Павел Алексеев - Без жалости
***
Дома всё сияло свежестью и чистотой. Нина Васильевна развила бурную деятельность, всё вычистив, выстирав и выгладив. Посмотрел на её дочку. Серьёзная такая, чопорная. Нина Васильевна смогла меня удивить ещё раз, одев себя и дочь, в униформу английских горничных. Только не такую, какую привыкли видеть у нас в будущем на порносайтах, а в нормальную. Никаких миниюбок и декольте до пупа. Всё строго - длинное, глухое платье, подобранные волосы. Так же, присутствовал передник и чепчик. Смотрелось мило и прикольно.
Ещё интересно было наблюдать, как мама обучает дочь премудростям своей работы. Учила сервировке, передвижению, когда в какой момент подавать блюда и какие. Не выдержав, поинтересовался, зачем ей это нужно.
-Понимаете Владимир, это сложно объяснить. Моя прапрапрабабка, когда-то приехала из Англии, сопровождая своего господина. Потом, по трагической случайности, хозяин погиб, а она осталась тут одна. Домой, вернуться у неё возможности не было, пришлось устраивать свою жизнь тут. Пошла в услужение в один из дворянских домов. Затем - любовь, замужество, рождение дочери... Дочь пошла по стопам матери, так же стала прислугой. И так, несколько поколений. Я не знаю, кем захочет стать моя дочь, когда вырастет. Но я хочу передать ей то, благодаря чему выживали несколько поколений женщин нашего рода.
-Благое дело, - согласился я, - Любой труд благороден. И английскому учите?
-Разумеется, - кивнула она.
-Немецким случайно не владеете? - поинтересовался я.
-Случайно владею, - улыбнулась она, - Английский, немецкий, французский.
-Да вы просто кладезь достоинств! - восхитился я, - Возьметесь меня обучать? Поверьте, я буду очень прилежным учеником.
-Если вы пожелаете...
-Пожелаю, ещё как пожелаю! - обрадовался я, такой удаче. Где бы я ещё себе нашёл репетитора, да ещё прямо на дому.
***
Потом, я зарылся в библиотеку, решил более внимательно просмотреть наследство, оставленное прежним хозяином. Библиотека была специфичной, с уклоном в языковедение, но и историческая литература тоже имелась. Поэтому, я принялся листать книги, забивая себе в память всё что видел. Нейросеть потом сама всё обработает и разложит по полочкам. Покопавшись в настройках, нашёл функцию формирования баз знаний из полученных материалов. Включил её и запустил обработку всего накопленного ещё у матери в библиотеке, чувствую, что пригодится.
Таким вот образом, я просидел в библиотеке почти до самого вечера, листая книги, пока меня оттуда не вытащила Сонька, ей скучно стало. А потом, мы отправились в ресторан.
***
Заняв привычный для нас столик, я оглядел посетителей, которых сегодня было значительно больше чем вчера. Тут же подвалил Василь, поздоровался. Шепнул, что сегодня пришли серьёзные люди, специально послушать меня. Поинтересовался, прозвучит ли 'Владимирский централ'. Уверил, что для хороших людей, обязательно прозвучит. Василь пригласил присоединиться к их столу, но я отказался, сославшись на желание посидеть с подругой отдельно. Василь ушёл.
Затем, подошёл декан, оказывается, сегодня тут присутствовали и ректор и все остальные значимые люди МГУ. Потом подходили ещё люди, из тех, кто представлялся вчера, и все интересовались, буду ли я петь. Отвечал, что естественно буду и непременно для них.
Посидев некоторое время, и помучав ожиданием зрителей, не торопясь направился к роялю. Люди жаждут песен, они у меня есть. Перед тем, как начать играть, я обернулся и сказал в притихший зал:
-Эта песня звучит для моей невесты Софьи. Сонечка, это для тебя...
Песни у людей разные
А моя одна на века
Звездочка моя ясная
Как ты от меня далека...
/фрагмент песни Алексей Гоман - Звездочка моя ясная/
http://www.youtube.com/watch?v=X5O3AUVnLr4
Зрители расчувствовались, Сонька сияла от всеобщего внимания и смотрела на меня влюблёнными глазами. Все были довольны. Решив не дробить своё выступление, следом исполнил 'Владимирский централ', объявив его исполнение - настоятельной просьбой хороших людей. Потом исполнил 'Лебединую верность'.
Закончив играть, поклонился зрителям и вернулся на своё место. В течение часа, периодически подходили разные люди благодарили, высказывали свои восторги или просто просили исполнить ту или иную песню, но таким я вежливо, а иногда и не очень отказывал. Нанялся я им, что ли. Подходил Василь, познакомил со своим боссом, тот прямо и без излишней скромности сказал - будут проблемы, обращайся, всё решим. Пожал руку и вернулся за свой стол.
Вот так мы и провели вечер, засидевшись допоздна. Когда возвращались домой, Сонька резвилась как ребёнок, непрерывно подпрыгивая и кружась от переполнявших её эмоций. Дома, сразу потащила меня в спальню, еле успел обувь снять. Ну, а там отблагодарила, как могла, за мою песню. Эх, Сонька... Если бы ты знала, кому были действительно посвящены строки этой замечательной песни. Но ты этого, никогда не узнаешь. В этом мире и в этом времени, она звучала именно для тебя.
***
С библиотекой я, наконец, закончил. Муторное это дело, тупо листать книги, но сидеть и зубрить, намного хуже. Вон, Сонька, сидит, мучается и с ненавистью смотрит в какой-то справочник. Временами делает перерывы и ноет, умоляющим взглядам глядя на меня, но я был стоек и непреклонен. Почти. Экзамены для нас никто не отменял. Декан намекнул, что всё будет нормально при любом результате, но готовиться всё равно надо.
Вечерами гуляли, изредка ходили в 'Метрополь', где я исполнял несколько песен, чаще всего из тех, которые пел до этого. Людям они нравились. Как-то незаметно росла моя популярность, тексты песен расползались по Москве, моё имя упоминали в разговорах как имя состоявшегося поэта, певца и композитора. Особая популярность ко мне пришла, после моего разговора с корреспондентом газеты 'Комсомольская правда', который поймал меня в здании МГУ, куда мы с Сонькой зашли по своим делам. Специально поджидал меня, гад.
Так этот корреспондент на меня сначала набросился, выпытывая мою биографию, потом спросил, как я докатился до жизни такой, а потом доскрёбся к песне 'Владимирский централ'. Ну, типа, как я - член ВЛКСМ, сын целого секретаря райкома, посмел написать и тем более исполнить публично песню на блатную тематику. Ну, тут я ему и выдал вариацию на тему - сам дурак, если не интересуешься тем, кто когда-то там содержался. И поинтересовался, действительно ли корреспондент считает товарищей Килинина, Андроникова, Фрунзе и других, не менее уважаемых революционеров - блатными? Ведь этим, великим людям, не посчастливилось в своё время там пребывать. Он попытался возмутиться, но сдулся, признав, что определённая логика в моих словах присутствует. Ну, а я добил его ещё одним аргументом, напомнив, что в СССР все равны. И даже те, кто совершает преступления, являются для нас - социально близкими элементами. Они всего лишь оступились, и возможно именно моя песня поможет им вернуться к полноценной жизни, на благо построения Светлого - коммунистического будущего. Против такого довода, он вообще ничего не смог возразить, но напоследок ещё раз уточнил, кто из 'великих людей' содержался во Владимирском централе и сделал моё фото, на страшного вида фотоаппарат с огнеопасной фотовспышкой. Сразу видно, явно не цифровой, хе-хе!
