Захар Прилепин - «Лимонка» в тюрьму (сборник)
Он был по-своему прав, конечно.
Лет десять он был чёрным копателем, именно там он поднаторел во всём и прошёл практику, если так можно выразиться.
Но сидел он за другое…
Некоторые москвичи, возможно, помнят нашумевшее в своё время преступление. Это было году в 2001–2002-м, по-моему, на севере Москвы. Мужчина, возвращаясь домой, нашёл где-то возле дома сотовый телефон. Принёс домой. Через несколько минут телефон вдруг зазвонил. Трубку взяла жена и поднесла трубку к уху. Ей в ту же секунду оторвало взрывом голову…
Эту историю я знал ещё до того, как меня посадили. Но только незадолго до моего освобождения, на просмотре передачи «Криминал», я увидел, кто является изготовителем мины и, соответственно, автором взрыва. В главном герое передачи я тогда с трудом узнал Химика! На экране сидел маленький, худой и сутулый юноша и тихим испуганным голосом давал показания. Светлые рыжеватые волосы были взъерошены и торчали, как у невыспавшегося двоечника Перестукина из советского мультфильма. Из-под них торчал нос; глаза на худом лице выделялись особо отчётливо.
То, как он поправился, сидя в Лефортове с компаньоном Березовского (с которым примерно в то же время сидел мой друг, Сергей Аксёнов, шедший по делу Лимонова), Химик мне рассказывал несколько раз лично. Я тогда ему верил с трудом, набрать более двадцати килограммов за несколько месяцев мне казалось несколько фантастичным.
«А он мне с утра: «Давай, Юра, севрюжечки, вот тут уже три салатика я сделал…» И дальше начинался перечень ещё каких-то деликатесных блюд, не считая ягод и фруктов, которые они принимались поглощать, и так ежедневно…
Тогда, в апреле седьмого года, я чуть не подпрыгнул от неожиданности и удивления, когда в этом худеньком пареньке с экрана узнал своего сокамерника.
Но поймали его опять-таки за другое. По-моему, в 2002 году один скинхед на юго-западе Москвы взорвал «Макдоналдс», который держали какие-то кавказцы. Но не ушёл с места взрыва, а остался смотреть на происходящее. Опера переписали его с толпой свидетелей. Пробив по базе и сопоставив этих два известных факта, опера его взяли. Тот сразу раскололся, и Химика, изготовившего и продавшего скину взрывчатку, арестовали.
«Смеющийся дом» и «смеющаяся квартира», рассказывал мне Химик, – так охарактеризовали содержимое комнаты фээсбэшники, задерживавшие его. Те же термины я слышал с экрана телевизора спустя два с половиной года. Сомнений не было, это Химик. Так же его называли и менты.
В документальном двухсерийном фильме комментатор рассказывал, как у Химика в лобненском гараже был найден арсенал взрывчатки, который, если бы рванул, мог разрушить несколько стоящих вблизи домов полностью и повредить многие окрестные. Чтобы разминировать этот подвал в марте 2003 года, пришлось под видом учений эвакуировать весь микрорайон.
Помимо того, что там десятками лежали заряды для разных видов гранатомётов и миномётных мин, он хранил в гараже одиннадцать литров нитроглицерина. О таких мелочах, как стрелковое оружие в единичных экземплярах и патроны, комментатору упоминать, видимо, было просто стыдно. Химик сказал, что о таких мелочах не упомянули, потому что они были ничтожны по сравнению со всем найденным.
В общем, согласно экспертизе, там взрывчатки было что-то вроде около трёхсот килограммов в тротиловом эквиваленте.
Друга и подельника Химика, которого он называл Доцент, звали Алексей Диденко. С ним они сделали очень серьёзную конспиративную систему безопасности. Блокировки прослушек, размывающие переговоры. Когда кто-то посторонний подключается к сети, на мониторе сразу высвечивается перепад напряжения. На более хорошие сканеры всё равно шёл искажённый звук.
В фильме его представили как Алексея Чудакова, хотя, насколько я помню, звали его все-таки Юрой.
Химик с Доцентом серьёзно занимались конспирацией, используя различные приставки для искажения звука. Об этом говорили как следователи, так и он мне рассказывал лично.
«Мы общаемся между собой, а там у них идёт размытый звук: буль-буль-буль…» Делали они всё грамотно и на очень высоком уровне, были свои кодовые слова на случай обнаружения слежки… Но сколько веревочкё ни виться…
Далее история была ещё более увлекательной. Это был сюжет готового детективного, полумистического романа о влюблённом маньяке.
Оказывается, Алексей Чудаков в школе был забитым парнем, интересующимся только химией. Он читал только научную литературу, и ничего, кроме нее.
Сверстники его постоянно задвигали, а девушки не желали с ним дружить. По крайней мере, те, которые ему нравились. Наверное, по причине того, что парнем он был неуверенным в себе. Созерцательно живущий в мире химии, он не мог найти себе подругу, и ему приходилось честно любить на расстоянии, не рассчитывая на взаимность.
Спустя несколько лет после окончания школы все его обидчики попадали в какие-то неожиданные дворовые переделки, после чего едва оставались в живых. Их избивали неизвестные гопники настолько сильно и профессионально, что видно было, это не пьяная драка и не банальный гоп-стоп. В маленьком областном городке, где все друг друга знали, происходящее выглядело не совсем понятно. Когда Юра признался, что мотивом в истории с телефоном была месть за неразделённую любовь, стали копать дальше. И докопались, если верить убедительно-агрессивному голосу комментатора. Только не девушку он хотел убить, а её мужа.
Один из следователей упоминал, что, когда во время многочисленных бесед кто-то из следственной группы начинал упоминать о погибшей девушке, он сразу «выключался» и переставал разговаривать. «Как забрало падало, он явно сильно переживал из-за её смерти».
Дальше – больше. Постепенно следователи раскрутили и другой клубок, связанный с одноклассниками. Это Юра им мстил. Видимо, за поруганную свою честь, которую в детстве он не мог защитить самостоятельно, ежедневно поднимая и держа перед глазами не гантели, а книжки. В итоге он и доказал обидчикам и себе, что далеко не всё могут кулаки.
«Зло и добро возвращаются, сынок, – говорила мне в детстве мама, – и чем позже они вернутся, тем большим злом обрастут по пути, как снежный ком».
Я всегда в это верил и постоянно в этом убеждаюсь, оглядываясь на окружающий мир. Однако Юрина история меня потрясла.
Я на подобное просто не способен, но понимаю, что он мстил не за синяки. А именно за раненую честь. Поучительная, конечно, хоть и очень жестокая история.
За любимую девушку тоже не могу его осудить. Даже если это было честное обвинение – он ещё и наказал сам себя. По-моему, он любил её со школы и продолжал любить. Но эта история мне во всех деталях неизвестна.
