Дэниел Киз - Таинственная история Билли Миллигана
– Мы этого не знаем, – мягко ответил доктор Джордж, – мы пытаемся разобраться во всем как можно лучше.
– Но не делайте им слишком больно, – попросила Адалана.
– Ты знала, что замышлялось, накануне тех событий в октябре прошлого года? – спросил врач.
– Да. Я знаю все. Даже такое, чего не знает Артур… Но я не смогла этого остановить. Я почувствовала воздействие таблеток, алкоголя. Я не знаю, почему я это сделала. Мне было так одиноко.
Она шмыгнула носом и попросила платочек.
Доктор Джордж внимательно смотрел на Адалану, на выражение ее лица, ведя расспрос очень деликатно, опасаясь спугнуть.
– Были ли у тебя друзья, с которыми… тебе было хорошо? Которые помогали как-то справиться с одиночеством?
– Я никогда ни с кем не разговариваю. Даже с парнями… Только с Кристин.
– Ты сказала, что вставала в пятно летом и в тюрьме Лебанона. А до этого?
– В пятне я не бывала. Но я была. Я с ними уже давно.
– С тех пор, когда Челмер…
– Да! – перебила она. – Не упоминайте его.
– Ты знакома с матерью Билли?
– Нет! Она сама даже с мальчиками не знакома.
– А с сестрой Кэти?
– Да, с Кэти я общалась. Но, наверное, она об этом не знала. Мы вместе ходили по магазинам.
– А с братом Джимом?
– Нет… Он мне вообще не нравится.
Адалана вытерла глаза и откинулась на спинку стула, посмотрела на видеокамеру, удивилась, зашмыгала носом. Потом надолго смолкла, и доктор Джордж понял, что она ушла. Он посмотрел на сидевшего перед ним человека со стеклянным взглядом и задумался о том, кто же выйдет следующий.
– Было бы очень хорошо, – мягко подтолкнул он, – если бы мы могли поговорить с Билли.
С изумленным и испуганным видом Миллиган, осматриваясь, принялся крутить головой. Доктор Джордж узнал лицо, которое уже видел в тюрьме, когда доктор Уилбур вызывала его, Билли, основную личность.
Доктор Джордж и с ним разговаривал очень мягко, боясь, что Билли уйдет прежде, чем он успеет наладить контакт. У Билли от страха дрожали колени, глаза испуганно бегали.
– Знаешь ли ты, где ты? – поинтересовался терапевт.
– Нет, – ответил Билли, пожав плечами, словно отвечал на вопрос учителя, подразумевавший однозначный ответ, и не знал, правильный ли вариант он выбрал.
– Ты в больнице, я твой врач.
– Боже, он меня убьет, если я буду говорить с врачом.
– Кто?
Билли снова осмотрелся, заметил смотревшую на него камеру.
– Что это?
– Это прибор, чтобы записать нашу беседу. Видеокамера, мы подумали, что будет полезно записать сессию, чтобы ты увидел, что происходит.
На этом Билли исчез.
– Это его испугало, – с презрением сказал Томми.
– Я объяснил, что это видеокамера…
Томми фыркнул:
– Он наверняка и не знает, что это такое.
Когда встреча закончилась и Томми ушел в Уэйкфилд, доктор Джордж еще долго сидел один у себя в кабинете и думал. Он понимал, что придется сообщить суду, что хотя Уильям С. Миллиган не сумасшедший в общепринятом смысле, то есть у него нет психоза (диссоциация считается неврозом), с медицинской точки зрения, поскольку Миллиган крайне далек от реальности, он все равно не может ни подчиняться закону, ни нести ответственность за содеянное.
Теперь оставалось лишь продолжать лечение пациента и каким-то образом привести его в состояние, в котором он сможет предстать перед судом.
Однако оставалось уже меньше половины определенного судом срока. Как за такое время вылечить подобную болезнь, ведь даже такой психоаналитик, как Корнелия Уилбур, работала с пациенткой Сибил более десяти лет?
На следующее утро Артур счел нужным рассказать Рейджену о том, что он узнал из видеозаписи беседы доктора Джорджа с Адаланой. Расхаживая по палате, он вслух разговаривал с Рейдженом:
– Загадка с изнасилованиями решена. Я знаю, кто это сделал.
Тут же зазвучал голос Рейждена:
– Как узнал?
– Мне стали известны кое-какие факты, я их сопоставил.
– И кто?
– Думаю, раз уж тебя обвиняют в преступлениях, которых ты не совершал, ты имеешь право знать.
Диалог с переключением ролей напоминал скоростную стрельбу, местами он звучал вслух, местами – только в голове.
– Рейджен, помнишь, раньше ты иногда слышал женские голоса?
– Да, я слышал Кристин. И да, голоса других женщин тоже говорили.
– Ну так вот, когда ты грабил, в октябре, три раза, тогда вмешалась одна из наших девушек.
– В смысле?
– У нас есть девушка, с которой ты не знаком, Адалана.
– Я никогда о ней не слышать.
– Она очень милая и тихая. Это она у нас всегда убирает и готовит. Она составляла букеты, когда Аллен устроился в цветочный магазин. Я просто никогда не думал, что…
– Она тут какое отношение иметь? Она брала деньги?
– Рейджен, нет. Она изнасиловала тех, кого ты ограбил.
– Она насиловать девушек? Артур, как она может насиловать девушек?
– Рейджен, ты слышал о лесбиянках?
– Ну, а как лесбиянка насилует другая девушка?
– Вот поэтому обвинили тебя. Когда в пятно выходит кто-то из мужчин, некоторые из них чисто физически способны заниматься сексом, хотя мы с тобой оба знаем, что мы все дали обет безбрачия. Она воспользовалась твоим телом.
– Ты говоришь, что меня обвинять за изнасилование, которое сделала эта сука?
– Да, но я хочу, чтобы ты с ней поговорил и позволил ей все тебе объяснить.
– Так вот почему весь разговор об изнасилование? Я ее убивать.
– Рейджен, образумься.
– Образумься?
– Адалана, я хочу, чтобы ты познакомилась с Рейдженом. Поскольку он наш защитник, он имеет право знать, что произошло. Тебе придется как-то оправдаться перед ним, объяснить свое поведение.
В голове зазвучал тихий тонкий голос, словно откуда-то издалека, из темноты. Он был похож на галлюцинацию или голос из сна.
– Рейджен, прости меня за неприятности…
– Неприятности? – зарычал Рейджен, мечась из стороны в сторону. – Грязная шлюха! Ты почему ходишь насиловать женщин? Ты понимаешь, что всем за тебя достается?
Он резко развернулся, вышел из пятна, и в палате внезапно раздался женский плач.
В окошке показалось лицо медсестры Йегер.
– Билли, тебе помочь?
– Мадам, пойдите к чертям! – ответил Артур. – Оставьте нас!
Йегер ушла, расстроившись, что Артур на нее рявкнул. После этого Адалана попыталась объясниться.
– Рейджен, ты должен понять, у меня свои потребности, не как у остальных.
– Но какой, черт возьми, секс с женщины? Ты сама женщина.
– Вы, мужчины, этого не понимаете. Дети хотя бы знают, что такое любовь, что такое сострадание, что такое обнять кого-то и сказать «я тебя люблю, ты мне небезразличен, у меня к тебе чувства».