Алиса Поникаровская - По дороге в рай
— Ну-ну, – кивнул старик и, неожиданно дернувшись всем телом, невесть откуда взявшимся хлыстом скользнул по голому шишковатому черепу одного из уродов. Тот упал к стене и дико заверещал. Старик вернулся в прежнее положение и вздохнул.
— Что вы делаете? – не удержалась Мисс.
Старик прикрыл глаза и процитировал:
— Подвижность мышц придает живому мясу особую прелесть. Кулинарная книга, страница 162. Раздел "Мясные блюда".
— Ага, – кивнула Мисс, напряженно прислушиваясь. Шум шагов за дверью стих.
— Ну, ладно, спасибо вам, я пойду, – она быстро шагнула к двери и потянула за ручку. Дверь не открывалась. Мисс дернула сильнее и оглянулась. Лицо старика исказилось довольной гримасой, он зло и громко захохотал:
— Кого провести хотела! Синие ублюдки!
Комнату заполнил жуткий вой сирены, Мисс вздрогнула, даже не успев ничего подумать, дверь распахнулась, и вошли два дюжих молодца в серых халатах и рваных башмаках.
— Какого Дарка, козел вонючий! – начал было первый, но увидел Мисс и оборвал ругательство на полуслове. Несколько мгновений он тупо смотрел на нее, потом рот его расплылся в беззубой улыбке:
— Сука!!!
Радостно загукали уроды в клетках, похлопывая изуродованными конечностями по своим распухшим животам. Неуловимое движение грязной руки – и Мисс упала на пол, задохнувшись от резкой боли.
— Я с самого начала ее узнал! – хрипло орал старик. – Синюшные твари, надо же так обнаглеть! В мои времена они не шарились просто так по Дому!
— Заткнись! – отрывисто бросил второй санитар и склонился над Мисс. Она ясно увидела два узеньких зрачка, тупо смотрящих на нее.
— Мы из-за тебя недельной пайки лишились, стерва! – сквозь зубы сказал он и изо всех сил пнул ее ногой.
Мисс вскрикнула и потеряла сознание.
... Возвращалась мучительно трудно. В висках стучали колеса поезда, то тормозя, то вновь набирая ход, под глазами – красные круги, тяжелые опухшие веки чуть подрагивали в тщетных попытках приоткрыться, из разбитых губ вырвался негромкий стон. Чья-то холодная ладонь легла ей на лоб. Мисс снова застонала, синяя трава закачалась, словно от ветра, и из нее во весь рост поднялся человек – тот, о ком она запрещала себе думать, тот, кто ждал ее там, в другом мире, на безлюдной, одинокой станции, заброшенной среди гор и лесов... Он наклонился над ней, и его серебряная цепочка коснулась ее глаз.
— Нельзя, рано, – попыталась предупредить его Мисс, но вместо этого с опухших губ слетело что-то очень мало похожее на членораздельную речь. Мисс дернулась всем телом и с большим трудом открыла глаза.
Рядом с ней сидело на корточках существо синего цвета, расплывчатое и колеблющееся. Его ладонь осторожно коснулась лба Мисс, легко задела ее глаза, нос, губы, скользнула ниже, и Мисс почувствовала, как затихает боль в разбитом лице и всем теле, становится меньше, меньше... Она подняла руку и дотронулась до запекшейся струйки крови на подбородке, потом коснулась волос и осторожно приподнялась.
— Кто ты? – спросила она непослушными губами. Существо молчало, мирно и как-то сочувствующе глядя на нее выпуклыми, влажными и круглыми глазами. Мисс села. Новая тюрьма была похожа на старую, только отсутствовали и кровати, и клетки, и вообще ничего не было, кроме стен, потолка, пола, ее самой да этого странного синего существа, которое слегка светилось, отчего в камере не было темно.
— Я – Мисс, – сказала Мисс, улавливая волну доброжелательности, направленную в ее сторону, машинально сравнивая цвет своих волос с цветом существа. Он был совершенно одинаков.
— Я – Мисс, – повторила она.
Существо покачало грушеобразной головой и осторожно коснулось четырехпалой ладонью ее волос.
— Да, – кивнула Мисс. – Да! Но я ничего не понимаю! Я помню, как попала сюда, но куда?
Существо подняло один палец.
— Нет, – поколебавшись, ответила Мисс. – Нас было двое.
Существо кивнуло, словно получив подтверждение уже имевшейся у него информации, и заговорило приятным низким голосом:
— Я – Флойд.
Мисс впервые за все время слабо улыбнулась.
— Где я? – снова спросила она.
— В подвалах Дома, – ответил Флойд. – Здесь нельзя много разговаривать.
Мисс умоляюще взглянула на него.
— Молчи! – внезапно услышала она тихий голос внутри себя. Мисс вздрогнула, в голове забились знакомые голоса: "Кто ты? Кто ты? Кто ты?", она в панике зажала уши, но укоризненный взгляд Флойда заставил ее опустить руки.
— Я – друг, – снова услышала она внутри себя.
Мисс несколько секунд ошеломленно молчала, потом, собравшись, мысленно спросила:
— Где я?
— В подвалах Дома, – ответил Флойд.
Они сидели напротив друг друга и, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза.
— Со мной уже пытались так говорить, – сказала Мисс.
— Глаза – это все, что от него оставили, – ответил Флойд.
— Ты знаешь, где Дан?
— Где-то здесь. Ему пришлось хуже, чем тебе.
— Он жив?
— Пока да.
— Кто вы?
— Жители травы. О том, что вы пришли, нам рассказали эльфы.
— Я думала, что мое время кончилось.
— Нет, оно еще терпит.
— Отсюда можно уйти?
— Тебе да.
— А ты?
Флойд произнес непонятное слово.
— Не поняла.
Флойд повторил, потом, поняв, что Мисс не понимает, долго думал, прежде чем сказать:
— Глаза.
— Тебя так же?!
— Да.
— Почему?
— Мое время вышло. Сейчас за мной придут. Запомни: по коридорам – первый поворот налево. Всегда первый поворот налево, где бы ты ни была, – единственная возможность выбраться отсюда – первый поворот налево. Поняла меня?
— Да, – сказала Мисс и замолчала.
Флойд с минуту грустно смотрел на нее, потом улыбнулся и спросил, все так же молча:
— Хочешь, я научу тебя смотреть фотографии?
— Хочу, – сказала она и достала из рюкзачка старенький потрепанный любительский снимок: горы, лицо Мисс вполоборота и спина впереди идущего человека.
— По фотографии нельзя увидеть будущее, но она сохраняет в себе все, что происходило до нее, это так просто, но почти никто не понимает этого. С каждым взглядом с фотографии исчезает тонкий временной слой, равный нескольким секундам, на эти несколько секунд фотография возвращается в прошлое. Что бы восстановиться, ей нужно времени чуть больше, чем тебе, что бы бросить на нее еще один взгляд... Я понятно объясняю?
— Да, – шепнула Мисс ошеломленно, но недоверчиво.
— Попробуй, – снова улыбнулся Флойд.
Мисс села поудобнее и поднесла фотографию к глазам. Потом отвела взгляд и тут же снова посмотрела на нее. И так снова и снова. Поначалу не было никаких изменений, она уже приготовилась возразить что-нибудь Флойду, как вдруг, после третьего или четвертого взгляда, она ясно заметила, как изменился поворот ее лица – там, на фотографии, – а тот, кто шел впереди, слегка повернулся боком. Сердце Мисс бешено застучало, она продолжала лихорадочно бросать взгляды на фотографию, пока, наконец, человек, идущий впереди, не повернул прямо к ней свое улыбающееся лицо. Мисс испуганно прижала фотографию к груди.
— Не бойся, – сказал Флойд, наблюдавший за ней. – Все уже вернулось на свои места.
Мисс осторожно взглянула на фотографию: ее лицо вполоборота и спина идущего впереди человека.
— Как тебе удалось это? – спросила она, спрятав фотографию в рюкзачок.
— Нужно просто уметь смотреть, – пояснил Флойд. – То же самое, или почти то же, происходит с зеркалами. Видишь ли...
Он не успел договорить – дверь камеры заскрипела, и вошли все те же два санитара.
— Смотри-ка, живая, – удивился первый. – На ней же места живого не было.
— Синюшники они все такие, – отмахнулся второй. – Бьешь их, бьешь, а никакой радости или удовольствия, ни тебе крови, ни синяков, только жижа синяя бежит.
Мисс вся сжалась, подобрав ноги. Первый санитар нагнулся и поднял ее лицо за подбородок:
— Как самочувствие?
Несколько минут он тупо смотрел на нее, потом в его глазах мелькнуло что-то похожее на удивление:
— У нее кровь на подбородке.
— Ты что, спятил? Откуда у синюшников кровь? – крутанул пальцем у виска второй.
— Кровь, я тебе говорю, – настаивал первый.
Второй, наконец, подошел и долго недоверчиво рассматривал засохшую струйку крови на подбородке Мисс.
— Странно, – сказал он. – Наше дело маленькое, велено обоих на... (он произнес то же самое непонятное слово, что говорил Флойд), значит, обоих. А потом врачи пусть разбираются.
— А я все-таки скажу, – уперся первый. – Может, пайку недельную вернут. И как это мы сразу не заметили?!
— А чего там замечать-то было? Полутемно, старикашка орет, уроды эти мне на нервы действуют, да Дарк с ним, скажем Доку, пусть разбирается. Ну а этот-то точно не отвертится, – второй гадливо покосился на Флойда. – Шагай давай, ублюдок!
