Юз Алешковский - Рука
Ни на каком фронте вы тоже не были. В годы войны, имея купленный белый билет… Только не дергайтесь. Доктор Клонский, заделавший вам его за пятьдесят тысяч рэ и пару американских патефонов, жив. Вот дневник, который он втихаря вел все эти годы по старой интеллигентской привычке. Почитайте, с какой гадливостью он описал ваш визит к себе и свое согласие на сделку… Но это не важно. В годы войны, перейдя в Главк, вы назначили свои кадры директорами Мясокомбинатов. В те времена за кружок «Краковской» можно было получить Левитана, Кандинского, Сомова… Над камином, простите, Сомов висит? Ах, это Сислей! Чудесный пейзаж. За кило шпика – рублевскую икону получить было можно. То, что люди становятся дешовками, а настоящие вещи все дорожают и дорожают, вы просекли вовремя и железно…
В общем, достаточно было одного вашего звонка какому-нибудь карагандинскому жулику, скупаешему за бесценок по вашему указанию драгоценные вещички у эвакуированных аристократов и наследников большевистских мародеров, и маменька ваша была бы спасена от болезни и голодной смерти. Вы уморили мать, боясь родства, которое уже похерили с концами, боясь суда материнской совести и прочих дел, связанных с возвращением матери из ссылки. Бумаги ее, целая пачка ответов из канцелярий Калинина, Сталина, Молотова и три ваших письма много лет хранились у соседей. Царство ей небесное… Не одна она писала тогда письма и просьбы о помиловании своим палачам. Крупный урка уверял меня, что в облгородах все такие письма собирают в кипы, грузят в вагоны, затем составляют спецэшелон. Приходит состав на Казанский, скажем, вокзал. Встречает его Калинин. Ручкой машет. Ковыляет с палочкой по перрону. Затем вынимает мелок из кармана и пишет на красной дощатке вагонов, доверху набитых воплями, жалобами и слезными просьбами: «Отказать»… «Отказать»… «Отказать»… Эшелон громыхает обратно. А Калинин ковыляет пешочком в Кремль обедать со Сталиным… Козел глухонемой! ..
Вот как уморили вы родную маменьку, гражданин Гуров, и теперь из последнего возраста своей жизни, возвращаясь мысленно в юность, чуете вы свою вину или считаете ее виной того свирепо-жадного на жизнь и уже принюхавшегося к чужой и родной крови молодого человека – Понятьева-Гурова?
Кстати, за искренний ответ я готов платить, причем щедро… Интересуют меня не мысли, а исключительно чувства, ну, а если срормулировать точнее, то душевные реакции «человека нового типа» на разрушение нормальных отношений к ценностям. Разве маменька с папенькой не ценности? Разве не поменяли бы в сей миг жемчуга, камешки, картины, все эти столики, пуфики, хрустали, офорты, фарфор и ночной горшок Барклай-де Толля, проданный вам домработницей Бухарина, на ужин в скромном материнском доме и беседу с папаней о коварном Египте, обосравшем верный и безумно щедрый Советский Союз?..
Вы правы: неумный это разговор. Какие уж тут обмены, если теперь для вас слово «маменька» не имеет ни смысла, ни запаха, ни тепла. Вроде бы даже и не было вовсе маменьки вашей на белом свете, а произвели вас на тот же белый свет тайком от Ленина Луначарский и Крупская… Допускаю, что шестидесятилетнему человеку органически ближе мысли о смерти, чем о матери. Меня, повторяю, интересуют душевные реакции на разрушение нормативных отношений к ценностям, но не сегодняшние, а сорокалетней давности. Я плачу… Назначайте цену… Я должен гарантировать безопасность и социальное благополучие вашей дочери? Я правильно понял?.. На зятя же вам плевать?.. Впрочем, это не мое дело… Идет. Гарантирую… Честное слово палача – лучшая гарантия… Впридачу вы хотите трое суток отдыха для размышлений и сортировки воспоминаний? Торговаться начали? .. Согласен. Размышляйте. Сор-ти-руйте. Могли бы найти слово поинтеллигентней. Козел!
