Олег Рой - Улыбка черного кота
И Антона наконец осенило. Светка, оказывается, услышала разговоры про миллионные прибыли. Вот откуда ее возвращение домой, и ее кротость, и напускная пылкость к нему, и нежность к сыну… Обыкновенная, расчетливая стерва – вот кто она такая. Антон окончательно потерял доверие к жене, стараясь ограничиваться в разговорах только темами дома, быта, сына.
Как только Светлане удалось заметить холодность и настороженность мужа, колкие льдинки в его глазах, она тут же перебралась спать в другую комнату. «Я не Мата Хари, я Света Журавина, – решила она, – и хватит этим двум мужикам эксплуатировать меня!» Она страдала и мучилась. А после выходных, проведенных дома всей семьей, она даже не смогла уснуть. Сон не шел к ней. Вроде бы она умоталась физически, и нервы не были так напряжены, как в первые дни. Но все равно Светка вертелась на узкой лежанке и все вспоминала…
Как нормальная жена и мать, в субботу с утра она сделала уборку, потом ходила гулять с Костиком, накормила его обедом, уложила спать. Когда пришел Антон, она накормила его ужином. В воскресенье они втроем отправились гулять, замерзли, и когда возвратились, то все вместе накрывали на стол, а потом Антон с Костиком дружно мыли посуду, а она улыбалась им делано-нежной улыбкой, отчаянно стремясь скрыть пустоту и раздражение, разъедавшие ее изнутри.
Ребенок не спал днем, устал, капризничал, его пораньше уложили в постель… Обычная семейная нескончаемая круговерть. То, что называют семейным счастьем. Ненавистное ей, отвратительное всеми мелочами совместного быта времяпрепровождение… «В семье женщина все время занята не собой, а кем-то другим, постоянно работает на близких людей, подчиняет им всю свою жизнь. Вынести это возможно только при наличии большой любви, – цинично и трезво размышляла Светлана. – Можно, конечно, пойти работать и нанять прислугу, чтобы не заниматься домом с утра до вечера; денег теперь на это хватит. Но ведь опять же прислуга станет болтаться под ногами, ею надо руководить…» Это тоже не выход. Да и не найдет, пожалуй, она себе хорошей работы. Специальности у нее ведь нет. Этот путь закрыт.
«Что же со мной теперь будет? – беспрестанно, нудно ворочаясь долгими ночами в бессонной полутьме, думала Светка. – Эта приземленная семейная жизнь явно не для меня». Конечно, она рождена для чего-то большего, высшего, нежели простое семейное существование, – для радости, красоты, для любви, в конце концов. Вот Сергей, он сделан из другого теста, он больше подходит ей, он не зацикливается на работе и доме, и только с ним она познает, что такое счастье… Она уже неделю не видела его, не говорила с ним. И ради чего? Чтобы у мужа вновь возникла иллюзия по поводу ее любви и преданности? Зачем? Неужели прав Сережа, и эта жертва с ее стороны необходима для их будущего процветания?!
Один и тот же вопрос бился, пульсировал в ее измученной голове: что я здесь делаю? Зачем все это? Кажется, уже ясно: ничего ей этот чертов бизнесмен не скажет, не откроет никаких секретов. То ли все понял, то ли боится сглазить… Да не все ли, в конце концов, равно? Главное, что у нее нет больше сил притворяться! Нет! Нет!!!
Она вскочила с жесткой и неудобной постели, влетела на кухню, быстро набросала на листке бумаги несколько слов и прикрепила записку к холодильнику магнитом-слоником: «Очень люблю тебя и Костика. И все-таки я должна еще подумать. Поживу пока у мамы, постараюсь решить все так, чтобы всем было лучше. Прошу, не торопи меня. Светлана».
Глава 16
Как только она переступила порог квартиры Пономарева, он тут же набросился на нее с расспросами. Но ничего нового, увы, Светлана сообщить ему не смогла. Повторяла то, что он уже и сам знал из телеинтервью, жаловалась на то, как ужасно прожила эти дни, стонала, что устала… И Сергей разозлился.
– Ну что ты за баба такая, ни на что не способна! – в сердцах воскликнул он, и Светлана залилась слезами. – Неужели у тебя не хватает мозгов и актерских способностей даже на то, чтобы задурить голову собственному мужу, до сих пор влюбленному в тебя!
Это было несправедливо. Как раз способности дурить мужикам голову у нее имелись еще какие, и Сергей это знал прекрасно. Но вот нужны ли ему эти ее способности – в этом она теперь сомневалась. Уж если он злится из-за каких-то дурацких цифр, адресов и фактов… И, гордо вздернув голову, она мстительно и колко сказала:
– Представь себе, способностей в постели у меня вполне хватает. Твой дружок их на этой неделе высоко оценил. Но я не эта самая твоя Мата Хари, я Светлана Журавина и этим горжусь. Правда, пока еще я по мужу Житкевич, но после развода снова возьму свою фамилию и больше никогда менять не буду!
