Виктория Токарева - Дерево на крыше
— При чем тут ты? — осадила ее Марго. — О мальчике подумай.
Все сели вокруг стола, стали ждать Ивана. Лица угрюмые, руки на столе — «совет в Филях». Предстоял серьезный допрос дезертира, сбежавшего с поля боя.
Иван явился под вечер, сытый и веселый.
— Где ты ел? — спросила Вера.
— У друзей, — ответствовал Иван.
— У каких?
— Какая тебе разница? Ты же все равно их не знаешь.
— Замолчи! — перебила Веру Марго. — Что ты его глупости спрашиваешь? Как будто нечего больше спросить…
— Почему ты не сдавал экзамены? — вступил Александр.
— Не хотел.
— Что значит — не хотел? — не понял Александр.
— Я не хочу быть артистом. Дурацкая профессия. Зависимая.
— В каком смысле?
— Да в прямом. Ждешь: выберут тебя, не выберут, позовут сниматься, не позовут. Стоишь, выжидаешь, как проститутка у вокзала.
— Значит, я проститутка? — выдохнула Вера.
— Нет. Проститутки весело живут. Им подарки дарят.
— Ты понимаешь, что тебя в армию заберут? — перебила Марго.
— А в армии что, не люди? — Иван поднял брови.
— Армия — это зона. Ты будешь жрать баланду и спать в казарме на сорок человек.
— Зато там не врут.
— Ты хочешь сказать, что здесь врут? — Александр упер палец в стол.
— Ну что ты, как можно…
Иван ерничал, Александр терял терпение.
— Ты теряешь два года жизни, — объяснила Марго.
— Что-то потеряю, что-то найду… Все идут в армию, и ничего.
— Пусть идет! — постановил Александр и хлопнул кулаком по столу.
Вера зарыдала, как будто получила похоронку. Иван выскочил из кухни. Потом хлопнула входная дверь. Ушел. Куда? К кому? Зачем?
В кухне стало тихо.
Алексей Иванович поднялся и скрылся в своей комнате. В последнее время он редко из нее выходил. Его все меньше интересовала внешняя жизнь. Марго ушла к себе плакать. Она не любила плакать на людях.
Вера и Александр остались вдвоем.
— Может, на шофера выучится, — проговорила Вера. — Права получит…
Александр тяжело посмотрел на жену. Его звездный сын — и на шофера. Может, еще на дворника, улицы подметать…
В Александре закипала обида: разве он мало пожертвовал ради сына? Наступал на горло собственной песне, жил двойной жизнью, завязывал себя в узел. И вот, пожалуйста…
— За что? — Александр смотрел на Веру.
— За всю твою грязную жизнь, — спокойно отозвалась Вера. — За твою вседозволенность. Ты себе ничего не запрещал.
— Я тебе ничего не должен. Ты сама назначила себя женой. Явочным порядком.
— Но ты широко пользовался мной. Я вела хозяйство, растила сына, зарабатывала деньги, заботилась о твоих родителях. Я делала все, что делают жены, и даже больше. Ты пользовался мной, но никогда со мной не считался. И все это происходило на глазах ребенка. И вот результат.
— Почему ты не ушла от меня? — спросил Александр.
— Судьба…
— Судьбу делают люди, — возразил Александр.
— Судьбу посылают сверху…
Александр ушел в свою комнату. Лег на диван.
Вера сказала жесткую правду. Армия — расплата за Лену. За все приходится платить. Но почему сыном? И почему судьба — такая сволочь?
В доме повис траур, как будто кто-то умер.
Однажды вечером Марго появилась за ужином в новом платье и со свежей стрижкой.
— Что случилось? — поинтересовался Алексей Иванович.
— Ничего не случилось, — просто сказала Марго. — Абсолютно ничего не случилось. Иван уйдет в армию и вернется из армии через два года. Повзрослеет, наберется опыта и поступит на режиссерский факультет. Действительно, что за профессия для мужчины — актер. Ваня совершенно прав. Женская профессия. Режиссер — совсем другое дело. Режиссер — дающий. А актер — просящий. С протянутой рукой. Ваня оказался умнее нас всех.
Всем невзгодам и ухабам Марго противопоставляла жизнелюбие.
Поразительное свойство характера, идущее от ума. Если ничего нельзя изменить, надо полюбить то, что есть. Это называется: «Смири гордыню».
Иван ушел в армию.
Военная часть находилась под Москвой.
Каждые три месяца Вера ездила в часть, задаривала отцов-командиров, привозила артистов на шефские концерты.
Марго оказалась права: Иван повзрослел, набрался никому не нужного опыта (маршировать и ползать по пересеченной местности). Вернулся через два года. С девочкой Олей.
Девочка милая и абсолютно деревенская.
— Где ты ее взял? — спросил Александр.
— В клубе. На танцах.
— В каком клубе?
— В сельском. Село Мамыри.
— А сюда зачем привез?
— Так она беременная. Восемь недель.
— А родители у нее есть?
— Мама…
— Пусть едет к маме. Тебе надо учиться и становиться на ноги.
— Так она беременная, — повторил Иван.
— Какие дети? Ты что, с ума сошел? Ты сам еще ребенок.
Вошла девочка Оля.
— Я все слышала, — сказала она. — Почему вы не хотите нашего ребенка?
— Ребенка надо кормить, — объяснил Александр.
— Бог даст день, Бог даст пищу, — сказала Оля.
— День Бог даст. А пищу должен буду давать я. — Александр вытаращил глаза и ткнул себя пальцем в грудь для убедительности.
— Нам от вас ничего не надо, — обиделась девочка. — Я от вас ничего не возьму.
Девочка отбыла в Мамыри.
Иван пообещал приехать к ней при первой же возможности.
— Ты действительно собрался в Мамыри? — спросила Вера.
— А там что, не люди?
— Там другие люди. Не такие, как мы.
— Ну и вы для них другие, — ответил Иван.
Вера и сама происходила из деревни. Те же Мамыри. Сколько сил пришлось потратить, чтобы выбиться в «другие люди». Ивану открыта зеленая улица на самый верх общества. Он мог жениться на ком угодно, хоть на принцессе Монако. А Иван, игнорируя Верины завоевания, снова вниз, в Мамыри, в бедность и пьянство, танцы раз в неделю. Ну, нет. Этому не бывать…
— Не бывать, — подтвердил Александр.
Вера и Александр оказались едины на этом жизненном перекрестке.
Иван стал сдавать экзамены, но не в Институт кинематографии, как предполагала семья, а в университет. На историко-архивный факультет. Его интересовало прошлое.
— Зачем копаться в прошлом, которое ты не можешь изменить? — удивлялась Вера.
— Прошлое не врет, — отвечал Иван. — Для того чтобы понять сегодня и завтра, надо хорошо знать вчера.
Вера не понимала своего сына. В кого это он такой? Может быть, в ее дядьку-революционера? Дядька варганил революцию, ломал прошлое ради будущего. В результате и прошлое сломал, и будущее не построил.
Иван поступил самостоятельно, без всякого блата. С блеском сдал экзамены. Приемную комиссию поразило то, что Иван помнил все даты, все годы правления, все существовавшие войны. Даты буквально отскакивали от зубов. Приятно слушать. И смотреть тоже очень приятно. Красивый, воспитанный, образованный.
