Макс Гурин - Новые праздники-2
Он, конечно, сразу сказал, что деревянный брус — это говно, а вот металлоконструкции — это сила; что он всё знает, как всё разметить и где заказать; где взять металлические трубы и вообще всё знает. На словах всё действительно выглядело лучше некуда — в самом деле, для данного перформанса металл, конечно, годился больше, чем дерево, ибо это и более шумно, что хорошо бы передавало рабочий накал вкупе с матерными покрикиваниями «прораба», роль коего должны были попеременно играть мы с Максом, и вообще это чисто-тупо показалось нам всем более стильным (заметьте, блядь, никаких телевизионных реалити-шоу, типа «Дом» тогда ещё и не намечалось — ведь это был самый конец 2001-го года!) — да, охуительно было всё и на словах и на первый взгляд… кроме одного. Как работать с брусом, я знал хорошо, а в случае передачи этой части перформанса Максиму-дизайнеру, я как бы терял контроль над ситуацией, потому что с металлом работать я не умел и мог лишь тупо полагаться на его честное слово, что, конечно же, в последний момент вышло мне боком.
Нет, поначалу опять же, всё складывалось неплохо. Мы сошлись на устраивающих всех общих позициях. Максу даже удалось сварить по моим эскизам две железные фермы, на которых предполагалось установить — что, кстати, вполне удалось воплотить в жизнь — металлические вёдра и тазы разных размеров, создав, таким образом, две такие вот своеобразные ударные установки, на которых играли впоследствии два профессиональных барабанщика, одним из которых был незабвенный Игорь Марков, некогда игравший в «Новых Праздниках», а ныне работающий в группе «Конец фильма» и как студийный сессионник, а ещё некогда бывший трубач групп «Ногу свело» и «Бригада С», а имя второго барабанщика я, к сожалению, не помню, но он тоже весьма славно стучал на этой грёбаной «Правде-матке». Оба этих барабанщика и обеспечивали, извиняюсь за выражение, «музыкальное оформление» наших чтений, что, на мой взгляд, охуительно контрастировало с нарочито академичным и элитарным оформлением перформанса «69» в «Чеховке».
То есть сказать, что из моей затеи не получилось ничего — нет, конечно нельзя. Разве что, не получилось в деталях того, что и было изначально мною задумано:) и, как обычно, не по моей вине. То есть, в общем, по моей, конечно, вине, но заключавшейся лишь в том, что я опять рискнул положиться на кого-либо кроме себя самого.
Случилось так, что Макса до последнего динамили на заводе, где должны были нарезать, блядь, ему трубы:), а за три дня до перформанса он и вовсе ушёл в запой…
Вышел он из него аккурат утром того дня, на который и было намечено наше мероприятие. Нет, к чести его сказать, он пришёл в «Зверевский центр» за несколько часов до начала, чтобы помочь мне развесить вёдра и установить все декорации, но… как вы понимаете, основная идея, состоявшая именно в создании материального объекта (то есть сам стержень того, что можно вообще назвать словом «перформанс») благополучна пролетела, и доказать, что «поэты» — высшая каста Истинных Людей мне не удалось:). (Смайлик поправляет галстук-бабочку, надетый на голую мыльную шею.) То есть самому себе и про себя лично я в очередной раз доказал, что к этой касте принадлежу конкретно я, но, видите ли, на сей раз моей целью было всё же не это.
В качестве сомнительного, конечно, выхода из ситуации с проёбом материального объекта, мы вбивали огроменным молотком (вполне пролетарский символ:)) аршинные гвозди, в последний момент купленные по моей просьбе Никритиным, в здоровенное бревно, коим обычно препирали дверь в «Зверевском центре». Вбивали мы, разумеется, эти гвозди не абы как, а так, чтобы у нас получилось вполне читаемое слово «ПРАВДА».
Короче, несмотря на то, что вроде бы всем было весело, и все вполне благополучно нажрались, я остался не слишком доволен, и, мне кажется, я сейчас достаточно подробно обо всём рассказал, чтоб вам, милостивые читатели, стало ясно, почему. (Смайлик рвёт себе жопную целку, путём усаживания на бутылку водки:).)
Потом начались очень странные и трудные события в моей жизни и вообще в жизни нашей с Да новоиспечённой семьи. Я расскажу ещё об этом подробней, а пока лишь коротко вам сообщу, что когда мы вырвались с ней из этого совкового водоворота, то обнаружили себя хозяевами собственного жилья (хоть и как минимум вдвое меньшего, чем было положено мне по закону, да и вообще так чисто по совести, если б она, конечно, у кое-кого имелась); я обнаружил себя штатным автором вопросов игровых туров весьма популярной в то время телепрограммы «Слабое звено», а Да обнаружила себя одной из двух вокалисток довольно причудливого музыкального новообразования, созданного мною, с одной стороны, от безысходной скуки и вакуума, наступившего после кризиса очередного живого состава «Новых Праздников» и окончания работы над альбомом римэйков старых советских песен в исполнении прекрасной Иры Шостаковской (http://www.raz-dva-tri.com/shosta.htm), а с другой стороны для того, чтоб Да врубилась в то, что дело, коим её супруг занят по жизни, мягко говоря, более чем не является хуйнёй как бы из первых рук. Ну и ещё мне хотелось дать себе повод научиться наконец по-человечьи играть также и на гитаре. Второй вокалисткой в этом проекте была тогдашняя супруга господина Никритина, а сам же он играл там на барабанах в меру сил, коих, честно признаться, у него было в то время немного, ибо ему тогда довольно интенсивно ебли мозга на работе, куда его в качестве дизайнера-верстальщика, непосредственно после «Правды-матки», позвал Вадик Калинин. Короче говоря, долго этот проект не просуществовал (на бас-гитаре у нас, кстати, играла уже знакомая вам Тёмна-младшая, с которой я всё так и не могу вспомнить, целовался всё-таки или нет), да и, наверно, не мог просуществовать, но… целей, ради которых он был затеян, достичь удалось. Неважно.