25
Я тоже немного отдохнул за эти дни. Покупался. В саду вашем повозился. Имущество получше рассмотрел. Все-таки оно теперь мое. Я сказочно богат. Но что мне делать с этими сокровищами? Разыскать по-монте-кристовски родственников старушоночек, бабеночек и старикашек, которые выменивали их на несчастных военных базарах на сало ваше, колбасу, комбижир, легкие, сердце и печень, гражданин Гуров? Разыскать, возвратить великодушно фамильные цацки и тайком оставить в совмещенном санузле записку о том, что справедливость восторжествовала?… Все – говно! .. Садитесь, не мельтешите перед глазами… Бляди тут к вам приезжали. Эмма Ивановна и Роза Моисеевна. На «Вольво» раскатывают, падлюки. Вы что, обеих сразу шворите?.. Не те, говорите, годы?.. Не те… Не те. И нечего мне делать с вашими, пардон, с моими сокровищами… Ну, а что вы, интересно, скажете, ежели услышите сейчас следующее важное сообщение. Делаю я его потому, что время наседает на хвост. Не можем же мы с вами вечно торчать на этой вилле. Пора грузить мослы в телегу…
Я не чекист, гражданин Гуров! .. Я всего-навсего старый разгонщик Ника Банкир! Да, да! И я славно уделал вас за все ланцы! А разговорчики, антисоветизм, говно, сопли и слезы – необходимый реквизит моей профессии. Полнота информашки о вашей особе и некоторая экстатичность ее подачи – любимые и тоже необходимые моменты игры… Ну, что скажете? ..
Заразили вы меня своим хохотом. Давно я так не хохотал… Больше не могу! Да и сами вы ожили и порозовели… Перестаньте! Не впадайте в истерику! .. Я сейчас думаю о том, что надежда имеет непосредственное отношение к бытию души, а не к функционированию разума. Поэтому Надежда безумна. Ее порыв – мгновенный порыв птицы из безнадеги клетки к ебени бабушке в иную реальность. Логики, как таковой, в это мгновение не существует. Она отброшена безумным порывом души, и ваш разум, гражданин Гуров, сейчас будет хлопать ушами, как это он, позорник, проморгал так нелепо и поразительно тупо трепетный взмах крылышек безумной надежды, ибо, помозгуй он логически – хоть одну десятую долю секунды – над смыслом моего сообщения, то собачий его бред был бы так очевиден, что вы только презрительно усмехнулись бы, гражданин Гуров, помозгуй ваш разум хоть одну, хоть сотую долю секунды! Но в том-то и дело, что скорость душевных движений на многа порядков выше скорости обработки разумом даже самой дурацкой информации. И пока птичка безумной надежды порхает в иной спасительной реальности, все ваше существо очищается спазмами истерического хохота или рыданий от невыносимых наваждений момента жизни. Я возвращаю, однако, птичку в клетку… Неприятно это. Согласен.
Но если речь шла о душевных движениях, то естественно предположить наличие в вас души или ее остатков. И естественно попытаться пробудить в вас ужас перед чудовищными образами ваших поступков и породившей их идеи. Если же вы ужаснетесь, оглянувшись, и начнете сходить с ума от необратимости времени, невозможности воскресить невинных, обогреть униженных, вернуть здоровье, радость, талант, добро ограбленным, то пошлет вам в сей миг Господь Бог возможность раскаяния, пускай тихого, творимого вдалеке от людей, ибо раскаяние ваше не людям нужно, а душе вашей и спасающему душу в ее последний, быть может, миг существования, Господу Богу, И такое тихое раскаяние – нож острый в спину Дьявола. Ибо, повторяю, гражданин капитан, его задача погубить Всех, в проекте же Творца – спасение Каждого… Вспомнил! Вспомнил я фамилию гаврика, читавшего мне в перерыве между допросами проповеди! .. Вспомнил-таки! Павловский! Священник Павловский! Царство ему небесное! .. И раскаяние только одной души сводит на нет всю гигантскую работу Сатаны, и рвет он от бешенства волосы под мышками и воет на всю поднебесную!..
