Маша Трауб - Домик на Юге
– Каринка, – выдохнул кто-то.
– С Эдиком? – спросил еще кто-то.
Все замолчали и смотрели, как Карина пересекает зал. Она нисколько не изменилась. Такая же молодая и красивая, не тронутая ботоксом. Рядом с ней шел мужчина – Эдик. Только помолодевший лет на двадцать. Та же походка, та же прическа, те же глаза.
Карина подошла к друзьям и улыбнулась.
– Это Гарик, – представила она спутника, – мой муж.
Кто-то из друзей схватил официанта и стащил с подноса все бокалы с коньяком. Никто так ничего и не сказал.
– А я теперь дважды бабушка, – сказала Карина, – Лялька родила дочку.
Обстановка разрядилась. Уже через полчаса Карина стояла около фуршетного стола и смотрела, как Гарик, размахивая руками, что-то рассказывает друзьям ее покойного мужа.
– Как ты? – подошел к ней надежный мужчина. Уже давно не любовник.
Карина кивнула в сторону Гарика и друзей.
– Он очень похож на Эдика, – сказал надежный мужчина.
– Я знаю, – ответила Карина и улыбнулась.
– Странно.
– Ничего странного. Лялька и внук его обожают. Его вообще все любят.
– Как Эдика.
– Да, как Эдика.
Надежный мужчина кивнул и отошел.
Карина бежала по парку. Лавочка, дерево, пруд. Только женщина с коляской пропала. Карине не хватало этого ориентира. Она давно не бегала по этому маршруту. Но через неделю женщина появилась. Только коляска была другого цвета.
Семеновы
Семеновы, Саша и Оля, стали мужем и женой очень давно. Никто не помнил, насколько давно, помнили, что очень. Они подошли друг другу как-то сразу. Оля, в ту пору еще Иванова, единственная из всех женщин заметила Сашу Семенова. А Саша, единственный из всех мужчин, заметил Олю. У обоих было ценное качество для спецагентов – удивительная безликость. Спецагентами они не работали и от этой безликости страдали.
Оля Иванова работала помощником бухгалтера, Саша – экономистом. Оля выдавала Саше зарплату. Олю Иванову на работе называли девочкой из бухгалтерии, потому что никто из сотрудников не мог вспомнить Оля она, или Лена, или Ира, или Наташа – что-то очень простое и распространенное. То ли Иванова, то ли Петрова. Описать Олю было непросто – среднего роста, ни блондинка, ни брюнетка, волосы средней длины, обычная фигура. Ничем не примечательная девушка. Саша был таким же. Когда он носил очки, то его опознавали по очкам, но после того как Саша перешел на линзы, с опознанием стало совсем плохо. На корпоративных мероприятиях разного размаха Оля с Сашей обретали хоть какие-то отличительные черты. Оля красиво раскладывала по тарелкам сыр, втыкая петрушку в серединку, а Саша занудно и громко рассказывал несмешные анекдоты, которые знал в немыслимых количествах. Их чувство было неизбежно – Оля оказывалась единственным благодарным Сашиным слушателем, а он – единственным ее кавалером по танцам. Потом их и сажать за столом стали вместе, чтобы не мучиться.
Об их романе вопреки служебной этике на работе узнали только тогда, когда Саша с Олей объявили о скорой свадьбе.
– Какая Оля? Из бухгалтерии? Это какая? – спрашивали друг у друга сослуживцы. – Выходит замуж за Сашу? Это которого? Из экономического отдела?
Оля взяла фамилию мужа, окончательно запутав отдел кадров.
– Семенова стала Ивановой? Наоборот? Какая разница? Шило на мыло! – смеялись кадровички.
После свадьбы Оля с Сашей открыто проявляли свои чувства – трогательно держались за руки и называли друг друга зайками и пусями.
– Что-то с ними не так… – сказала однажды за столом в кафетерии кадровичка. – Не пойму что.
– А нечего тут понимать, – ответила ей Лиза, коллега Саши по экономическому отделу, главная красавица фирмы. – Искусственные они. Ненатуральные. Из них такая же семейная пара, как из меня блондинка, – встряхнула она мелированными прядями.
– Почему ты так думаешь? – спросила кадровичка.
– Потому что знаю. Сашка вообще-то за мной пытался ухаживать. На обед приглашал.
– А ты? – удивилась кадровичка свежей сплетне.
– А я не поняла, кто мне звонит. Саш Семеновых много…
– Да, у тебя особенно, – вставила кадровичка.
– Да он мямлил что-то, я толком и не поняла.
– А потом?
– А потом я согласилась с ним пообедать, но опоздала. А этот зануда сказал, что ему не нравятся непунктуальные девушки. Идиот. Можно подумать, он мне нужен был. Тогда-то ему и понадобилась эта Лена, тьфу, Оля.
– Только она уже замужем, а ты еще нет, – заметила кадровичка, – а так бы жила и не жужжала. Саша этот тихой сапой еще покажет…
– Лучше одной, чем с таким! – вспыхнула Лиза. – Он же ни-ка-кой. Зануда. Там никаких чувств. Просто подобрал себе удобную девушку. Этой Оле вообще ничего не светило бы…
То, что ей «ничего не светило бы», Оля прекрасно понимала. Принца она не ждала, потому что принцы приезжают к принцессам, а Оля на принцессу никак не тянула. Сашу она не любила. Просто потому, что не знала, что это такое. Она не верила, что способна на сильное чувство. Вот Лиза – да. У той что ни чувство, то сильное. Оля считала, что она – девушка без примет и чувствительностью должна обладать средней. Сашу она считала симпатичным, порядочным молодым человеком. Этого для семейного счастья ей показалось вполне достаточно. Про «тихую сапу» она тоже думала, потому что дурой все-таки не была. Саша при удачном стечении обстоятельств, с точки зрения Оли, мог всем показать… Не сейчас, конечно, а лет через десять. Впрочем, ко времени Оля тоже относилась спокойно – два, десять, двадцать лет – какая, в сущности, разница?
Они жили хорошо. В Олиной, оставшейся от бабушки квартире в подмосковном городе. Почему не в Москве? Потому что в их городе – чистый воздух и окна выходят на лес. Зачем им Москва? Им Москва не нужна. Им вообще никто не был нужен.
Саша с Олей удивительно совпали в привычках и пристрастиях. Точнее, в отсутствии таковых. Ни он, ни она не пили спиртного – «им было невкусно». Ни у него, ни у нее не было близких друзей, только дальние знакомые. Оба, при наличии родственников, предпочитали жить сиротами. У Оли были мама и брат с семьей. Мама давно и навсегда сделала выбор в пользу сына. У Саши – мама, папа и сестра с семьей. Его родители тоже сделали свой выбор. Оле с Сашей достались редкие и короткие созвоны по праздникам. Кстати, ни родственники Саши, ни родные Оли их брак не одобрили, что оба сочли еще одной «точкой соприкосновения».
Да, перед свадьбой Саша предложил Оле заключить брачный контракт. Другая бы возмутилась, а Оля в очередной раз убедилась, что Саша – ее судьба. По брачному договору у супругов были разные счета, бабушкина квартира в любом случае оставалась бы за Олей, а машина – за Сашей. В договоре Саша прописал и алименты на будущих детей.
