Роберт Фленаган - Черви
Ну что ж, подумал Уэйт, значит, дело кончено. Ему ведь так хотелось стать свободным человеком, вот он и добился своего. Да к тому же еще и так просто.
Они с Кэролин в общем-то не были по-настоящему помолвлены. Правда, и его мать, и ее родители считали их женихом и невестой. В последние два года они часто бывали вместе, так что все думали, что они скоро поженятся.
С Кэролин его познакомил двоюродный брат. Было это на новогодней вечеринке, и с тех пор они стали, регулярно встречаться. Она казалась ему симпатичной и неглупой, и ему было с ней неплохо. Кэролин увлекалась бассейном и кино. Плавание его не очень привлекало, а вот кино он тоже любил, и они другой раз даже дважды в неделю бегали на боевики. Если ничего хорошего не было в городе, они отправлялись на машине куда-нибудь в соседний городок или к загородным мотелям, где были открытые киноплощадки для автотуристов. Основной фильм они смотрели внимательно, а когда начиналась реклама или хроника, целовались. Иногда Кэролин позволяла ему, как она выражалась, некоторые вольности. Сейчас ему казалось, что она просто дразнила его, хотела подзадорить, хотя, по правде сказать, тогда его это особенно не расстраивало. Он считал, что ее неуступчивость — это признак порядочности, даже что-то вроде залога будущей преданности и прочности их отношений. Ему вовсе не нужны были легкие победы, скорее, он хотел именно определенности в их отношениях.
На нижней койке тихонько застонал во сне Адамчик. Уэйт несколько секунд вслушивался в его дыхание. Сосед успокоился.
Кэролин умела неплохо готовить. Работала она секретаршей в одной небольшой фирме, прилично зарабатывала. Если она останется работать после того, как они поженятся, и они будут откладывать ее получку, то через год, возможно, удалось бы накопить деньжат на первый взнос за дом. В общем Кэролин казалась Уэйту вполне подходящей кандидатурой в жены, и он всерьез подумывал о женитьбе. Тем более, что и родители, и друзья тоже считали их брак делом решенным.
Но все же что-то в их отношениях было не так, как хотелось. И Уэйт, не отказываясь от планов женитьбы на Кэролин, не спешил с решающим шагом. Все то время, что они считались (пусть и неофициально) помолвленными, он был уверен, что рано или поздно придется жениться. Но пусть это все-таки будет попозже. Поэтому-то он и не спешил с окончательным объяснением, не заводил разговора о свадьбе.
И вот теперь, хотя он и пытался уверить себя, будто Кэролин все равно не была бы счастлива с ним, что ей будет гораздо лучше с этим неизвестным помощником управляющего, он чувствовал себя в чем-то виноватым. Виноватым хотя бы в том, что позволял ей строить всякие планы на будущее, мечтать о супружеской жизни, в которой главная роль отводилась ему. А ведь он с самого начала не был уверен, что женится на ней. Да и эта неофициальная помолвка. Вправе ли он был соглашаться на нее? Конечно, он пошел на это только ради матери и Кэролин, а также из-за ее родителей — согласиться на это было проще, чем отказываться и давать всякие объяснения. Наверно, он просто такой по натуре, не способен сказать «нет». Особенно когда можно ответить «возможно» или «может быть». А может, ему все это просто только так кажется?
Точно так же получилось и с их мастерской химчистки. Взять хотя бы брата Джерри или мать. Для них в этой мастерской был весь смысл жизни, все настоящее и будущее. Она была подлинным центром их бытия. Собственно, так же, как и для отца (до тех пор, пока его сердце не отказалось работать из-за вечных перегрузок и чудовищной нервотрепки). Для Уэйта же эта мастерская была самым обычным делом, рядовой работой, не представлявшей никакого интереса для души или ума. Правда, это была работа не такая уж обременительная или тяжелая, но все равно работа. Она спасала от необходимости ежедневно вырезать из газет объявления в разделе «Спрос и предложения» или околачивать пороги в чужих конторах. К тому же мать надеялась, что, выполняя несложные обязанности в мастерской (ему поручалось вести документацию и оформлять счета), он, может быть, в конце концов почувствует интерес к бизнесу и останется в семейном деле. Уэйт не видел смысла в том, чтобы разубеждать ее. Ей хотелось верить в это, что же, пусть верит.