Факт тот, что спустя год после «Правды-матки-2002» мне позвонил Лёша Рафиев и сказал, что, мол, Макс, давай-ка что ли повторим! И мы повторили. Тоже не без эксцессов, но повторили.
Было это 10-го апреля 2003-го года. И именно перед началом этого мероприятия между мной и Никритиным и состоялся тот короткий, но важный разговор, с которого, если помните, и началась эта часть и эта глава (смайлик нагревает на огне мечик:)).
II
Кто бы ты ни был, никогда не сомневайся в том, что времени у тебя хватит на всё… На всё, что от тебя требуется.
Ты успеешь ровно столько, сколько ты должен успеть, и это известно заранее. Даже тебе самому.
Времени нет. Его и не было никогда. Ты не должен был слушать взрослых. Никогда. И ни в чём. Потому что взрослых нет и не было никогда.
Ты сам дал им жизнь. Из слабости, из жалости, из шалости. Теперь они умерли. А ведь их убил ты.
Потому что ты дал им жизнь. Хорошо пошутил?
Тебе нравится твоя шутка? Тебе нравится твоя слабость? Ты знаешь, что ты никогда не умрёшь? Ты знаешь, что нет Бога, кроме Бога? Ты знаешь, что нет никого, кроме Тебя?
Тебе нравится твой выбор, которого не мог ты не сделать? Ты помнишь, как ты понял своё первое в жизни слово?..
Ты помнишь тот день, когда ты впервые понял, что понял то, что тебе говорят?..
Ты помнишь, кто это был?..
Кто говорил с тобой?..
Зачем ты послушал его?..
Ты уверен, что понял то своё первое в жизни слово верно?..
Зачем ты улыбнулся своему отражению? Ты понимаешь, что уже следующее же утро не наступило?
Ты понимаешь, что ты всё ещё там? Ты понимаешь, что ты никогда не сможешь не улыбнуться? Зачем ты придумал взрослых? Ты же знаешь, что теперь никогда не умрёшь. У тебя на всё хватит времени. Знай это!
Потому что времени нет. Потому что не может несуществующий ни умереть, ни ожить.
III
Всё дело в том, что когда Да не дала мне удалиться пожизненно в дурку, дабы там превратиться в растение (читайте об этом в «Я-1» (http://www.raz-dva-tri.com/JA-1.doc)), я подумал со свойственною мне душевною простотой, что, наверное, сие неспроста. Наверное, я должен всё-таки собраться с силами и что-нибудь сделать с этим ёбаным миром, само существование коего абсолютно точно и категорически неприемлемо — уж в чём-чём, в этом-то к тогдашним своим 28-ми я убедился твёрдо.
Коль скоро я не могу найти в себе сил, потому что в самой глубине души чувствую, что так просто нельзя, перешагнуть через Да, которая была категорически, в свою очередь, против моего ухода в дурку и вообще от неё (о, да! Да была единственным, что меня от этого удерживало) — стало быть, думалось мне, Бог требует, чтобы я избрал действие. Ведь он требует от каждого разное, но игнорировать его приказы не дано никому. А кто сказал, что он желает людям Добра? Кто сказал, что он желает нам Зла?
Про него достоверно известно лишь то, что он просто ВНЕ той нашей с вами хуйни, где вообще — и только в ней, в нашей с вами хуйне — существует дихотомия Добро/Зло. Он вне той хуйни, где вообще существуют какие бы то ни было дихотомии и любые прочие множества; в которой существует хоть что-либо числом более Одного, потому что всё, что числом более Одного — хуйня и неправда. А нужно это всё лишь для того, чтоб это стало вполне очевидным даже для такой какашки как Человек, а это (то, когда это станет вполне очевидным даже такой какашке как Человек) нужно, в свою очередь, лишь для того, чтобы узрев воочию полюс своего фантастического ничтожества, человечик увидел бы и полюс иной — полюс Истинной Природы Своей, а это нужно уже потому, что в момент Постижения Человеком Своей Истинной Природы в мире (в нём самом в первую и последнюю очередь) перестанет существовать что-либо числом более Одного, вернётся Торжество Абсолютной Гармонии, ибо во Вселенной, где нет ничего кроме Единицы, Единица равна Нулю, то есть небытию…
