Энтони Капелла - Ароматы кофе
— А-га! И от будущего союза можно ожидать благоприятных перспектив… в финансовом смысле, а?
Я хотел было заметить Айку, что это не его дело; но в данном случае, разумеется, дело касалось именно его.
— Вы правы. Эта дама… ее отец… он располагает средствами. И немалыми. Но сейчас мне необходимы расходы.
Айк понимающе кивнул.
— Скажем — еще сорок фунтов? — рискнул я.
Снова я подписал какие-то бумаги, и снова, когда он протянул мне деньги, я отдал ему два фунта:
— Ваши проценты.
Он поклонился:
— Пусть я буду первым, кто пожелает вам в ваших планах всяческих успехов. Хотя, все-таки, осмелюсь напомнить вам, что в любом случае долг должен быть оплачен. — Айк рассмеялся. — Не в том смысле, что я предрекаю неудачу вашим планам. Я уверен, что вы с вашей леди будете счастливы.
Линкер проживал неподалеку от своего склада, в одном из черных кирпичных георгианских домов на красивой площади. Дверь мне отворил лакей в ливрее, рядом стояла горничная, которая приняла у меня пальто и трость. Это впечатляло. Если в таких условиях живет мистер Линкер, значит и зять его может рассчитывать на нечто подобное. Кстати, горничная, я отметил, была прехорошенькая.
— Они в гостиной, сэр, — сказал лакей, подавая мне стакан мадеры.
Я переступил порог указанной мне комнаты. Гостиная была освещена электрическими лампами, бросающими мягкий свет на лица всех трех дочерей Пинкера, принаряженных по данному случаю. Даже Ада казалась не такой бледной, как обычно, но Лягушонок недовольно дулась, — ей было непривычно в школьном платьице, — но все же впервые выглядела как нормальная девочка. Сидя в кресле с высокой спинкой, Пинкер беседовал с кряжистым человеком в скромном длинном черном сюртуке. Сидящая рядом Эмили выглядела восхитительно в вечернем платье из зеленого бархата.
— А! — сказал Пинкер. — Вот и вы, Роберт! Позвольте представить вам Гектора Крэннаха!
— Штош, — произнес кряжистый человек с сильным шотландским акцентом, оглядывая меня с головы до ног и одновременно сдавливая пожатием мне руку, — шлыхал я, Валлиш, шта вы фрухт. Но штэ моштэ неодетым, не ошэдал.
— Простите, я не понимаю… — произнес я нахмурившись.
— Вы ш, друшище, в нехлижэ к ушину пошаловали.
— Прошу вас, Гектор, на время удержаться от прямых высказываний, — со смешком сказал Пинкер. — А вы, Роберт, уж извините. Крэннах не слишком au fait[31] последней моды с Риджент-стрит. Он только что вернулся из Бразилии.
— Гектор — главный управляющий отца, — добавила Эмили, протягивая мне руку. — Здравствуйте, Роберт! Кто же вы сегодня — древний перс или японский император?
— Сегодня, — отвечал я, целуя ей пальцы, — я воплощаю эклектику. Хотя, если вы имеете в виду мой пиджак, нетрудно определить, что узор на нем персидский.
— Я мнохо пушшествовал по Першии, — заявил или, скорее, просвистел, Крэннах. — В шисни не видал таких пишаков.
Во мне уже вскипала жгучая антипатия к этому шотландцу.
— Правда, онашты видал похоший кафэр в Морокке, — добавил гость, обращаясь к Аде с Лягушонком.
Я, как и они, вежливо улыбнулся.
— Отец рассказывал о вашем Определителе, Роберт, — быстро вставила Эмили. Тут я заметил на столе одну из демонстрационных шкатулок красного дерева. Боковины были распахнуты, выставляя напоказ бутылочки. — На Гектора произвело большое впечатление.
— О дэ-а, — выдохнул Гектор. — Бошэ впешэ…
Я фыркнул.
Он осекся:
— Виновэт?
— Нет-нет, ничего.
— Боше впешэ…
Поймав взгляд Эмили, я прыснул. Она сделала страшные глаза, но было видно, что и она еле сдерживается, чтобы не расхохотаться.
— Штэ? — рявнул Гектор, переводя взгляд с меня на Эмили.
— Ничего-ничего! — повторил я.
Хотя, признаться, у Крэннаха удивительно смешно сбились в кучу звуки, когда он попытался произнести слова: «очень хорошо».
— Прошу вас, продолжайте. Что именно вы имели в виду?
— …ша этат мэтад мошет сходитса! — гневно выпалил шотландец.
— Но? — Это уже Пинкер. — Ведь у вас есть возражение, Гектор?
— Пад аткрытым нэбам, — с нажимом произнес Гектор, — особо в трэпиках, боюсь, ваш Опрэдэлитл нэ продэршится долго.
— Но почему? — спросил я.