Сергей схватился за голову. Она еще поет о разводе!.. Нет, как хотите, а эта женщина сущая идиотка. Развестись с курицей, несущей золотые яйца! Придется сбавить тон, утешить и приласкать ее, а то и в самом деле выкинет какую-нибудь глупость. И это сейчас, когда впереди только-только замаячил шанс на безбедную жизнь… Сергей даже застонал от разочарования и злости, но руки его уже делали свое, хорошо знакомое, исконно мужское дело: притягивали к себе женщину, легко поглаживали мягкий бархат ее мокрой от слез щеки, ласкали и обнимали. А голос его звучал так нежно и так пристыженно, что он и сам удивился:
– Дурында ты, а не Мата Хари, это уж точно. Как ты только могла подумать, что я не скучал, не думал о том, чем вы занимаетесь всю эту неделю, не ревновал… Ты думаешь, мне было легко отпускать тебя? Но это ведь все для тебя, девочка, для нас обоих, для нашего будущего, для нашей с тобой семьи…
Голос утешал, обволакивал, и уже через секунду они жарко и сладко мирились; любовная волна вновь подхватила и унесла Светлану, вновь наполнила ее жизнь смыслом и радостью, и часы потекли как минуты, а дни – как часы. Через неделю она уже и думать забыла о существовании мужа и сына, перестала вспоминать о неделе «вынужденного простоя». Ее опять занимали портнихи, массажисты, фитнес-залы. Она снова начала выходить в приятные для нее места, но теперь уже вдвоем с Сергеем. Встретить там Антона можно было не опасаться, но все же Сергей вскоре научился как-то ловко уклоняться от этих светских обязанностей. И Светлана зачастила в ночные клубы, дискотеки, к старым и добрым друзьям в одиночку, выдерживая роль соломенной вдовы и женщины, испытавшей горькое разочарование в семейной жизни.
Заставив Светлану забыть о неделе, проведенной с сыном и мужем, Сергей вновь стал искать встречи с Антоном. А для Антона как раз опять наступили тяжелые дни. Умер Иван Петрович Лаптев.
В последнее время старый профессор почти не выходил из дома, перебирал старые бумаги, обдумывал новые идеи и – писал, писал, писал, наслаждаясь новым чудом техники, персональным компьютером. Работал от зари до зари, пока не стал резко терять зрение. Врачи посоветовали не напрягать глаза, объясняя ухудшение его состояния последствиями диабета. Тогда Иван Петрович попросил внучку купить диктофон и наговаривал свои статьи на кассеты. Потом Настенька набирала текст, Иван Петрович пересылал работы коллегам в другие страны, и хотя так, конечно, получалось медленнее, но все-таки жизнь наладилась, не стояла на месте. Может быть, он трудился так много, понимая, что дни его сочтены; он торопился доделать все то, что откладывал «на потом» в течение своей суматошной жизни, спешил оставить Антону как можно более совершенную технологию, как можно больше идей, нуждающихся в дальнейшей доработке… Умер он легко – во сне, не дожив нескольких месяцев до семидесятилетия.
Для Антона это было большим несчастьем. Иван Петрович стал для него очень близким человеком и по жизни, и по работе, и его уход он воспринял тяжело, как невосполнимую потерю. Антон погрузился в грусть и был растерян. Кроме сына и крепко пьющего отца, у него теперь никого не осталось. Он помнил о просьбе профессора Лаптева – не бросать Настеньку – и, давно считая ее родным человечком, оказался теперь фактически с двумя детьми на руках.
После похорон Лаптева Антон стал работать еще больше; дома он бывал лишь в выходные, и то далеко не всегда. Неудивительно поэтому, что звонки и визиты Сергея никогда не заставали его на месте (телефон лаборатории, чтобы его не беспокоили во время экспериментов, Антон обычно никому не давал). Между тем молодой дипломат, вдохновленный новым планом действий после неудачной попытки использовать «разведчицу Мату Хари», пытался выйти на Антона с того самого момента, как Светлана опять переступила порог его дома.
Сергей решил прямо рассказать, что видел интервью друга, читал и слышал о его новых разработках. Он очень рад успехам Антошки, гордится им, готов помочь, чем только можно… А вот, кстати, насчет помощи: ведь, кажется, они выходят на китайский рынок? Так он, Сергей, как раз тот консультант, который им нужен! Он прекрасно владеет языком, разбирается в экономике страны, превосходно знаком с этикетом и традициями… Ну кто еще так бескорыстно и со знанием дела наставит молодого ученого на путь истинный, кто, как не лучший и стариннейший друг, сможет оказать нужную помощь!
