Ирина Завалишина - Черное. Белое
Я специально не брала ягодки, надеясь, что Марк догадается и накормит меня еще. Таким образом я даже согласна была съесть всю вазочку и потом три дня сидеть на диете. Мое желание было исполнено: Марк накормил меня еще пятью конфетками.
Вспомнив идею с фотоаппаратом, я решила сделать вид, что хочу запечатлеть мамино блюдо. Блюдо я сфотографировала, после чего Марк еще полчаса уговаривал меня позировать ему.
– Сначала ты, – возразила я.
– Договорились.
Я решила снять его в полный рост, не пропустив ни одну деталь. Потом отдельно увеличу его лицо. И руки. И плечи. И еще – глаза…
Сделав несколько кадров, я с трудом справилась с радостным нетерпением сразу перекинуть все фотографии в компьютер. Теперь я смогу смотреть на него всегда, когда захочу! Всю свою жизнь…
– Ну, все, достаточно, – прервал он меня.
Я хотела пересмотреть фотографии, но Марк забрал у меня фотоаппарат.
– Твоя очередь.
Вздохнув, я приблизилась к стене. Представляю себе контраст между нашими фотографиями.
Через пятнадцать минут я позволила себе возразить:
– Марк, по-моему, ты увлекся.
– Отлично получается. Ты лучше сделай что-нибудь со своим недовольным выражением лица.
С лицом получилось проще всего: вместо того, чтобы сосредоточиться на своих позах, я сосредоточилась на нем, наслаждаясь тем, как он двигается.
Фотосессия была прервана тихим царапанием в дверь. Наверно, это моя кошка. Марк ушел в дальнюю комнату и устроился в кресле.
Соскучившись по Звезде, я впустила ее домой. После двухнедельной разлуки она даже не обратила на меня внимания и, едва заглянув внутрь, втянула носом воздух.
– Заходи скорее! – не выдержала я.
Она вошла и вдруг резко прижала уши. Шерсть на ее хвосте встала дыбом, из горла послышалось глухое рычание. Так она вела себя, если собиралась напасть на других кошек.
– Звезда! Ты с ума сошла? – удивилась я. Неужели она меня не узнает? Спустя две недели не узнает меня, свою хозяйку?!
Аккуратно ступая и продолжая рычать, Звезда прошла в одну комнату, потом в другую, – где и сидел Марк. Внезапно, истерически мяукнув – я даже вздрогнула от неожиданности – Звезда в один прыжок оказалась возле Марка и бросилась ему на ногу. Продолжая утробно рычать, она когтями крепко вцепилась в него, и принялась глубоко вгрызаться зубами. Марк среагировал моментально, когда я еще не успела ничего понять – рукой он попытался отодрать кошку, но та полоснула его по рубашке, разодрав ее.
– Господи! – воскликнула я. – Что с ней такое?
Сквозь брюки Марка уже просачивалась кровь, на рубашке тоже расплывалось красное пятно.
– Звезда! – Бросилась я к ней.
– Не трогай ее! – огрызнулся Марк, и мне показалось, что я вновь увидела блеск ненависти в его глазах. Хотя, в тот момент я была просто в шоке – мне могло и показаться.
Его оклик остановил меня, но ненадолго, и я опять решила утихомирить свою кошку.
– Не подходи! – вновь рявкнул Марк. – Она сейчас и тебя раздерет!
Он осторожно схватил ее за задние лапы, потом оторвал от своих брюк передние и пальцем разжал челюсть. Кошка рычала и вырывалась. Не удержавшись, я выхватила ее, и она тут же расцарапала мне все руки.
– Я же говорил тебе, не трогай!
С рычащей кошкой я вышла на балкон. Закрывшись там, я выпустила ее.
– В тебя что, бес вселился? – злилась я.
Шерсть на ее хвосте все еще стояла дыбом, но рычание понемногу утихало.
Я попыталась успокоить ее, аккуратно поглаживая. С чего вдруг она бросилась на Марка? Обычно она не проявляла никакой агрессии к чужим, если ее специально не злить. Может быть, она что-то учуяла? Или Марк до этого гулял с какой-нибудь собакой, и после той остался сильный запах?
Дождавшись, пока Звезда перестала рычать и начала реагировать на мои поглаживания, я решила, что могу выйти. Заперев кошку на балконе – она все равно любит там бывать – я вышла.
Марк разбирался в моей домашней аптечке.
– Извини, не стал тебя дожидаться и воспользовался. – Кивнул он на бинт и лекарства.
– Постой, а где кровь? – Я коснулась его рубашки. Один рукав был полностью мокрый, брюки тоже были сырыми.
– Я уже постирал одежду.
– И одел мокрое? Я сейчас найду что-нибудь. – Я направилась к шкафу, смутно представляя, что же я могу там найти – ведь мы живем вдвоем с мамой, и у нас совершенно нет мужской одежды.
– Не стоит. – Остановил он меня. – Я ведь горячий, как печка, на мне все быстро высохнет.
– А что с ногой?
– Пришлось перебинтовать. А сейчас я намерен заняться твоими руками.
