KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Современная проза » Марк Арен - Там, где цветут дикие розы. Анатолийская история

Марк Арен - Там, где цветут дикие розы. Анатолийская история

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Марк Арен, "Там, где цветут дикие розы. Анатолийская история" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Ну и с чем вы пришли? — скептически поглядывая на своих гостей, спросил он.

Адвокат Блюменталь приосанился и провел ладонью по редким кудрям:

— Я пришел с тем, чего вы хотели, сударь. Но не угодно ли будет вам для начала пригласить нас хотя бы присесть.

Кивнув, Мустафа пригласил их жестом в лобби-бар. Заказав подошедшему официанту бокал вина для адвоката и кофе для себя и таксиста, он выжидающе посмотрел на гостей.

— Ну-с, я изначально полагал, что ваше дело будет не из легких, — начал адвокат, даже не глянув на вино. — Но я не думал, что оно будет столь непростым. Взяться за него меня заставило прежде всего профессиональное честолюбие. И только отчасти — финансовые соображения. Та фраза о возможной премии… Вы помните?

Мустафа кивнул, и адвокат заговорил увереннее.

— Как вы, наверное, заметили, я сейчас нахожусь в несколько затруднительном материальном положении, неподобающем моему статусу, и должен предпринимать действия, чтобы его исправить. Ну да ладно. Это вас не должно, конечно, интересовать. Итак, за прошедшие несколько дней мною и моими ассистентами… внештатными ассистентами, — уловив иронический взгляд Мустафы, добавил Блюменталь и продолжил: — Была проведена колоссальная, нет, я бы сказал, титаническая работа, в результате чего, опираясь на архивные документы и свидетельства осведомленных лиц, было установлено следующее.

Тут он все же хлебнул вина и, поглядывая на принесенные с собой бумаги, продолжил:

— 27 сентября от берегов Аданского вилайета на Марсель ушел грузовой транспорт «Бертран». В соответствии с судовыми документами на его борту с пометкой «без сознания» значился некий тяжело раненный господин Геворг Бедросян, чей проездной билет, судя по тем же документам, был затем представлен на оплату в военное ведомство.

Он вдруг прервал свое повествование и, сделав небольшую паузу, обратился к Мустафе:

— Как видите, я пришел не с пустыми руками, и это — всего лишь начало. Не соблаговолите ли выдать мне небольшой аванс, евро на сто, а я тем временем продолжу свой рассказ.

Мустафа молча достал свой бумажник и, вытащив оттуда сотенную банкноту, отдал ее французу. Тот, просияв, с видом салонного льва поманил к себе гарсона и, передав тому купюру, сказал:

— Сигару мне, и самую лучшую.

Гарсон с поклоном удалился и вернулся вскоре с хьюмидором. Покопавшись в нем с видом знатока, адвокат вытащил оттуда большую сигару. Откусив кончик гильотиной, предупредительно поднесенной гарсоном, он закурил и продолжил:

— Так, на чем я остановился? Ах да, из архивных документов одного из госпиталей Марселя следует, что в первых числах октября туда с диагнозом «пулевые ранения» был помещен некий Геворг Бедросян. Там он находился почти два месяца. Однако врачам не удалось его спасти, и он скончался 29 ноября, о чем есть запись в соответствующих больничных книгах. Должен констатировать также, что в записях, относящихся к этому дню, упоминается и некая дама, тоже Бедросян, по имени Гоар.

Услышав это, Мустафа отвернулся, чтобы скрыть предательски увлажнившиеся глаза.

— Она была взята на работу санитаркой в том же госпитале в начале ноября. И по странному совпадению сама умерла от остановки сердца в день смерти Геворга Бедросяна.

Скажу вам также, что фамилия Бедросян встречается и в парижских архивных документах, причем довольно часто, но речь при этом идет о совершенно разных людях. Так, в 1986 году некий Андраник Бедросян был захоронен на кладбище Пер-Лашез. В газетной заметке по этому поводу добавлено, что, к сожалению, покойному не суждено было лечь в землю рядом со своими братьями, чьи могилы находятся почти на всех парижских кладбищах. — Адвокат отложил сигару и передал листки с записями Мустафе. — Вы удовлетворены, сударь?

— Итак, они умерли в Марселе? — задумчиво произнес Мустафа, невидящим взором скользя по строчкам. — Умерли в один день?

— Вы про даму по имени Гоар? Да, — кивнул адвокат. — Гоар и Геворг скончались в один день, 29 ноября.

Мустафа Гази сложил записи вчетверо и спрятал во внутренний карман, одновременно доставая оттуда бумажник.

— Я недооценил вас, месье Блюменталь, — сказал он, — и приношу за это свои извинения. Вы оказались на высоте.

Сказав это, он отсчитал тысячу евро и положил их перед адвокатом.

