Дуги Бримсон - Кое-что о Билли
Если не считать этой встречи, поход в супермаркет оказался на редкость безрезультатным.
Ни тебе девочек в футболках в обтяжку, ни тебе нормальной жратвы. Хорошо еще, что не забыл прикупить упаковочку соленых свиных шкурок для Шона. Перешлю ему их завтра с утра. Я помню, что это его любимая закуска к пиву (по крайней мере, так это было вплоть до последнего времени). Так что пусть у него слюнки потекут. Кроме того, это, пожалуй, единственный продукт, который доживет в моем холодильнике до утра. Даже сейчас, находясь на грани голодного обморока, я готов проблеваться при одной мысли о том, что можно каким-то образом относить к еде эти покрытые щетиной струпья.
Четверг, 9 марта
09.30. На работе
Опять встретился со Сью на подходе к офису и снова сообщил ей, что она потрясающе выглядит. То, что однажды она меня уже отшила, как-то стерлось из памяти, и у меня в башке мелькнула мысль, а не попробовать ли подкатить к ней еще раз. А что, если все-таки… Нет, я не то чтобы в расчете на долгие отношения, а просто было бы любопытно, как оно получится при таком раскладе.
09.40. На работе
Только что отправил Шону маленькую бандероль по внутренней почте. Запихал в пакет упаковку со шкурками и для полноты удовольствия приложил записку, что это, мол, подарок от Майка. Понимаю, что нехорошо прятаться за чужую спину, но не могу устоять. Пусть теперь разбираются.
14.20. На работе
Лиз по электронной почте напомнила мне, чтобы я завтра не забыл прихватить все нужные шмотки, потому что «мы поедем к моим» сразу же после работы. Она по-прежнему отказывается сообщать мне что-либо о том, где живут ее родители и что они за люди. В прежней ситуации я бы уже истерзал себя страхами и сомнениями, но сейчас меня разбирает только любопытство. Почему-то я абсолютно уверен, что Лиз не имеет ни малейшего желания как-то меня подставить, и если она что-то скрывает от меня, то, видимо, имеет на то свои причины, притом достаточно веские.
19.45. Дома
Пришел домой и обнаружил на автоответчике сообщение от Митч. Она всего-навсего интересовалась, не имею ли я чего-нибудь против, чтобы посидеть с ней где-нибудь как-нибудь на днях. Сделав круг почета по квартире, я заставил себя успокоиться, перезвонил ей и абсолютно безразличным голосом извинился за то, что не появился дома раньше. Одновременно дал понять, что звоню сразу, как только обнаружил ее сообщение. А затем я высказался в том смысле, что ничего не имею против ее предложения. Вот и все. Как, оказывается, это просто.
Твою мать, даже не верится. На понедельник у меня, оказывается, назначено настоящее свидание с настоящей девчонкой. Причем девчонка эта очень даже ничего. Похоже, больной действительно пошел на поправку.
Пятница, 10 марта
09.25. На работе
Мое появление в конторе с большой сумкой со шмотками вызвало у ребят живой и неподдельный интерес. Все стали сразу же бурно обсуждать, куда это я так намылился. Разумеется, споры были недолгими, и вскоре все пришли к выводу, что я собираюсь устроить Лиз веселенькие выходные, затрахав ее насмерть с пятницы до понедельника. Ну что ж, если им нравится так думать, я с радостью предоставлю им эту возможность. А что касается общего внимания к моей персоне, то оно мне очень даже приятно.
Перекинулся парой фраз с Шоном, спросил его кое о чем по работе и понял, что почту он, судя по всему, уже получил. Но о свиных шкурках он даже не заикнулся. Что-то здесь не так. Чует мое сердце — надо быть настороже.
11.10. На работе
Блин. Так замотался на этой неделе, что совсем забыл о завтрашнем матче. А теперь, черт побери, я представления не имею, когда вернусь от Лиз, а значит, не могу сказать наверняка, пойду на игру или нет. Господи, как вспомню момент, когда я сказал ребятам, что прекращаю мотаться с ними на выездные матчи, так меня аж пот прошибает. А если я не приду завтра, то мне уж точно мало не покажется.
11.15. На работе
Лиз, зараза, где-то на совещании. Оставил ей на автоответчике сообщение с просьбой перезвонить сразу же, как только она освободится. Потом подумал и на всякий случай продублировал сообщение по электронной почте.
12.35. На работе
Лиз до сих пор не звонила, а Майк только что поинтересовался, какие, мол, у меня планы на завтра. Этот урод явно что-то заподозрил. Про свиные шкурки он, кстати, тоже молчит. Это говорит о том, что события могли развиваться по двум сценариям. Либо Шон мог до сих пор не разобрать почту и не вскрыть мой пакетик (что представляется маловероятным); или же (и это куда более вероятно) он мог просто-напросто тотчас же сожрать эти чертовы шкурки. Если это так, то получается, что он не смог устоять перед первым же искушением, что обещает превратить его жизнь в кошмар по моей милости. А уж я постараюсь отыграться по полной.
