Олег Рой - Обняться, чтобы уцелеть
В тот же вечер, около полуночи, вновь раздался звонок от Михаила Яковлевича. Он доложил, что некоторое время назад его сотрудница Лариса буквально вынула Кирилла Рощина из петли. Физически тот не пострадал, но состояние его психики явно вызывает опасения.
Глава 8
В которой Кирилл знакомится с достопримечательностями Лондона, любуется красотами итальянского побережья и осматривает яхту
— Отлично! — произнес Голубев, выслушав донесение детектива, и тут же набрал номер своего помощника. — Валера, позвони Рощину прямо сейчас…
— Простите, Леонид Николаевич, кому? — Судя по приглушенным звукам, доносящимся из трубки, Валерий смотрел какой-то боевик.
— Ты что, оглох?
— Ах да, конечно, извините!.. И что мне ему сказать?
— Чтобы завтра в десять был у меня в кабинете. Скажи, что для него есть интересное предложение. И узнай, в порядке ли у него загранпаспорт.
Голубев нажал кнопку отбоя и сказал, обращаясь к старинному зеркалу:
— Ну, как говорится в известной книге, лед тронулся!
— Да, все идет по плану, — согласилось отражение. — Тебя можно поздравить.
— Праздновать победу пока рано, — возразил Леонид. — Обмен еще не произошел, и договор о нем не заключен.
— Не беспокойся, всему свое время, — заверило зеркало. Утром, без двух минут десять, секретарь доложила, что в приемной ожидает Кирилл Рощин. У Голубева на миг возникла мысль еще немного помариновать парня, но он решил, что это будет, пожалуй, уже чересчур.
— Пусть войдет, — скомандовал он. — Сделайте кофе. И пока он у меня, никого не пускать и ни с кем не соединять.
Выражение лица Кирилла ему понравилось. Вид у молодого человека был подавленный, углы полных губ опущены вниз, в глазах застыло отчаяние, но взгляд озарял слабый лучик надежды.
— Вы меня звали, Леонид Николаевич? — Он привычно прищурился.
— Присаживайтесь, Кирилл Владиславович! — Шеф указал визитеру не на кресло перед своим огромным столом, а на стоявший в углу кабинета, в так называемой зоне неформального общения, диван. Сам сел напротив, пристально поглядел на собеседника и слегка улыбнулся:
— Теряетесь в догадках, зачем я вас сюда вызвал? Рощин, явно не ожидавший такого вопроса, молча кивнул.
— Я хотел поговорить с вами. — Леонид старался, чтобы голос его звучал ровно, но с опенком дружелюбия. — Разумеется, о проблемах в вашем подразделении мне известно… Кирилл потупился.
— Но я решил не предпринимать кардинальных действий, — продолжал Голубев. — Более того, мне пришла в голову идея лично вам дать еще один шанс. Все люди совершают ошибки, и дело совсем не в этом. Дело в том, какой опыт они извлекают. Вы меня понимаете?
— Да, конечно, — отвечал молодой человек, но даже ребенку было бы ясно, что он ровным счетом ничего не понимает.
— Я давно присматриваюсь к вам, — вел свой монолог Леонид. — Мне нравится ваша энергия, целеустремленность, амбициозность. Вы умеете высоко поставить себе планку и достичь всего, к чему стремитесь. С моей точки зрения, у вас огромный потенциал. Было бы обидно потерять такого сотрудника, даже несмотря на то, что произошло…
Вошла секретарша с подносом, начала расставлять чашки, наклонившись над кофейным столиком, отчего ее и так невозможно короткая юбка еще больше задралась. Голубев отметил взгляд, который Кирилл невольно бросил на ноги девушки, и усмехнулся про себя. «Да, дорогой… Одно твое слово — и ты получишь в том числе и это…»
Он сделал глоток сладкого кофе со сливками и проговорил:
— Насколько я знаю, загранпаспорт у вас в порядке?
— Да, — изумленно отвечал Кирилл.
— А как у вас с английским?
— Вроде неплохо. Изучал в университете в Воронеже, потом здесь, в Москве, когда получал второе образование. Читаю книги и газеты, смотрю фильмы без перевода, могу поддержать беседу…
— Ну вот и славно. Тогда завтра же принесите загранпаспорт и отдайте его Насте. — Голубев кивнул на дверь, за которой скрылась секретарша.
— Паспорт у меня с собой. — Молодой человек выглядел несколько ошеломленным. — Но, Леонид Николаевич…
— Что?
— Зачем это все?
Голубев снова отпил из своей чашки.
— Я улетаю в Лондон, — объяснил он. — Вообще-то это деловая поездка, но я решил совместить приятное с полезным и выкроить несколько дней на отдых. Люблю Старый Свет… А вы будете сопровождать меня. Пейте кофе, остынет!
Некоторое время Рощин буквально не находил слов от изумления.
— Но… Почему вдруг я? — спросил он наконец. — Зачем вам в Лондоне я, когда у вас столько помощников, заместителей, секретарей?…
Улыбке Леонида позавидовала бы любая голливудская звезда — ослепительно и ровным счетом ничего не выражает.
— Мне кажется, вам подобный опыт пригодится. Видите ли, — доверительно проговорил он, чуть прикоснувшись к рукаву пиджака молодого человека, — в ваши годы я тоже был обычным инженером на одном из многих заводов большой страны. И страшно бы удивился, если бы мне сказали, что я возглавлю этот завод, сделаю крупнейшим предприятием, превращу в огромный холдинг, стану состоятельным человеком и займу такое положение. Кто знает, может, и вас ожидает подобное будущее? Глаза у Кирилла так и загорелись…
Визы в Англию были оформлены быстро. Для фирмы, имеющей в Лондоне свое представительство, это было делом несложным. Билеты были взяты на тридцатое марта, летели авиакомпанией Finnair. А в самолете места Голубева и Рощина, разумеется, оказались рядом. Послышался вой турбин, самолет разогнался и оторвался от земли.
— Все-таки удобная штука эта авиация, — изрек Леонид, поудобнее устраиваясь в кресле. — Несколько часов — и ты в любой точке Земли. Хотя, конечно, частые перелеты меня несколько утомляют… А вы, Кирилл, любите летать?
Задавая этот вопрос, Голубев отлично знал, что его собеседник поднимался в воздух всего четыре раза: за всю жизнь Рощин лишь дважды позволил себе отдохнуть — в Египте и в Турции. И теперь, наблюдая за тем, с каким видом молодой человек осматривает комфортабельный салон и таращится на вышколенных стюардесс, развозящих на тележках напитки, Леонид только усмехался про себя: «Да, дорогой мой, тут тебе не Аэрофлот и не «Турецкие авиалинии»…
— Вы меня извините, Леонид Николаевич, — вдруг смущенно забормотал Кирилл, — но я давно хотел поблагодарить вас…
— За что это? — Голубев удивленно поднял одну бровь.
— Знаете, вы меня просто спасли! У меня сейчас такой трудный период в жизни… Неприятность за неприятностью… А вы мне так помогли! Даже с квартирой, мне Иришка призналась по секрету… А теперь еще эта поездка… Спасибо вам огромное, Леонид Николаевич!..