— Тирэмиты, — резко бросил он. — Тирэмиты, большие, с мой кулак. Сотрут весь ваш ящик. И шара, вам скажу, — шуткая шара! Высушэт ваши нэшные духи нашисто.
— Что ж, — сказал я. — Я, очевидно, не столь близко, как вы, знаком с термитами. Но при любых условиях принципиально ничего менять нельзя. Ну а печатное слово, сама брошюра, может выдержать, я полагаю, даже и шуткую шару любых трэпиков.
Я почувствовал резкую боль в лодыжке. Опустил голову: острый каблучок Эмили в тот же миг скрылся под юбкой.
— Как бы то ни было, — спокойно продолжал я, — говорить, что Определитель мой, неверно. В равной степени это и работа старшей мисс Пинкер, секретаря, которая с готовностью, неутомимо помогала мне все это время, — я снова поднес к губам и поцеловал руку Эмили.
Гектор насупился. Мне показалось, что его не слишком обрадовало, вернувшись из Бразилии, обнаружить, что я прочно овладел расположением дочерей Пинкера.
— Бывали когдэ-нибудь в трэпиках, Роберт? — мрачно спросил шотландец.
И тут я совершил свою первую в тот вечер ошибку.
— Пока что нет. Но я твердо намерен заняться творчеством, И, похоже, только в тропиках можно скрыться от докучливых приятелей, — отозвался я легкомысленно.
В общем, как вы убедитесь, именно любовь к острословию меня сгубила. О, ирония судьбы!
Вечер шел своим чередом. Гектор нас всех уморил рассказом о своих путешествиях по Малайе, Цейлону и Карибским островам, или, вторя ему: «по Малэе, Шилону и Каррибэ». С этого момента я не стану себя утруждать фонетической передачей его речи: позволю себе положиться на ваше воображение.
Вам придется положиться также на свое воображение, чтобы представить, как необыкновенно хороша была Эмили в тот вечер за ужином.
В мягком свете электрических лампочек в гостиной Пинкера полушария ее молочно-белой груди, подчеркиваемые вырезом вечернего платья, магически притягивали взгляд. Заметив, что Гектор, черпая ложкой суп, украдкой туда поглядывает, я тотчас решил, что подобной вульгарности себе не позволю.
Выяснилось, что в обязанности Гектора входило, переезжая из одной экваториальной страны в другую, организовывать для Пинкера новые и инспектировать старые плантации, удостоверяясь, что везде, от Бангалора до Буэнос-Айреса, все идет по заведенному порядку. В какой-то момент угрюмый шотландец пустился в нудное перечисление трудностей выращивания кофе в гористых районах Ямайки.
— Позвольте, — перебил его я, — о каких трудностях вы говорите?
Он взглянул на меня:
— Штэ?
— Слушая ваш рассказ, — сказал я, — нельзя не поразиться явному несоответствию. С одной стороны, вы говорите нам, что кофе теперь самая популярная для выращивания культура в мире, даже в большей степени, чем хлопок или каучук. С другой, вы хотите, чтоб мы поверили, будто выращивать его неимоверно трудно. Это как-то не вяжется.
— Роберт! — с укором произнесла Эмили.
— Нет, почему ж, я отвечу, — невозмутимо сказал Гектор. — Но, боюсь, Роберт («Роббэ»), тут проглядывает ваше незнание — незнание полевых условий. Ну да, коффэ выращивать довольно просто. Но это не значит, что от коффэ легко получить прибыль. С вырубки леса до первого урожая проходит четыре года — четыре года: посадка, удаление сорняков, уход, орошение почвы, прежде чем выручишь хоть один пенс. Четыре года надо платить работникам, если только вы… — он осекся.
— Если только — что? — спросил я.
— На плантациях Линкера ни рабского труда, ни чего-либо подобного я не потерплю, — быстро сказал Линкер. — Об этом не может быть и речи.
— Ай-э, конечно, — спохватился Крэннах. — Так оно и есть. Как я уже сказал, целые годы уходят, прежде чем получишь урожай. В силу своей природы кофе выращивается в горных районах. Его надо высушивать, затем транспортировать — а это самое дорогостоящее дело: не столько две тысячи миль перевозки по морю, сколько та сотня миль, за которые он доставляется через континент к морю.
— Поэтому мы и разбиваем плантации в таких местах, где уже проложены надежные торговые пути, — вставил Пинкер.
— И поэтому мы должны обеспечить… — начал было Гектор, но Пинкер его перебил:
— Хватит уже о делах, Гектор. Моим дочерям это наскучило.
— Мне нет, — отозвалась Лягушонок. — Мне нравится узнавать всякое про разные страны. А, скажите пожалуйста, каннибалов вы встречали?
Похоже, Гектор с каннибалами не просто встречался, но и был допущен в высшие слои каннибальского общества. Изложение длилось минут десять, я чуть не уснул.