Пэлем Вудхауз - Вперёд, Дживз!
— «Мистер Биффен, — сказал он, — я настоятельно советую вам пойти…»
— Куда? — спросил я примерно после минутного молчания.
— Берти, старина, — Биффи изо всех сил наморщил лоб, — честно говоря, я забыл!
Я уставился на него.
— Знаешь, я никак не могу понять, как тебе удаётся вести дела в Хертфортшире хотя бы в течение одного дня. Как ты, разрази меня гром, умудряешься вовремя доить коров, подавать свиньям обед, и всё такое?
— Проще простого. В поместье куча работников.
— Ах! — воскликнул я. — В таком случае, давай пропустим ещё по Зелёному Змию, а потом пройдём туда, где аттракционы.
* * *
Поймите меня правильно, когда я раньше произносил горькие слова о выставках, я не имел в виду более приближенные к жизни экспонаты, о которых речь пойдёт ниже. Например, я снимаю шляпу перед каждым, кто за шиллинг решит прокатиться по скользкому жёлобу на коврике. Мне нравится прыгать наперегонки, и я готов сколько угодно пытаться с завязанными глазами обрезать нитки, на которых висят фантики, марки или грецкие орехи.
Но каким бы я ни был азартным игроком, я в подмётки не гожусь старине Биффи. То ли Зелёный Змий на него так подействовал, то ли он радовался тому, что смылся от сэра Родерика, но бедолага кинулся в самую гущу пролетариев с энергией, которая показалась мне устрашающей. Я с трудом оттащил его от силомера; что же касается американских гор — он, по-видимому, собирался провести на них остаток жизни. В конце концов мне удалось его увести, и теперь он шагал со мной рядом, поглядывая то на шатёр гадалки, то на чёртово колесо. Внезапно он сжал мою руку и заревел, как бык.
— Берти!
— Ну, что ещё?
Биффи указал пальцем на большую светящуюся надпись над павильоном.
— Посмотри! Дворец Красоты!
Я попытался его урезонить. По правде говоря, я начал уставать. Что делать, мы стареем с каждым годом.
— Тебе туда не надо, — сказал я. — Ребята в клубе говорили, что кроме сотни-другой девиц там ничего нет. Не станешь же ты смотреть на девиц?
— Я стану смотреть на девиц, — решительно заявил Биффи. — И на сотню девиц, и на две, и чем меньше они будут похожи на Гонорию, тем лучше. Кроме того, я вдруг вспомнил, что Дживз настоятельно советовал мне посетить именно Дворец Красоты. Как сейчас помню. «Мистер Биффен, — сказал он, — я настоятельно советую вам посетить Дворец Красоты». Должен признаться, я не понимаю, что он имел в виду и какие такие цели преследовал, но, Берти, ответь мне прямо, разве это мудро, разве это безопасно, разве это разумно не прислушиваться к советам Дживза, пусть даже непонятным? Давай войдём вон в ту дверь слева.
Я не знаю, были ли вы когда-нибудь во Дворце Красоты? Он напоминает аквариум, содержащий вместо рыбы особей изящного пола. Вы заходите внутрь и первым делом видите девицу, вылупившуюся на вас из-за зеркального стекла. На неё накинуты какие-то призрачные одежды, а над её стеклянной клеткой висит табличка: «Елена Прекрасная». Вы идёте дальше и видите следующую особь, обучающую змею приёмам джиу-джитсу, а надпись сообщает вам, что это Клеопатра. Тогда вам становится понятно, что перед вами — знаменитые женщины всех веков и народов. Должен признаться, подобные экспонаты не приводят меня в восторг. Я не могу любоваться женщиной, когда она сидит в клетке. Кроме того, у меня возникло ощущенье, что я подглядываю в чью-то спальню, и поэтому я мчался по рядам, стараясь как можно скорее выбраться из этого кошмара, когда Биффи внезапно овладело буйное умопомешательство.
По крайней мере выглядело это именно так. Он завопил как резаный, вцепился в мою руку крокодильей хваткой и остановился как вкопанный с отвисшей нижней челюстью.
— Ик! — сказал он, видимо за неимением других слов.
Вокруг нас начала собираться толпа заинтересованных зрителей. Мне кажется, они решили, что девиц сейчас будут кормить. Биффи не обратил на них ни малейшего внимания и вытянул руку, указывая на одну из клеток. Я забыл, на какую именно, но у девицы в клетке был на шее круглый плоёный жёсткий воротничок, так что она изображала то ли королеву Елизавету, то ли Боадицею, в общем, одну из знаменитостей того периода. Она была довольно хорошенькой и смотрела на Биффи такими же выпученными глазами, какими он смотрел на неё.
— Мэйбл! — взвыл Биффи над моим ухом, и мне показалась, что в моей голове разорвалась бомба.
