Андрей Комаров - Сообщество лояльных ведьм
В зале раздались аплодисменты. Похоже, объявленного артиста здесь уже знали. Сцена и зал утонули во мраке. Затем приглушенный свет появился в зале снова, иллюзионист уже стоял на сцене. Векшин оглянулся. Мужской костюм артиста на этот раз не ввел его в заблуждение. «И чего у них тут все не как у людей?!»
– Мы с тобой не поговорим никак, Ленка!
Она удивленно взмахнула ресницами.
– Елена Николаевна, а может, пойдем отсюда? У меня в холодильнике водка есть. И шампанское найдется… – добавил растерявшийся Векшин.
Елена проложила палец к его губам.
– Давай подождем. Тут, кажется, что-то интересное затевается.
Паша надул щеки и вздохнул. Впрочем, он тотчас же вспомнил, что пришел в это место помочь в проведении оперативно-розыскных мероприятий и уходить отсюда прямо сейчас ему никак не с руки.
Молодая женщина в мужском костюме с чемоданом, похоже, уже начинала фокусничать. Она сбросила с себя пиджак и шляпу, открыв короткую стрижку с четким пробором, и закатала рукава белоснежной прозрачной рубашки (наметанным глазом Векшин не приметил под ней бюстгальтера). Иллюзионистка показала залу абсолютно пустой чемодан, ловко перехватила его и, повернув к себе, опустила на неизвестно откуда взявшийся столик и вынула оттуда … кролика.
Он затрепыхался, но волшебница крепко держала его за уши, и кролик быстро успокоился, только косил на публику глазом и поводил ноздрями. «Ой, какой хорошенький!» – воскликнула какая-то любительница животных. Фокусница опустила животное на пол и почесала его за ушами. Кролик тут же запрыгал от нее по сцене. Тогда иллюзионистка снова заглянула в свой бездонный чемодан и вытащила оттуда еще одного длинноухого зверя, немного поменьше. На этот раз зал отнесся к появлению представителя фауны более равнодушно. Раздались резкие хлопки и раздраженные голоса. Кто-то даже свистнул, правда, совсем негромко. Кролик № 2 был также отпущен на свободу. Кролик № 1, к этому времени уже допрыгавший до края сцены, остановился, потянул носом воздух и повернул обратно. Он скоренько добрался до самки (а это была самка, как выяснилось сию же секунду), быстренько взобрался на нее и совершил акт совокупления.
Смех, подбадривающие восклицания и аплодисменты стали сопровождением этой части «фокуса». Артистка-иллюзионистка накрыла зверьков покрывалом и снова обратилась к чемодану.
Из бездонного чемодана публике было предъявлено что-то неопределенно-орнитологическое. И лишь когда эта птичка распустила хвост, все поняли, что перед ними павлин. «Да что мы в зоопарк пришли, в конце концов?!» – громко возмутился белокурый джентльмен за соседним столиком. Елена оглянулась на возглас и, улыбнувшись, посмотрела на Павла. Паша тоже оглянулся.
Надо признать, вид у этого скептика был очень даже ничего себе. Безупречный смокинг, галстук-бабочка, трубка в зубах, набриолиненные волосы, прикрывающие совсем небольшую плешь, золотые часы на запястье. Запах его одеколона настойчиво обволакивал все вокруг. Своим длинным заострившимся профилем и манерой держать бокал – отведя локоть и оттопырив мизинец – он кого-то неуловимо напомнил Паше. Джентльмен вытер губы салфеткой, достал из кармана зеркальце… Подправил усы, осмотрел зубы. Отдалил зеркальце, приблизил к себе. Достал расческу. Сидевшая рядом с ним дама, что-то сказала ему. Джентльмен махнул на нее рукой, но причесываться все же не стал. Он медленно поднялся из-за стола и, покачивая бедрами, направился к выходу из зала.
Векшин проводил его взглядом. «Эффектный мужчина. Был бы я женщиной…». Павел неожиданно поймал себя на этой мысли и ужаснулся. «Твою мать, неужели это мне сейчас пришло в голову?!. Так-так-так…». Он внимательно осмотрел зал. Мужчин, в нем было достаточно. Сложно было обнаружить среди них потенциальных …трансвеститов. «О, господи! Я мужик, я му-жик! Я – мужчина!» Векшин перевел взгляд на Елену, которая как ни в чем не бывало, очищала апельсин, откинувшись на спинку стула, отчего под платьем красиво обозначилась грудь. Паша усилием воли попытался вызвать в себе вожделение.
