картошки, и, из чистого озорства, обмакнул еще три в соусе. Максин не обратила внимания на эту игру.

– Ты уже обращался в матримониальные агентства?

– Вы хотите сказать, на сайты знакомств в Интернете?

– В наше время для этого были танцы. Теперь знакомятся посредством компьютеров, что лишено всякого смысла. Что поделать, надо жить в ногу со временем. Коли нужно пройти через виртуальное, чтобы получить реальное, так и быть. Короче, ты уже регистрировался на этих сайтах?

– Нет, конечно! – возмутился Алекс. – А вы?

Максин посмотрела на него озадаченно.

– Разумеется, нет. Я-то уже была замужем. Ты слушаешь меня, или я тут распинаюсь впустую?

– Вы столько говорите, что я, видимо, упустил кое-какую важную информацию, – парировал Алекс с иронией.

Максин восприняла эту озорную шпильку как добрый знак, как сигнал выздоровления. Ее метод лечения начинал действовать.

– Но почему ты не попробовал зайти на сайты знакомств?

– Чтобы найти там полоумную невротичку? Или зануду, страдающую боязнью пространства? Или психопатку, выискивающую свои жертвы в Интернете? Нет уж, спасибо!

– Там могут встретиться и хорошие люди, я думаю. Страдающие от одиночества души, которые хотят встретить кого-то, чтобы завязать отношения. Нормальные люди вроде тебя.