Афонсо Шмидт - Тайны Сан-Пауло
– Замок всегда открывается с таким трудом?
– Наоборот, он открывался совершенно свободно. Думаю, что засорился от песка, который попал в шкатулку вместе с камнями, – ответил Базан.
Наконец ключик сделал полный оборот. Клелия откинула крышку и выложила на роскошное покрывало несколько самых обыкновенных камней, завернутых в обрывки газеты. Просперо тщательно осмотрел все это, поискал на обрывках газеты дату. Затем, как бы продолжая свою мысль, спросил:
– Вы и теперь никого не подозреваете?
– Нет, сеньор. Прислуга нанята всего несколько дней назад – вскоре после нашего разговора. Члены семьи, вы сами понимаете… Наши гости – вполне порядочные люди. Все они еще здесь. Если хотите допросить их…
– Давайте займемся этим.
И они спустились вниз. С приближением представителей власти говор затих, воцарилась почтительная тишина. Войдя в холл, Просперо остановился, оглядел присутствующих, потом обернулся к следовавшему за ним Оливио:
– Все здесь? Гости, члены вашей семьи, прислуга?
– Не хватает нескольких гостей, но за них я ручаюсь.
– Недостает также прачки, – добавила Клелия.
Просперо, по-видимому, не расслышал ее слов и обратился к гостям:
– Прошу встать в затылок. И по одному подходить к двери…
Обрадованные перспективой скорого возвращения домой, гости, поеживаясь от предутренней прохлады, выстроились вереницей и стали медленно проходить к двери. Агенты полиции слегка ощупывали их карманы. Это была забавная картина, но никто не замечал всей ее нелепости. Никто, кроме сеньора Жило, но он был всего-навсего фаянсовым карликом…
Гости ушли, остались только члены семьи и прислуга. Просперо допросил сначала Макале, затем Каролу.
Жоржи беспокойно смотрел на нее, как бы желая что-то сказать, девушка улыбнулась ему. Тила, все еще в розовом воздушном платье, интуитивно разгадала замешательство брата:
– Рассказывай, Жоржи. Если ты кого-нибудь подозреваешь, скажи!
– То, что мне известно, я уже сказал: человек в берете и темных очках…
Карола продолжала ласково улыбаться юноше.
– Есть еще прислуга? – спросил Просперо. Члены семьи переглянулись. Ответила Клелия:
– Да, есть, прачка Тьяна, но бедняжка оставалась все время в баре и…
Один из агентов появился из внутренних комнат, подталкивая впереди себя прачку, которая, по-видимому, успела за это время пропустить еще несколько стаканчиков.
– Как вас зовут?
– Себастьяна Алвес.
– Где служили раньше?
– Да как сказать… Сейчас уже не помню…
– Это вы украли драгоценности из сейфа хозяина?
Женщина растерялась. Мутными глазами обвела собравшихся, улыбнулась. Помощник комиссара повторил свой вопрос:
– Вы?
– Я самая, сеньор лысый.
– Кто вам велел это сделать?
– Никто. Я сделала так, потому гулянка… Ну, хватит с меня, наслушалась, сеньор…
Просперо не мог скрыть крайнего удивления. Тьяна продолжала стоять перед ним, обнажив в широкой улыбке красные десны.
Помощник комиссара сделал знак приведшему ее агенту. Тот грубо схватил Тьяну, намереваясь отвести ее в полицейскую машину. Однако прачка, подняв крик, стала отчаянно вырываться. На помощь пришли другие агенты и поволокли ее к выходу. Защищаясь, несчастная пустила в ход зубы и ногти и кричала изо всех сил:
– Куда вы меня тащите, уроды?
Вскоре голос ее затих. Полицейский автомобиль тронулся, оглушая сиреной переполошившуюся улицу. Клелия протянула Кароле ключ:
– Заприте ворота!
– Отныне нет нужды что-либо запирать… – с горечью заметил Оливио.
Клелия, щурясь и поджимая губы больше обычного, вымолвила:
– Как же теперь?… Что вы будете делать? Ведь вы – никчемный человек.
. – Что ж! Займусь подделкой вина, как ваш отец, или опять стану коммивояжером… Это куда спокойнее.
Супруги легли спать, но уснуть не могли. Они лежали молча, каждый напряженно думал о постигшем их горе.
Наступило утро. По улице кто-то прошел и остановился у ворот. Оливио услышал шелест бумаги, с силой просовываемой в ящик для писем. Он встал, пошел взять газету. Войдя за чем-то в кабинет, почувствовал, что изнемогает от усталости, растянулся на диване и заснул.