Вдруг Елена расхохоталась. Векшин вздрогнул. Со сцены раздалось поросячье хрюканье, переходящее в настоящий визг. Он оглянулся. Так и есть. Иллюзионистка вновь перешла к домашним животным. Поросенок, вынутый из чемодана, рьяно пытался вырваться из рук зоологической фокусницы. Но когда та все же отпустила его, поросенок не ломанулся прочь, а поднял пятачок на хозяйку и требовательно хрюкнул. Перед ним появилась миска, и животное удовлетворенно зачавкало. Дальше – больше. Из чемодана появился индюк, за ним – петух, потом – огромный жирный кот, затем – экзотический дикобраз… Вскоре вся сцена была похожа на миниатюрный зоопарк, с той лишь разницей, что живность находилась не в клетках и загонах, а прямо на сцене. Звери и птицы вели на удивление спокойно. Каждый занимался своим делом. Кролик совокуплялся, поросенок ужинал, павлин красовался, индюк пыжился, а петух на него воинственно нацеливался.
– Лена, ты думаешь это «шоу» можно назвать занимательным? – осведомился Векшин у своей дамы, которая с живейшим интересом наблюдала за происходящим. Она была очаровательна сегодня. Векшин отметил про себя, что очарование становится ее обычным состоянием, к которому, к счастью, невозможно привыкнуть. Стоп. Кажется, есть! Векшин с большим облегчением почувствовал, что способность к эрекции не покинула его даже на этом непонятном и дискомфортном вечере.
– А ты считаешь, здесь скучно сегодня? – спросила Елена. – Посмотри-ка по сторонам!
Паша был теперь в бодром расположении духа, и с интересом огляделся окрест себя. Действительно, общее настроение присутствующих на вечеринке «Пробуждение» нельзя было охарактеризовать как безразличие и скуку. Совсем наоборот. Особенно оживленно вели себя дамы. Они… как бы это сказать поточнее… перешептывались. Так женщины частенько делятся впечатлениями или колкостями, не предназначенными для чужих ушей. Но в данном случае процесс взаимного общения был более открытым. Юные девушки и дамы в расцвете сил, эффектные блондинки и обаятельные шатенки, красивые, очень красивые и умные дамы не только шептали друг другу что-то на ушко, но и смеялись, жестикулировали, восклицали и даже показывали пальцем на находившихся рядом или несколько поодаль … мужчин. Что происходит? Паша даже привстал со своего места. Богатый жизненный опыт подсказывал ему, что стихийная женская солидарность – нечто тревожное и заслуживающее пристального внимания – во избежание неконтролируемых последствий, разумеется.
Векшин проследил взглядом за женскими пальчиками. Ну что тут сказать? Многое Паша повидал в жизни. Не без этого. Но с памятного дня подглядывания в окно женской бани в компании дворовых пацанов, ему не приходилось испытывать подобного потрясения.
Дело в том, что представители мужского пола, находившиеся в этом заведении, были явно не в себе. Паша сначала не мог понять, в чем дело, но, приглядевшись, обнаружил во внешности – физиономиях и фигурах – почти всех мужчин качественные изменения.
Вон там, в большой компании за длинным столом и под шикарной люстрой сидел довольно полный парень и отдавал должное выпивке и закуске. Вернее сказать, уже все отдал. Последнюю рюмку он осилить не смог, вяло улыбнулся и, обведя тяжелым взглядом присутствующих, упал лицом на скатерть. Сидевшая рядом дама чудом успела убрать тарелку. «Уставший» гость почмокал губами и захрапел с присвистом – должно быть оттого, что воздух он втягивал через розовый свиной пятачок, появившийся вместо носа на его широком румяном лице.
Свиное рыло задремавшего мужчины чрезвычайно гармонировало с петушиными хохолками двух молодых людей в пестрых рубашках и ярких галстуках, ссорившихся за этим же столом. Ссора быстро вышла за рамки приличий. Оба спорщика вскочили. Шум отодвинутых стульев и словесные прения заглушала музыка. Парни жестикулировали со все большей аффектацией по мере того, как музыкальный темп нарастал. Два недруга уже начали толкаться и расшаркиваться, как завзятые бойцовые «петушки». Но «клюнуть» друг друга они не успели: элегантные официанты с фигурами борцов поспешили к ним с двух сторон.
Когда забияки вняли убеждениям и, позвякивая шпорами, покидали зал, скорее всего, чтобы продолжить общение без помех где-нибудь на воздухе, навстречу им вошел тот самый надменный джентльмен, который еще несколько минут назад вызвал приступ холодного ужаса в душе Паши Векшина. Джентльмен медленно и с достоинством возвращался за столик, сзади покачивался огромный павлиний хвост с переливами – он едва входил в проходы и был великолепен.
Векшин попробовал ущипнуть себя, с усилием протер глаза и украдкой стукнул кулаком по лбу. Но «фокус» не прекращался. Свиные, петушиные, индюшачьи, бараньи, ослиные черты в обличьях окружающих мужчин наличествовали в удручающем количестве. Паша похолодел. Бросив взгляд на искренне забавляющуюся происходящим Елену, он потихоньку начал ощупывать и осматривать себя. Он исследовал темечко и затылок, когда услышал:
