Леена Крун - В одежде человека. Сфинкс или робот
— Но эти камни очень редкие, — возразили дети.
— Редки драгоценные камни. Драгоценные, а не морские. Это просто камни, совсем обычные, и на берегу таких — миллиарды.
— Нет, таких там больше нет, — убежденно сказали ребята. — Мы ведь собирали их своими руками. Там не было даже двух одинаковых, каждый особенный. А эти вообще самые красивые.
— Возможно, малыши, возможно. Но мои покупатели этого не знают.
— А вы им скажите. Тогда они будут знать.
Лавочник вздохнул. Ему все это надоело, и, чтобы избавиться от ребят, он сказал:
— Ну хорошо, будь по-вашему, заплачу по две марки за килограмм.
Лавочник взвесил камни, в мешке оказалось пять с половиной килограммов. Ребята ушли из лавки донельзя довольными и богатыми, почти как Крезы.
Лавочник наказал мальчишке-помощнику вымыть камни и положил их в аквариум с водой. От воды и подсветки камни в витрине стали очень похожи на драгоценные. Секунду поразмыслив, лавочник повесил на них ценник: «МОРСКИЕ КАМНИ, СОБРАНЫ ВРУЧНУЮ. 100 ГРАММОВ НА МАРКУ».
Он определенно знал свое дело.
На следующей неделе Лидия с Сулеви и остальными снова пришли в лавочку. В городских окнах, морских волнах и мокрых камнях на берегу уже отражались вечерние огни. Ребята везли тачки и тележки, тащили хозяйственные сумки на колесиках. Тележки, тачки и сумки были доверху наполнены морскими камнями, прекрасными, обычными, совершенно бесплатными.
— Дядя, это вам, — сказали они. — В подарок.
Глава девятая. Григорианская пенумбра
Как-то раз незадолго до Рождества папа заявил:
— Ты только не пугайся, но с сегодняшнего дня начинается пенумбрианский период.
— Какой период? — переспросила Лидия и испугалась.
— Пенумбрианский. Григорианской пенумбры. — сказал папа. — Надо быть очень осторожными. Мы живем в опасное время.
— В каком смысле?
— Во всех, — угрюмо сказал папа. — Во время зимнего солнцестояния пенумбра достигнет критической фазы.
— И что случится? — осведомилась Лидия, чувствуя, что сердце у нее колотится где-то в горле. — Ну, дни станут покороче…
— И может случиться все что угодно, — помрачнев, заявил папа. — И случится! Пенумбрианский период длится с начала декабря до конца января. Он достигает своего пика как раз во время зимнего солнцестояния. Бог знает чего можно ожидать во время пенумбры: странных стечений обстоятельств, приступов сумасшествия, нападений хищных зверей, растяжений, обледенений и вывихов, кораблекрушений, снегопадов, самовозгораний, торнадо, падения метеоритов, наводнений, всего, что только можно представить. И даже того, чего представить нельзя.
Лидия попыталась представить то, чего нельзя представить, но в голову ничего не приходило.
— Это тебе Пророк рассказал? Или Сайрус Тид?
— При чем тут пророк? Нет, я прочитал это в книге, которая называется «Как уберечься от всего», — сказал папа. — Уже давно. Я только не хотел тревожить тебя раньше времени. Но теперь ты уже достаточно взрослая, чтобы все знать.
Это я-то взрослая, подумала Лидия.
— Но ведь пенумбра бывает каждый год?
— Разумеется. Каждый божий год.
— А я не помню, чтобы в прошлом году в это время случилось что-то ужасное. И в позапрошлом году тоже. Или ты имеешь в виду рождественские праздники? Ты же вечно говоришь, что Рождество — это сплошной ужас!
— Нет, Рождество не считается. Раньше нам просто везло, но это не может продолжаться вечно. Надо приготовиться к худшему. Ты только не пугайся!
— А дождь уже три часа идет, — заметила Лидия. — Может, и совсем не перестанет. Вот скоро вода поднимется, улицы превратятся в реки, площади в озера, а дома поплывут в разные стороны.
— Все возможно, — отвечал папа с крайне удовлетворенным видом.
— Хорошо, что вчера успели сходить в магазин, — сказала Лидия. Ей уже надоело бояться. В конце концов, на чердаке лежали резиновые матрасы, ласты и спасательные круги. Может, пенумбра — это даже интересно?
Да и странно это все. Лидия, конечно, не изучала статистику несчастных случаев, но подозревала, что если неприятности случаются, то они могут происходить и до, и после пенумбры.
— В феврале было извержение вулкана. В мае кто-то стащил в цветочном магазине всю герань. А в ноябре у моего одноклассника сбежала собака. Правда, в декабре она вернулась обратно, как раз во время пенумбры.
— И что это значит? — недоверчиво спросил папа.
— Да ничего не значит. Как и твоя книга, — дерзко заявила Лидия.
А непогода все продолжалась. За окном накрапывал ледяной декабрьский дождик, но Лидии казалось, что час от часу лило все сильней. Во дворе появились небольшие холодные озерца. Понемногу они начали объединяться между собой. Похоже, дождь собирался лить всю пенумбру. Лидия поминутно поглядывала в окно, чтобы проверить, насколько быстро поднимается вода. Папа включил радио, чтобы послушать новости.
— Ну что, про ужасы уже передают? — спросила Лидия.
— А то как же!
— Да про них ведь всегда передают, не только во время пенумбры, — заметила Лидия. Она прислушалась, но о наводнении не было ни слова. На всякий случай она все-таки пошла на чердак накачивать резиновые матрасы.
Это было нелегко. Лидия качала и качала, но матрас рос медленно, видно, его где-то проела моль. Когда он стал уже довольно тугим, Лидия вдруг заметила, как что-то изменилось. Зимнее солнце сияло в окнах и в лужах во дворе. Дождь перестал. Стало ясно и безветренно. На кленовых ветках поблескивали замерзшие капельки.
Радио все еще было включено, и оттуда неслась песня, которую когда-то пела мама:
О Fortuna, velut luna, statu variabilis!Это означало: «О, Судьба, подобная луне, ты так изменчива!»
Глава десятая. Тайна сфинкса
Зимой Лидия с папой побывали в Египте. Они катались верхом на недовольных верблюдах и видели сфинкса. Солнце уже садилось, сфинкс черной суровой тенью застыл над королевскими могилами. Он охранял их уже четыре тысячи пятьсот лет, как сказал экскурсовод.
— Некоторые говорят, что сфинкс даже старше, — сказал папа. — Его сделали, когда землей управляли боги, а солнце поднималось в созвездии Льва…
Но Лидия устала, было жарко, хотелось пить, и совсем не было сил смотреть сфинксов. Они пошли в гостиницу спать, но Лидия никак не могла заснуть, несмотря на усталость.
Тогда папа спросил:
— А ты знаешь, где находится Кидония?
— Кидония? Странное название. Это страна или город?
— Это такое место.
— Никогда не слышала. Это здесь, в Египте?
— Нет, не в Египте.
— Тогда в Америке?
— И не в Америке.
— Где-то в Азии?
— Не в Азии.
— В Европе?
— И опять не угадала.
— Тогда, значит, в Африке?
— He-а, не в Африке.
— Значит, ее вообще нигде нет, — устало сказала Лидия. — Это просто сказочное место, которое ты только что сам придумал. Глупая игра. Не хочу я больше угадывать.
За окнами гостиницы висела жаркая и чужая южная ночь. По полу ползали какие-то насекомые. Лидии хотелось домой.
— Кидония вовсе не выдумка. Она действительно существует, — возразил папа.
— Ну скажи тогда, какой там рядом город?
— Все города далеки от Кидонии. Но их удаленность все время меняется.
— Вот чудеса!
— Иногда чуть ближе оказывается Каир, иногда — Улан-Батор, иногда Шанхай, Хельсинки или Пуэрто-Рико. Но по большому счету все известные тебе города одинаково далеки от Кидонии.
— Как это?
— А вот так.
— И никак!
— И все-таки так бывает. Потому что Кидония очень-очень далеко от нас. Она даже не на Земле.
— Тогда где?
— На Марсе. И это очень интересное место.
— В каком смысле?
— Говорят, в марсианской Кидонии тоже есть сфинкс. И пирамиды.
— Сфинкс живет здесь, в Египте, — возразила Лидия. — Ты же знаешь.
— Это здешний сфинкс, но он ведь не единственный. Сфинксы есть повсюду.
— Но никто не бывал на Марсе. Там даже марсиан нет. Откуда ты знаешь, что там есть сфинкс?
— С пространственных фотографий. Там есть скала, похожая на статую, точнее, на огромное человеческое лицо, во много сот метров высотой и больше километра в ширину. Оно смотрит в небо, на звезды.
Перед глазами Лидии возникла далекая звезда, в лицо ей взглянули серьезные каменные лица. Она поднесла руку к уху — где-то вдали слышалась медленная торжественная мелодия. Кажется, она задремала на минутку.
— Его назвали сфинксом, потому что у него была прическа, как у египтянина, — сказал папа.
— А кто сделал эти каменные лица? Люди?
— Некоторые говорят, что их сделали время и ветер, пыль и вода. Иногда на Марсе идет дождь, но редко. Как будто время, ветер, пыль и вода могли изменить одну гору так, что она стала напоминать человеческое лицо, а другие — так, что они стали походить на пирамиды!