Не могу сказать, чтобы я пришёл в восторг; нет, я ничего не имею против драм, но терпеть не могу становиться их участником в общественных местах, а мне только сейчас стало ясно, насколько общественным было место, где мы очутились. За последние пять секунд толпа, казалось, увеличилась вдвое, и хотя большинство людей смотрели на Биффи, некоторые косились в мою сторону, словно считали меня режиссёром-постановщиком, который в любую секунду может заставить главного героя сделать сногсшибательную сцену для развлечения трудящихся масс.
Биффи подпрыгивал на месте, как козлёнок, которого вытурили из стойла за слабоумие.
— Берти! Это она! Это я! Это я её! — Он дико огляделся по сторонам. — Где, пропади она пропадом, дверь? — вскричал он. — Где тут самый главный? Я немедленно желаю видеть директора павильона!
А затем внезапно он кинулся вперёд и начал колотить по зеркальному стеклу своей тростью.
— Послушай, старина! — сказал я, но он меня отпихнул.
Я давно заметил, что шустрые ребята, живущие в своих загородных домах, привыкли пользоваться толстыми палками вместо изящных тросточек, без которых не может обойтись ни один хорошо одетый джентльмен в метрополии; а в Хертфортшире, по-видимому, в моде были дубинки с тяжёлыми набалдашниками. После первого же удара стекло разлетелось вдребезги, а после следующих трёх Биффи окончательно расчистил себе путь и вошёл в клетку, не рискуя порезаться. Прежде чем толпа сообразила, что всего за шиллинг входной платы они смотрят спектакль, билеты на который стоят бешеных денег, он вступил с девушкой в переговоры. В этот момент на сцене появились двое полицейских.
Блюстителей порядка не заставишь придерживаться романтических взглядов. Они не остановились, чтобы украдкой смахнуть набежавшие слёзы, потому что им было не до слёз. Я и глазом не успел моргнуть, как Биффи выволокли из клетки и повели на выход. Я поспешно зашагал за ним, чтобы хоть как-то скрасить последние минуты друга, и бедняга, сияя как медный таз, повернулся ко мне и крикнул голосом, полным страсти:
— Чизвик 60873! Ради всего святого, запиши, Берти! Чизвик 60873! Это её телефон!
Затем он исчез в сопровождении одиннадцати тысяч возбуждённых зрителей, а я неожиданно услышал над своим ухом голос:
— Мистер Вустер! Как… как прикажете это понимать?
Сэр Родерик стоял рядом со мной, усиленно двигая бровями, которые, как мне показалось, за последний час значительно увеличились в размерах.
— Полный порядок, — утешил я старикана. — У бедняги Биффи крыша поехала, но сейчас ему уже лучше.
— Что?
— Я хочу сказать, с ним случился припадок или приступ, ну, сами понимаете.
— Как? Опять! — Сэр Родерик с шумом втянул носом воздух. — И за этого человека я собирался отдать свою дочь, — пробормотал он.
Я ласково потрепал его по плечу, хотя, смею вас заверить, далось мне это нелегко.
— Если б я был на вашем месте, — сказал я, — я бы резко передумал. Мой вам совет, снимите данный вопрос с повестки дня. Отмените церемонию раз и навсегда, вот вам мой совет.
Он посмотрел на меня с отвращением.
— Я не нуждаюсь в ваших советах, мистер Вустер! Независимо от вас я уже принял решение, о котором вы говорили. Мистер Вустер, вы являетесь другом этого человека — факт, который сам по себе должен был послужить мне достаточным предупреждением. Вам, в отличие от меня, ещё не раз посчастливится с ним увидеться. Будьте так любезны, передайте ему при встрече, что он может считать помолвку с моей дочерью расторгнутой.
— Нет проблем, — сказал я и поспешил вслед за толпой. Внутренний голос подсказывал мне, что надо постараться как можно скорее внести за Биффи залог.
* * *
Прошло не меньше часа, прежде чем я наконец протолкался к тому месту, где оставил свой автомобиль. Дживз сидел на переднем сиденье, задрав голову и, видимо, думая думу о космосе. При моём приближении он вежливо поднялся на ноги.
— Вы собираетесь уезжать, сэр?
— Да.
— А сэр Родерик, сэр?
— Не поедет. Я не открою тебе секрета, Дживз, если скажу, что мы с ним разругались в пух и прах.
— Вот как, сэр? А мистер Биффен? Его вы тоже не станете ждать?
— Нет. Он в тюрьме.
— Неужели, сэр?
— Да. Я пытался внести за него залог, но, по зрелому размышлению, фараоны решили не выпускать его на ночь глядя.
— Какое обвинение ему предъявлено, сэр?
— Помнишь девицу, о которой я тебе рассказывал? Так вот, он увидел её во Дворце Красоты в стеклянной клетке и решил к ней присоединиться кратчайшим путем, то бишь через зеркальное стекло. Его тут же замели и уволокли в полицейский участок. — Я искоса посмотрел на своего личного слугу. Трудно пронзить человека взглядом, когда так на него смотришь, но, по-моему, мне это удалось. — Дживз, — сказал я, — тут что-то не так. Ты посоветовал мистеру Биффену пойти во Дворец Красоты. Тебе было известно, что он найдёт там свою девушку?