14.20. На работе
Среди ребят словно ураган разнесся слух, что завтра меня может не оказаться на стадионе. Чтобы пресечь все кривотолки, я был вынужден приоткрыть завесу таинственности над своими планами на сегодняшний вечер и, главное, признаться в том, с кем именно связаны эти планы. Выпады в мой адрес тотчас же прекратились, потому что каждый из ребят в глубине души знает, что на моем месте поступил бы точно так же. Впрочем, я все же умолчал о том, что, несмотря на перспективу провести ночь в доме Лиз, вопрос о сексе даже не был включен в повестку дня. По правде говоря, пройти по тонкой грани между тем, что можно сказать ребятам, а чего им знать не следует, оказалось делом весьма нелегким. Не знаю, как бы выкручивался на моем месте тот же Кев.
14.25. На работе
Отправил Лиз очередную «емелю» с докладом, как меня пытали в обеденный перерыв. Соответственно, запросил более подробную информацию о том, что нам предстоит сегодня вечером. Футбольные дела, конечно, время от времени достают меня так, что выть хочется, но представить себе жизнь совсем без футбола у меня пока еще не получается. Стоит только подумать о том, что завтра я могу впервые за семь лет пропустить домашний матч «Уотфорда», как я уже готов послать куда подальше и Лиз, и ее таинственных родителей, и их долбаный званый вечер.
15.30. На работе
Лиз наконец-то позвонила и первым делом потребовала, чтобы я не вел себя как последний мудак. Она по-прежнему отказывается говорить, куда именно мы едем, но уверяет, что если уж мне так приспичит завтра вернуться к началу матча, то я совершенно спокойно успею. Что-то меня это не убеждает и уж никак не обнадеживает.
15.50. На работе
Только что заходил Майк — мрачнее тучи. Он молча швырнул мне на стол неоткрытый пакет со свиными шкурками. Я так думаю, что минут за пять до этого Шон торпедоносцем ворвался к нему в отдел и у всех на глазах запустил этот пакет прямо ему в физиономию, наверняка высказав по ходу дела все, что он думает об этих детсадовских шуточках. Я, разумеется, стал все отрицать и даже высказал осторожное предположение, что это дело рук Кена, но на самом деле мысленно я готов был пожать Шону руку за то, что он сумел преодолеть первое искушение. Задача оказалась серьезнее, чем я думал. Впрочем, завтра мы еще посмотрим, чья возьмет, когда на стадионе дойдет очередь до пирожков с мясом и хот-догов, которые мы закупаем обычно не по одной штуке на брата. Все это, ясное дело, при том условии, что я все-таки приеду на матч.
17.30. На работе
Ну что ж, выходные начинаются. Едва ли не впервые за долгие годы я отправлюсь прямо с работы не в паб с ребятами, а поеду с шикарной женщиной неизвестно куда отмечать неизвестно что. Спору нет, жизнь долго выливала на меня ушаты дерьма, но, похоже, она наконец сподобилась повернуться ко мне не задницей, а весьма симпатичным личиком. Как выяснилось, эта стерва жизнь, оказывается, умеет улыбаться.
Абонемент на стадион лежит у меня в сумке. Так, на всякий случай. А вдруг времени будет просто в обрез.
Воскресенье, 12 марта
19.25. Дома
Если я когда-нибудь соберусь писать автобиографию, в нее непременно войдут и займут там почетное место некоторые дни и события моей жизни. Мой первый настоящий поцелуй (в девять лет, с Клер Стайлз), мой первый сексуальный опыт (в тринадцать лет, с Клер Стайлз), день, когда я впервые по-настоящему потрахался (в семнадцать лет, с неизвестной женщиной), и моя первая машина («Пежо-306»). Надеюсь, наступит время, когда в этот ряд встанет день знакомства с женой и день рождения моего первого ребенка. Но прошедшие выходные будут включены в этот список при любом раскладе. Все прошло просто охренительно.
Пригласив меня на званый ужин. Лиз далеко не сразу сообщила, что ее родители собираются кое-что отметить. Лишь в самый последний момент выяснилось, что отмечается не какой-нибудь банальный день рождения или годовщина свадьбы, а — ни много ни мало — возвращение ее отца из тюрьмы. Выяснилось это, между прочим, уже в тот момент, когда мы подъехали к внушительным воротам весьма солидного особняка в графстве Беркшир. Видимо решив, что я еще не до конца обалдел, Лиз огорошила меня кое-какими дополнительными деталями. Оказывается, папаша ее мотал срок за контрабандный ввоз и распространение порнографии самого жесткого толка. Судя по размерам дома, а также по машинам, стоявшим на подъездной дорожке, речь шла отнюдь не о подпольно переписанных на плохой аппаратуре «тряпочных» видеокопиях.