Я вздрогнула, когда ватка, смоченная перекисью водорода, соприкоснулась с моими царапинами. В принципе, я согласна получать такие ранки каждый день, если Марк будет обрабатывать их. Аккуратно держа мою руку, он вдруг прислонился к ней губами и поцеловал. Я запоминала прикосновение его губ, блаженно закрыв глаза.
– Жаль, что у меня нет под рукой фотоаппарата, иначе я бы сфотографировал сейчас твое лицо, – сказал Марк, принимаясь за вторую руку. – Эмоции делают тебя еще прекрасней.
– Что случилось с моей кошкой? Ты не гладил до этого какую-нибудь собаку?
– Если твоя кошка так дерется со всеми собаками, в вашем районе уже не должно быть ни одной, – усмехнулся он.
– Что на нее нашло… – размышляла я. – Возможно, на тебе остался запах?
– Какой запах ты чувствуешь? Неужели, собачий?
– Нет, конечно. Но у кошек нюх более чуткий.
– Так какой запах ты чувствуешь? – повторил Марк, еще ближе наклоняясь ко мне.
Невольно я глубоко вдохнула, что набрать свежего воздуха до приближения Марка, но вместо этого вдохнула пьянящий аромат.
– Твой, – ответила я. – Твой запах.
– Может быть, твоя кошка почуяла именно его?
– Но тогда… Тогда я не понимаю, почему она бросилась на тебя.
– Я определенно не понравился ей.
– И ты знаешь – почему! – вдруг поняла я. – Ты знал, что она так поведет себя. Объясни!
– Еще рано… – Он ласково погладил мои волосы.
Я нахмурилась.
– Не злись на меня. Просто, отложи пока этот вопрос.
– Тебя боятся дети, на тебя бросаются кошки, – рассуждала я. – Может быть, ты – зло?
– Ты так считаешь?
«Но ведь Марк не сделал мне ничего плохого, – подумала я. – Если не считать того, что я влюблена. Наоборот, он производит только хорошее впечатление».
– Не знаю… – Я покачала головой.
– Пойдем, лучше скинем фотографии на компьютер.
Вспомнив про фотографии, я обрадовалась: наконец-то у меня будет возможность любоваться любимым лицом всякий раз, когда я захочу.
Марк моментально подключил шнур. Пока шло копирование, я разрывалась от нетерпения.
Наконец, щелкнув по значку изображения, Марк открыл первое фото. В восхищении я не верила своим глазам: все его черты, все идеальные формы отражались в изображении. Не дав мне толком полюбоваться, Марк открыл следующую. Я хотела остановить его, но он быстро перелистал все свои фотографии и остановился на моей. Мое фото уже напоминало любительскую съемку, ничего необыкновенного там не было. Впрочем, я признала, что вышла очень хорошо.
Мы пролистали все фотографии, Марк подолгу рассматривал меня, а я краснела до кончиков ушей.
– По-моему, хорошо получилось, – оценил он. – Ты просто принцесса.
– Угу, – пробубнила я. – А ты тогда кто?
Мы провели вместе еще некоторое время, и Марк собрался уходить.
– Иначе твоя кошка спрыгнет с балкона, – пошутил он. – До встречи, принцесса! Завтра будь готова ко второму уроку вождения.
Закрыв за ним дверь, и совершенно забыв про Звезду, я бросилась к компьютеру. Первым делом на фотографии я увеличила его лицо. Взгляд Марка был настолько выразительным, что мне казалось, что даже сейчас он смотрит мне прямо в душу. Потом я увеличила глаза. Вглядываясь, я заметила, что черный зрачок и такого же цвета радужка почти сливаются, но в зрачке был еще оттенок чего-то красного, огненного, из-за чего зрачок казался чуть светлее. Какой притягательный взгляд! И какой опасный…
На балконе послышался грохот – Звезда что-то там уронила. Я впустила ее, так и не обнаружив упавшего предмета.
– Хороший концерт ты нам сегодня устроила!
Звезда обнюхивала все углы, и не успокоилась до тех пор, пока не убедилась в отсутствии Марка.
Я просидела за компьютером до самого прихода мамы, с помощью фотошопа вставляя фотографии Марка во все картинки, что только у меня были. Вскоре он уже стоял на лазурном берегу, и я любовалась им там; оказался в лесу среди деревьев… И даже немного полетал в космосе.
Когда зашла мама, я сразу же закрыла все фотографии. Бросив газету на диван, она радостно обняла меня.
– Я так рада, что ты дома!
Мы устроили небольшое чаепитие, а после я устроилась на диване и взяла брошенную мамой газету. Меня заинтересовал заголовок «Чем оправдать жестокость?», и я решила прочесть статью. «Второго октября в два часа ночи на пересечения улиц Дубова и Красная был жестоко избит мужчина. Нападение произошло во дворе дома, в котором проживает пострадавший. Медицинская экспертиза установила, что он получил перелом реберных костей и несколько ножевых ранений в грудь. После нападения потерпевшего бросили на месте преступления. Сейчас он находится в больнице в тяжелом состоянии. Имеет место частичная анемия: потерпевший не помнит самого нападения». По моему телу пробежала дрожь. Живо представив себе пересечение улиц, я поежилась: ведь это совсем близко.
