Ольга Юнязова - Легенда о бабочке
– Рак? – удивился Александр. – И что? Дед Ефим смог вылечить рак?
– Ну видишь, живая. Выходит, вылечил. К врачам-то я и не ходила больше. Вот вересковым медом и вылечил. Ты ж, наверное, знаешь, что рак ядом лечат. Вот только за те годы, что я лечилась, зависимость у меня возникла, как от наркотика. Поэтому мне теперь без него не жить. Выручай, Санек! – Пелагея вернулась к столу и расстелила перед Александром карту местности. – Вот здесь, – показала она пальцем, – болото, а вот здесь – поляна, полностью заросшая вереском. А вот здесь стоит старая лиственница, на которой Ефим Андреич повесил борть. Умеешь брать-то мед?
– Умею! – улыбнулся Александр. – У меня самого несколько колод на участке.
– Думаю, простит меня Ефим за то, что рассказала тебе, где искать эту борть, – вздохнула Пелагея, поглядев вверх.
– Да простит, – улыбнулся Александр. – Тем более, что я его внук. Кому ж как не мне передать его секрет?
– Ты?! Внук?! – Пелагея даже задохнулась от радости. – А я-то думаю, почему мне так хочется тебе про это рассказать? Слово ж я дала Ефиму, что никому... а тут, ну просто навязчивая идея.
– Так вы ж сами сказали, что без этого меда уже не можете! – напомнил Александр. – И сил идти за ним уже нет.
– Да, – махнула рукой Пелагея, – на мой век мне хватит. Я ж этой зимой уже все... уйду.
– То есть, как? – возмутился Александр. – Зачем?
– Как зачем? Затем, что закончен мой путь. Вот осеннее равноденствие отпраздную и буду ждать прихода Мары.
– А зачем же тогда мне идти за медом? – удивился Александр.
– Надо! – коротко ответила Пелагея. Но Александр уже и сам понимал, что надо, и не столько ей, сколько ему самому.
Русская рулетка
Отдохнув, Александр встал и начал внимательно оглядывать болото в поисках алой тряпочки, которые Пелагея развесила по всей тропе. Но ни одной метки, кроме той, от которой он пришел к этому островку, видно не было.
– Приехали, – вздохнул Александр. – И куда дальше?
Он достал из рюкзачка карту и компас. По его приблизительным подсчетам он прошел уже половину пути. Если идти в том же направлении, то часа через два-три он выйдет на вересковую поляну. Но Пелагея настоятельно рекомендовала не отклоняться от тропы, потому что есть в этих болотах и непроходимые места. От одной только мысли, что можно провалиться в топь, у Александра внутри все сжалось. И как ни гнал он от себя эту мысль, она затягивала его как трясина.
«Буду как следует прощупывать дно, – решил Александр. – Конечно, в этом случае идти придется намного дольше, но не возвращаться же обратно только из-за того, что одна метка по каким-то причинам исчезла». – Он надел непросохшие штаны и кроссовки, взял свой длинный посох из ствола молодой березы и спрыгнул с твердой земли на одну из ближайших кочек. Шагалось легко, под водой прощупывалось близкое надежное дно, и Александр взял курс прямо туда, где на карте был отмечено заветное дерево.
Но потом кочки начали становиться все мельче, а расстояние между ними все больше. И вот настал момент, когда, стоя на слабеньком островке, который не создавал ощущения надежности, Александр не смог достать до дна, засунув посох под воду почти полностью. С трудом достав березу из трясины, Александр попытался нащупать дно в другом направлении, потом в третьем и, в конце концов, решил, что надо поворачивать назад. И вдруг он с ужасом осознал, что не знает, в какой стороне находится это «назад». Плотные тучи не давали понять, в какой стороне солнце, поэтому он потерял ориентацию в пространстве. Робко топчась на хиленькой шатающейся кочке, Александр понял, что у него есть только одно надежное направление – то, откуда он только что пришел. Все остальные могут оказаться предательскими ловушками, когда под ногами нет твердого дна и болото обнимает тебя и затягивает...
Прогоняя от себя эту кошмарную навязчивую мысль, Александр снял с плеч рюкзак и начал искать компас. Почему-то он совсем не удивился, обнаружив, что компаса в рюкзаке нет, и даже вспомнил, как положил его на землю рядом с картой, на том островке. Карту он забрал, а вот компас... забыл. Александр с надеждой посмотрел в небо, но тучи были неумолимы. «Спокойно, Санек, – сказал он себе, – сейчас мы построим „кристалл“, и тучки раздвинутся». Он выстроил трехмерный крест, но получилось как-то криво. И как ни старался Александр выровнять боковые лучи, они неумолимо пригибались к земле, а точнее к темной воде, под которой скрывалась непролазная трясина. Сердце не загоралось, и душа тонула в топком болоте ужаса.
И вдруг на одну из кочек села маленькая белая бабочка. Кокетливо помахав крылышками, она вспорхнула и полетела дальше по своим насекомьим делам. Александр вспомнил свою компьютерную игрушку, где принц оказался в точно такой же ситуации: болото и только одна кочка, на которую можно встать, чтобы пройти. И над этой единственной кочкой чирикала птичка. Но одно дело – компьютерная игра, где несмотря на всю серьезность, которую пытался придать ей Вовка, реальной жизни все-таки ничего не угрожает. Совсем другое дело – настоящее болото. И, тем не менее, Александр понимал, что рано или поздно выбор этот сделать ему придется. И решение нужно принимать быстро, потому что до наступления темноты ему еще надо добраться хоть до какой-нибудь твердой земли, а сколько осталось до вечера, он не представлял, потому что от страха потерял ориентацию не только в пространстве, но и во времени тоже.
Прощупав посохом кочку, на которую ему указала бабочка, Александр пришел к выводу, что не может быть на сто процентов уверен в ее надежности, как, впрочем, и во всех остальных тоже. Тогда он присел на корточки, закрыл глаза и задумался, почему же ему так страшно? Ведь столько раз он уходил на опасные задания во время своей службы, и каждый раз он вполне мог и не вернуться. Он вспомнил, что тогда тоже было страшно, но не настолько. Был приказ пройти. Александр не принадлежал самому себе, он был частью единого организма, который называется армия, и за его смерть, если бы она все-таки случилась, несли бы ответственность: его командир, душман, пуля-дура или кто угодно, но только не он сам, потому что он выполнял свой долг. Он вспомнил, как шел по минному полю, где каждый шаг мог оказаться последним. Но он шел, потому что не имел права остановиться, потому что от скорости прохождения зависела не только его жизнь. За ним след в след шли еще несколько человек. Почему он шел первым? Да просто потому, что командир именно ему приказал идти вперед. И тогда то ли счастливый случай, то ли ангел-кукловод помогли провести взвод через поле.
