Эрик Сигал - История Оливера
– Ты мне льстишь. Исключено. Возьми трубку ты.
Она пожала плечами и ответила.
– Добрый вечер… Да, вы туда попали… Да. Он… Кто я? А какое это имеет значение?
Кто там, черт возьми, допрашивает моих личных гостей? Я встал и решительно выхватил трубку:
– Кто это?
Трубка помолчала, потом разразилась скрипучим:
– Поздравляю!
– Ох… Фил.
– Хвала небесам, – рек святой Кавильери.
– Как ты, Фил? – спросил я невинным голосом.
Мой вопрос он проигнорировал и продолжил заваливать меня своими:
– Она красивая?
– Кто, Фил? – холодно переспросил я.
– Та крошка, с которой я говорил.
– А, да это просто горничная.
– В десять вечера? Придумай что-нибудь поинтереснее!
– Я хотел сказать, моя секретарша. Помнишь Аниту? Ту, с длинными волосами? Позвал, чтобы передать ей пару документов по делу попечительского совета.
– Не дури ближнего своего. Если это – Анита, то я кардинал Крэнстонский.
– Фил, я занят.
– Разумеется, я вижу, то есть слышу. И умолкаю. Но с тебя подробности в следующем же письме!
Филипп и так был не из тех, кто объясняется шепотом, а теперь он говорил настолько громогласно, что передача шла на всю квартиру. Марси хохотала.
– Слушай, – я удивился сам себе, насколько безмятежным голосом это произнес, – когда мы уже увидимся?
– На свадьбе, – ответил Фил.
– Что ты несешь? – взорвался я.
– Она высокая? Худая или полная? Блондинка, брюнетка? – продолжал донимать меня вопросами Фил.
– Она пышка, – не сдержался я.
– Ага! – вцепился Фил в мою несчастную шуточку. – Ты признал, что это женщина. Следующий вопрос: она любит тебя?
– Не знаю.
– Так, ладно, сделаем вид, что я не задавал этого вопроса. Конечно, она тебя любит! Ведь ты же прекрасный парень! Если нужны доказательства, у меня найдется пара-тройка историй. Так что позови ее к телефону!
– Не стоит, – воспротивился я.
– Значит, она знает? Она влюблена в тебя?
– Не знаю.
– Тогда какого черта она делает у тебя дома в десять вечера?
У Марси от хохота на глазах уже выступили слезы. И смеялась она надо мной, точнее, над моими жалкими потугами изображать святую невинность.
– Оливер, я знаю, что не вовремя, так что всего один вопрос – и делайте там с ней все, что хотите.
– Насчет нашей встречи, Фил…
– Оливер, я не об этом тебя хочу спросить.
– Так о чем, Фил?
– Когда свадьба? – И он грохнул трубку на рычаг. Кажется, я слышал его смех и из самого Крэнстона.
– Кто это был? – спросила Марси, хотя, по-моему, догадалась и сама. – Похоже, он тебя очень любит.
Взглядом я поблагодарил ее за понимание. Вслух же сказал:
– Да. И это взаимно.
Марси подошла и села на кровать. Потом взяла мою руку.
– Оливер, я знаю, тебе не по себе, – сказала она.
– Здесь слишком тесно.
– Да. И у тебя в голове. И у меня.
Мы посидели в тишине. Что еще она поняла?
– Я никогда не спала с Майклом в большой квартире, – наконец, произнесла Марси.
– А я никогда не спал с Дженни… здесь, – ответил я.
– Понимаю, – сказала она. – Но если бы я встретилась с его родителями, головная боль или тошнота на весь день была бы мне обеспечена. Вот и для тебя то, что напоминает о Дженни, все еще причиняет боль.
Она была абсолютно права.
– Мне уйти? – спросила она. – Если ты скажешь «да», я не обижусь.
Без малейшего сомнения, словно это было единственно возможным вариантом ответа, я ответил: «Нет».
– Давай просто прогуляемся. Выпьем чего-нибудь, – предложил я.
У Марси был странный способ нравиться. И он был мне симпатичен. И еще ее умение… справляться с проблемами.
Вино – мне, апельсиновый сок – Марси.
Она чувствовала, что мне нужно решиться, поэтому поддерживала легкую беседу. Мы говорили о ее работе.
Немногие из нас знают, чем занимаются президенты крупных торговых сетей. Так вот, отвечу – ничем привлекательным. Они вынуждены посещать каждый магазин и совать там нос в каждый закоулок.
– И как часто? – поинтересовался я.
– Постоянно. А остальное время я провожу в Европе или на Востоке. Чтобы уловить, каким будет следующий секси стиль.
– А что на языке бизнеса значит «секси»?
– Смотри: каждый раз, когда ты надеваешь тот кашемировый свитер, который я тебе подарила, ты рекламируешь один из наших стилей: «Фэнтези» или «Секси». Сами по себе такие свитера могут продаваться хоть в двадцати разных магазинах. Но мы обычно выбираем такие шмотки, без которых имиджмейкеры и модные люди просто не могут обойтись, хотя пока об этом не догадываются. Если мы все правильно рассчитаем, то, увидев такую одежду в нашей рекламе, люди в очереди за ней выстраиваются. Улавливаешь?
– Если перевести все это на язык экономии, – произнес я с торжественностью выпускника университета Лиги Плюща. – Вы создаете фальшивый спрос на изначально бесполезный товар.
– Примитивно, но в целом правильно, – кивнула она.
– Другими словами, если вы говорите: «В моде дерьмо», все кидаются скупать навоз, – подмигнул я.
– Точно. Единственная проблема: кто-то может выбросить такой замечательный лозунг раньше нас!
Машина Марси была припаркована (в нарушение всех правил парковки!) перед моим домом. Когда мы вернулись, было уже очень поздно. Но я чувствовал себя лучше. Или количество выпитого вина взяло свое.
– Ну, – сказала она, – я проводила тебя до дому.
Да вы просто сама тактичность, Марси Нэш! Теперь у меня были оба варианта. И я уже знал, какой из них мне… нужен.
– Марси, если ты уйдешь, то будешь спать одна, и я буду спать один. Если перевести все это на язык экономии, получится неэффективное использование спальных ресурсов. Согласна?
– Допустим, – сказала она.
– Кроме того, мне очень хочется тебя обнять, – добавил я.
Она приняла это ненавязчивое приглашение.
Когда Марси разбудила меня, в руках она сжимала чашку кофе…
В пенопластовом стаканчике?!
– Я так и не сумела зажечь эту штуковину, – призналась она, – пришлось пойти в магазинчик на углу.
24
Уясните себе, пожалуйста, одну вещь. Мы не «живем вместе».
Хотя лето прошло просто замечательно.
Мы обедали друг с другом, разговаривали друг с другом, смеялись (или спорили) друг с другом, спали друг с другом под одной крышей (то есть в моем полуподвале). Но без всяких договоренностей и обязательств. Все, что у нас было, – это «здесь и сейчас». Хотя мы старались бывать вместе как можно больше. Мне кажется, мы вышли на ту редкую стадию, когда двух человек связывает нечто вроде… дружбы. Что тем более нечасто встретишь, что она у нас не платоническая.