— Это обещанный гонорар, — сказал он, а затем, отсчитав еще тысячу, добавил: — А это обещанная премия.

Лицо адвоката покраснело от удовольствия.

— Ну, это, пожалуй, слишком. Хватило бы и пятисот. Но, раз вы так считаете, я спорить не буду, — сказал он и вернул одну сотню Мустафе: — Вы забыли про аванс.

— Я не забыл, но попросил бы разрешить мне угостить вас той сигарой, — передвинув банкноту к адвокату, сказал Мустафа.

— Это против моих правил, но я не хочу вас обидеть отказом, — сказал адвокат Блюменталь и, вежливо кивнув, сложил банкноты в потертый бумажник.

— Ну а теперь, чтобы покончить со всеми формальностями, я бы хотел отблагодарить и тебя, — сказал Мустафа, обращаясь к погрустневшему таксисту, и вручил ему пятьсот евро.

Рустам, посмотрев банкноту на свет, заявил:

— Нет, ты видишь, как тебе повезло со мной? Что бы ты делал без меня?

— Господа! — Адвокат Блюменталь отставил пустой бокал и встал, дымя сигарой. — Имею честь пригласить вас в одно весьма скромное, но вполне приличное заведение, где я всегда отмечаю успешное завершение дела. Признаться, в последнее время мне так редко удается угощать своих друзей, что сейчас я просто не в силах отказаться от такой возможности.

— Спасибо, но у меня мало времени, — вежливо отказался Мустафа.

— Извини, дядя, но тебе придется отложить свои дела, — сказал таксист Рустам. — Я понимаю, по всем правилам, приглашение должно прозвучать трижды, прежде чем ты сможешь его принять. Таковы законы нашего тюркского этикета. Но мы с тобой в Европе, а здесь время ценится дороже, чем старинные церемонии.

К тому же наш адвокат — он не турок.

«Да и я не турок, — подумал Мустафа Гази. — Точнее, турок только наполовину. Армянская кровь вперемешку с турецкой душой».

— Пойдемте, господин адвокат, — сказал он. — Я принимаю ваше приглашение.

Бывая по делам в Европе, Мустафа Гази научился стойко переносить разнообразные светские мероприятия, не задевая ничьих амбиций, но и не нарушая при этом собственных правил и привычек. Так, он не употреблял алкоголь, но мог поднять бокал с шампанским, произнося тост. Он даже делал вид, что пьет, если сотрапезники становились слишком назойливыми в своем хлебосольстве. Впрочем, этим страдали только южные итальянцы, да разве еще португальцы. Все же прочие европейцы прекрасно научились почти британской корректности во время застолья. К таковым европейцам, как предположил Мустафа, относился и адвокат Блюменталь. Тому, видимо, требовалось соблюсти определенный ритуал, прежде чем отправиться в плавание под парусами Бахуса и Диониса. Мустафа решил, что после первых двух тостов, когда адвокат и таксист захмелеют, ему можно будет удалиться.

Однако едва они оказались в уютном подвале где-то на набережной Сены, Блюменталь объявил:

— Господин Гази, откровенно говоря, ваши деньги жгут мой карман, потому что душу мою сжигают невысказанные вопросы. Однако вопросы эти настолько щекотливы, что я не мог их задать в баре, где, возможно, каждое наше слово записывается на полицейский магнитофон. А здесь, в этом кабачке, я знаю каждого и каждый знает меня. Тут порой сидят и информаторы разных спецслужб, но меня они подслушивать не станут, а если и услышат пару неосторожных реплик, то не побегут с доносом. Значит, я могу спокойно высказать вам свои соображения, а вы можете так же спокойно их проигнорировать либо дать свои комментарии. Итак, вот меню. Но заглядывать в него не стоит. — Блюменталь обернулся к официанту и что-то сказал на незнакомом для Мустафы языке. — Нам подадут лучшее, что сегодня смог приготовить местный чародей плиты. Надеюсь, никто из присутствующих не на диете?

Таксист Рустам встал из-за стола.

— Дядя, пойдем руки помоем.

Они прошли в довольно опрятный туалет, и таксист, встав у умывальника, сказал:

— Блюменталь хороший человек. Добрый и умный человек. А такое редко встречается, да? Чтобы умный был добрым. Он совсем один живет. Мадам Тюрбо ему как мама, следит за ним. Я за ним тоже немного приглядываю, чтобы он совсем не пропал. Мы земляки.

— Почему раньше не сказал? — спросил Мустафа.

— А тебе какая разница, француз он или бакинец?

— Никакой разницы.

— Да, все так говорят, когда дело сделано. А я точно знаю, если б ты услышал, что он не местный, ни за что бы ему не доверил. Так, дядя? — И, не дожидаясь ответа, сказал: — Так, так.

— О чем он хочет меня спросить?

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*