Когда подали завтрак, Жоржи разбудил отца и показал ему свежий номер газеты, полный фотографий. Целых три столбца там занимала заметка под такими заголовками: «Напилась вдрызг и очистила сейф хозяина… Преступница сознается». Сообщение это, набранное крупным шрифтом с большими интервалами между строк, заканчивалось следующими зловещими словами:
«Себастьяна Алвес, воровка с улицы Бугенвиль, которая завладела шкатулкой, содержавшей два с половиной миллиона деньгами и драгоценными камнями, все еще не открыла ни сообщников, ни места, где она в ночь празднества спрятала украденное. Однако полиция делает все возможное, чтобы вырвать у нее это признание».
В управлении компании
Из местной конторы компании Оливио Базан позвонил по телефону в Центральное экспортное управление в Рио-де-Жанейро. Но ни директора, ни трех его заместителей на месте не оказалось. Тогда Оливио попросил соединить его с управляющим или одним из его заместителей, но и они в это время находились на совещании, обсуждая вопрос об увольнении Базана. Удрученному представителю компании в Сан-Пауло не оставалось ничего другого, как обратиться по телефону к доктору Каспио.
Доктор Каспио был известен в фирме под кличкой Пресс-папье. Этот любитель скачек редко появлялся в своем кабинете – целые дни проводил он на ипподроме. Если бы вместо него в кресле оказался кирпич или булыжник, они с успехом заменили бы доктора Каспио.
Однако он выполнял функцию, которой компания придавала очень большое значение: он был родным братом министра. Этому он был обязан всяческими привилегиями и поблажками; это же предохраняло его от интриг и конкуренции.
Но даже Пресс-папье отказался выслушать Оливио по телефону!
Тогда доверенный компании направился на аэродром и вылетел десятичасовым самолетом. Вскоре он приземлился на аэродроме в Рио. Такси доставило его к зданию, на фасаде которого были причудливо вырезаны три буквы величиной с полметра, обозначавшие сокращенное название почтенной экспортной компании.
С бьющимся сердцем поднимался Оливио Базан по широкой лестнице. Электрические часы у входа показывали 11 часов 45 минут. В знойный день время в учреждении тянулось медленно, двигалось на малых скоростях. В большом зале с застекленной перегородкой стояли кресла и скамьи для посетителей, по ту сторону перегородки мужчины без пиджаков лениво стучали по клавишам машинок. Какая-то блондинка, почерневшая от солнца и моря Копакабаны,[18] покачивая бедрами, ходила от стола к столу и собирала в корзинку из ивовых прутьев напечатанные письма, чтобы отнести их на подпись.
Оливио развязно, как он это делал раньше, толкнул дверь, вошел и спросил дежурную:
– Скажите, Орайда, кто в управлении?
– Доктор Каспио.
– А остальные?
– После совещания, которое только что закончилось, отправились завтракать.
Бледный, замирая от страха, Оливио вошел в кабинет. Эта встреча имела решающее значение для всей его жизни. В огромной комнате никого не было. В глаза ему бросилась медная дощечка с надписью на английском языке: «Соблюдайте тишину! Гений трудится!»
Он огляделся по сторонам. Пресс-папье, стоя в профиль перед зеркалом, старательно вывязывал галстук. В зеркале он увидел доверенного компании в Сан-Пауло, и лицо его застыло, словно маска. По-прежнему глядя в зеркало, он заметил бледность, беспокойный взгляд и дрожащие руки Базана. Оливио оставался стоять посреди комнаты.
– Добрый день, доктор!
Каспио не расслышал и продолжал вывязывать галстук.
– Добрый день, доктор Каспио!
Только теперь брат министра соизволил повернуть голову:
– А!.. Сеньор Базан!..
Оливио шагнул вперед и взволнованно спросил:. – Здесь известно о том, что случилось?
– Да.
– И что теперь?
– Сегодня утром состоялось совещание директоров. Случай чрезвычайно серьезный, сами понимаете… Дело передается нашим адвокатам, ну, а они решат, то ли…
Галстук наконец был вывязан безукоризненно. Каспио подошел к вешалке и надел пиджак. Его костюм был сшит из тончайшей льняной ткани. Если бы не седые волосы, он мог сойти за молодого человека. Сеньор Каспио еще раз посмотрелся в зеркало и остался собой доволен. Открыл серебряный портсигар, извлек сигарету, предложил заку^ рить и Оливио.
– Благодарю вас, доктор. Я приехал спросить, что я должен делать.
– Думайте сами. Спички есть?
Оливио отыскал в кармане зажигалку и протянул ее.
– Но ведь я ограблен!
– Красивая зажигалка! У нас, в Рио, такой вещи не найти. Какое дело компании до того, что вас ограбили? Обратитесь за помощью к друзьям, попросите кредит в банках, продайте имущество, но возвратите компании деньги…