Мать всегда возлагала на него какие-то надежды, а фактически парню уже двадцать четыре года, а он все еще находится под материнским надзором, работает спустя рукава (ни шатко, ни валко) и не проявляет к делу никакого интереса. Да и к тому же все время тянет с женитьбой. Было совершенно очевидно, что Уэйт просто плывет по течению, безвольно тащится по жизни и, если бы не семья, давно уже превратился бы в отпетого лодыря. Брату, например, это было предельно ясно, и он всячески старался это подчеркнуть. Но мать не хотела смотреть правде в глаза, и Уэйт не раз слышал, как она по этому поводу спорила с Джерри:
— Зря ты нервничаешь, — убеждала она старшего сына. — Потерпи еще немного. — Это был ее постоянный ответ на возмущенные высказывания Джерри, вечно кричавшего, что мастерская держится только на нем и без его титанических усилий давно уже пошла бы с молотка. — Потерпи, — повторяла она. — Вот Джо женится, и все сразу пойдет по-другому. Сейчас ведь его ничто не связывает, у него нет никого, о ком нужно заботиться, вот он и повесничает. Комната у него есть, покушать тоже всегда найдется, он и плывет себе по течению. И пожалуйста, перестань твердить мне, что если бы не мои бесконечные напоминания, так он вообще палец о палец не ударил бы. Я и без тебя это отлично знаю. Да только я уверена, что стоит ему жениться, стать главой семьи, а там, глядишь, и детишек завести, как все переменится. Вот увидишь. Ему будет тогда во имя чего жить и работать. И он быстро поймет, сколь важна для него наша мастерская.
— А если они с Кэролин не поженятся, тогда что?
— Как так не поженятся? С чего это ты взял? Ты же женился.
— Я! Я совсем другое дело. Мы с Джо люди разные.
— И он тоже женится. Что он, порченый, что ли? Слава богу, парень как парень. Вот увидишь, он скоро женится. Как только пора придет.
— А может, они поссорились с Кэролин? Могли ведь, как ты думаешь?
— Да нет. У них все в порядке. Скоро уж поженятся. Я ведь своего Джо знаю. Точь-в-точь такой же, как его отец. Тому тоже надо было пятки поджарить, чтобы он хоть чуток пошевелился. Зато когда разойдется, никакая сила не остановит. И этот такой же, вот увидишь.
И все же Уэйт не женился. Кэролин несколько раз как бы в шутку настаивала, чтобы он назначил срок. Сперва он всячески оттягивал решение, но потом был вынужден согласиться и даже купил ей обручальное кольцо. Они отправились вместе в центр, выбрали у ювелира колечко с небольшим брильянтиком, и он заплатил двадцать долларов задатку.
В тот вечер он всячески старался показать, будто ему очень весело. На самом же деле он здорово трусил. Ведь кольцо — это уже что-то конкретное, не то что слова, от которых можно всегда отказаться. Попробуй-ка теперь открутиться. И когда они выходили из магазина, он знал, что она больше уже не станет спрашивать: когда же? Это будет делать теперь вместо нее колечко.
Проводив в тот вечер Кэролин до дому, он не поехал к себе, а отправился за город, чтобы, как он думал, немного собраться с мыслями. И в конце концов оказался в придорожной таверне. Потягивая у стойки бара пиво, он неожиданно увидел одного школьного товарища, с которым не встречался с самого выпуска. Разговорились, и тот сообщил ему, что уволился с работы и поступает в морскую пехоту.
— Это как же? — заинтересовался Уэйт.
— А вот так. Ну чего я добьюсь в этом чертовом «Шевроле»? Два раза сдавал на бригадира и оба раза провалился. Да и вообще, больно надо по восемь часов стоять с краскопультом, глядеть на эти бесконечно ползущие шасси. Да еще краской дышать, легкие портить. Этак и ноги недолго протянуть…
— И ты уже завербовался? Подписал контракт?
— Ага. Завтра утром приказано прибыть для отправки в учебный центр.
— Может, и мне с тобой махнуть? Как считаешь?
— Ишь ты какой быстрый!
— А что? Пожалуй, стоит подумать…
Неделю спустя поезд умчал Уэйта в Йемаси, штат Северная Каролина, откуда уже автобусом он прибыл в Пэррис-Айленд. У ворот учебного центра все вновь прибывшие пересели на военный грузовик и несколько минут спустя оказались перед бараком для новичков, где их встретил сержант Магвайр.
«Вот ведь как все получилось, — думал Уэйт, сидя свесив ноги на своей верхней полке. — Может, оно и к лучшему». Теперь ведь все уже позади. И Кэролин пишет, что не держит на него зла. А братец и подавно без ума от радости, что избавился наконец от такой обузы. Да и мать, наверно, со временем успокоится. Может, даже поверит в то, что морская пехота делает из юнцов и несмышленышей настоящих мужчин, отнесется к тому, что он завербовался, как к еще одному обнадеживающему факту.
Уэйт спрыгнул на пол и отправился в туалет. Возвратившись, он поглядел на спящего Адамчика. Рыжий спал на спине, откинув одну руку в сторону, другая лежала на животе, сжимая пальцами маленькие четки. Крошечные черные горошины блестели в темноте. Уэйт осторожно разжал пальцы и высвободил четки. Адамчик вздохнул, но не проснулся. Уэйт повертел в руках нитку черных бус, потом, вспомнив, что каждый вечер слышал, как его сосед лазает в подсумок, расстегнул висящий за спинкой койки патронташ и сунул четки в один из кармашков. Сделав это, он быстро забрался на койку.
