Фэнни Флэгг - Добро пожаловать в мир, Малышка!
— Нет, просто кто бы мог подумать, что такой человек будет меня смотреть. Я же просто ведущая каких-то глупых интервью, призванных заполнить пробелы в эфире.
Уже в такси Дена сказала:
— Послушай, давай не пойдем домой, я слишком возбуждена. Поехали в «Сарди».
Пока машина мчалась через весь город, Дена не умолкала.
— До сих пор не могу поверить. Знаешь, Джей-Си, я тебе не говорила, но он всегда был моим героем.
— Говорила.
— Правда? Попасть на такой обед в его честь — уже счастье, а уж познакомиться с ним лично…
Джей-Си хмыкнул. Ему нравилось наблюдать за ее радостью.
— Не смейся, Джей-Си, ничего смешного. Разве у тебя никогда не было предмета обожания, на которого ты хотел быть похожим?
— Был. Хью Хефер.[15]
— Да ну тебя. Ну правда, скажи, разве ты не удивился, что он мне столько внимания уделил?
— Нет.
— Почему?
— Потому что я заранее знал, что он хочет с тобой познакомиться.
— Как это?
— Он просматривал список приглашенных. И сказал, что тебя особенно хочет видеть.
Дена взвизгнула.
— Джей-Си, я тебя задушу! Почему же ты ничего не сказал? Я из-за тебя вела себя как последняя дура. Могла бы заранее придумать, что сказать, порепетировать, вместо этого «Поздравляю, мне понравилась ваша речь». Курица! Почему ты меня не предупредил?
— Потому что скажи я тебе заранее, тебя бы от волнения вырвало ему на костюм.
— Что он сказал? Он сказал, что хочет меня видеть?
— Нет, он сказал: «Я буду рад с ней познакомиться».
— Джей-Си, я сейчас не шучу. Повтори все точно, слово в слово. Не выдумывай.
— Дена, когда он увидел твое имя в числе предполагаемых гостей, он сказал Джанет, цитирую: «Да, я буду рад с ней познакомиться».
Позже, в баре «Сарди», после четырех бренди (впрочем, выпила она меньше, поскольку два пролила на платье), Дена спросила:
— Интересно, а что он имел в виду под словом рад?
Придя домой, она выкинула платье в мусорную корзину. Платье дорогое, но Дене было плевать, она до сих пор была на седьмом небе. Жаль, что некому позвонить, рассказать. Как всегда, в самые счастливые моменты жизни ей больше всего не хватало мамы.
Давайте пообедаемНью-Йорк
1973
Дена чудом удержалась, чтобы не разболтать на работе, что произошло, когда она встретилась с Говардом Кингсли, и теперь была этому рада. Прошло две недели, а от него ни слуху ни духу.
Может, он забыл, а может, раздавал предложения «Давайте пообедаем» направо и налево? Почему бы и нет, собственно, ведь она сама по десять раз в день говорит людям «Давайте как-нибудь пообедаем», вовсе не собираясь ничего подобного делать, если, конечно, от этого не будет прямой выгоды. Какая же она была дура, самовлюбленная дура, чтобы решить, будто он в самом деле станет тратить на нее время. Она же никто, очередная девица, которая, не имея ни таланта, ни опыта, пытается втиснуться в большое телевидение.
Зазвонил телефон.
— Мисс Нордстром?
— Да?
— Это Говард Кингсли. Звоню узнать, свободны ли вы в четверг, чтобы со мной пообедать?
— Э-э… ага… четверг. Давайте поглядим… — Она притворилась, будто сверяется с ежедневником, листает воображаемые страницы. — Поглядим, четверг, четверг…
И вдруг прекратила этот фарс.
— Ой, да кого я пытаюсь обмануть, конечно, я свободна, мистер Кингсли, и буду счастлива составить вам компанию.
Кингсли засмеялся:
— Вот и отлично. Обычно я обедаю в «Карлайле». Там тихо и кормят хорошо. Вам подходит?
— Ну конечно.
— Что ж, тогда в четверг, скажем, в двенадцать тридцать?
— Отлично, буду.
— Хорошо, договорились.
— Да, сэр.
Дена положила трубку и сморщилась. Почему она сказала «Да, сэр»? «Он подумает, что я идиотка. Помни, он просто человек, из плоти и крови, как и все остальные». Принимая аспирин, она заметила, что ладони влажные. Она не знала, зачем глотает таблетку, действовала на автомате. Потом подумала, что все же стоит проверить, не занят ли у нее четверг. Как будто ради такого случая она не отказала бы кому угодно, хоть королеве Англии или Полу Ньюману. Ей, конечно, страшно не хотелось бы отказывать Полу Ньюману, но, слава тебе господи, такого выбора делать не пришлось. Четверг был совершенно свободен.
Наконец, спустя каких-то восемь лет, — по крайней мере, ей казалось, что прошло не меньше, — наступил четверг, и всю дорогу до «Карлайла» Дена разговаривала сама с собой. «Ты работаешь на телевидении почти семь лет, ты не соплюшка какая-нибудь, ты взрослая женщина. Он тебя не укусит. Если будешь нервничать, он тоже занервничает. Выглядишь прекрасно. Во рту у тебя мятная конфета, ты замечательно пахнешь, у тебя ни прыщиков, ни пятнышек. Ногти чистые, пить ты не будешь, если, конечно, он не станет, тогда закажешь „Кровавую Мэри“… Нет, а то будешь пахнуть томатом. Что ж заказать? Что-нибудь легкое, но не скучное». Пока она решала, такси дернулось и остановилось. Приехали. Дена дала водителю чаевые, дожевала конфету, вдохнула побольше воздуха и вошла. Метрдотель сразу ее признал.
— Здравствуйте, мисс Нордстром, мистер Кингсли ждет вас. Сюда, пожалуйста.
Он провел ее через весь зал в дальний угол. Здесь было полно деловых женщин и бизнесменов, все как один подняли на нее глаза, но старались в открытую не пялиться на шикарную длинноногую блондинку. Все, кроме шести латиносов, не пытавшихся изображать утонченность. Они дружно повернулись и уставились на нее.
Мистер Кингсли поднялся и протянул Дене руку:
— Рад, что вам удалось выкроить время. Вы, должно быть, весьма занятая леди.
— Спасибо, — сказала Дена. — Польщена, но, поверьте, я отнюдь не такая занятая, как может показаться.
Он улыбнулся:
— Радуйтесь, коли так, этому скоро наступит конец. Можно заказать вам выпить?
Она глянула, пьет ли он сам. Пьет. Она сказала как можно небрежнее:
— Конечно. Я тоже буду мартини.
— Отлично. — Он подозвал официанта: — Джейсон, принеси мисс Нордстром то же, что и мне. — Затем повернулся к ней: — Надо сказать, все мужчины ревнуют, а все женщины шушукаются, оттого что за моим столиком столь красивая юная леди. Всякий раз, как я вожу дочь обедать, происходит то же самое, и мне это, честно говоря, нравится.
Дена расслабилась: можно не волноваться, он не ищет любовных приключений. Как хорошо, что он дал ей это понять в столь изящной форме.
— Мистер Кингсли, я видела вашу дочь на обеде, она красавица.
— Спасибо. Нам повезло, что она не пошла в меня, а унаследовала красоту матери.
