Дэвид Лодж - Райские новости
Бернард расплатился по счету и зашагал по Калакауа-авеню. Вечер был теплым и влажным, улица полна народа. Толпа ничем не отличалась от той, что накануне вечером он видел из окна машины Софи Кнопфльмахер (неужели он находится в Вайкики всего только сутки? А кажется — целую вечность): расслабленные туристы неторопливо прогуливались, разглядывали витрины, лизали мороженое, потягивали через соломинку напитки; большинство окружающих было одето легко и небрежно — в рубашки с ярким узором и футболки с рисунком из букв. У многих на животах топорщились нейлоновые сумки-пояса на молнии, отчего люди приобретали некое сходство с сумчатыми животными. Из торговых центров и ярко освещенного универсального магазина, который назывался «Международный базар» и ломился от дешевых украшений и сомнительных изделий народных промыслов, лились популярные мелодии. Доносившаяся из «Базара» песня на сладкозвучный напев не тянула, но слова
Иногда тысячи инструментов
Зазвучат у меня в ушах —
казались вполне подходящими для вездесущего жалобного воя гавайских гитар.
Бернард немного постоял у входа на территорию огромного отеля, откуда на улицу выплескивалась грохочущая музыка, сопровождаемая буханьем ударных. За воротами, на открытой площадке у овального бассейна стояли столы и стулья, освещенные разноцветными огнями. Все это напоминало открытые кафе на картинах импрессионистов и было обращено к эстраде, на которой в сопровождении оркестра из трех музыкантов выступали две танцовщицы. За одним из столиков кто-то энергично махал, кажется, ему. Бернард узнал девушку в розово-голубом спортивном костюме, хотя этим вечером она, как и ее подружка, была облачена в модное хлопчатобумажное платье.
— Здравствуйте, присаживайтесь, выпейте что-нибудь, — сказала она, когда Бернард нерешительно приблизился к их столику. — Помните нас? Я — Сью, а это — Ди. — Ди отмстила его появление слабой улыбкой и легким наклоном головы.
— Разве что чашечку кофе, — решился он. — Спасибо.
— Мы, кажется, не знаем, как вас зовут, — заметила Сью.
— Бернард. Бернард Уолш. Вы живете в этом отеле?
— Боже мой, нет, конечно, для нас это слишком дорого. Но если заказываешь выпить, посидеть здесь можно. Мы уже прикончили по два таких, — хихикнула она, указывая на высокий стакан перед собой: там в розовой шипучке плавали кусочки тропических фруктов и торчали две соломинки и миниатюрный пластмассовый зонтик. — Называется «Восход солнца на Гавайях». Вкусно, правда, Ди?
— Ничего, — отозвалась Ди, не отрывая взгляда от сцены. Две грудастые блондинки в лифчиках и юбочках, по виду из голубых пластиковых ленточек, двигались по кругу под гавайскую, но напоминавшую рок музыку. Их застывшие, словно эмалевые улыбки сияли, как лучи прожекторов.
— Хула, — сказала Сью.
— Что-то не очень похоже на настоящую, — усомнился Бернард.
— Полная лажа, — припечатала Ди. — В лондонском «Палладиуме»[31] я видела куда более настоящую хулу.
— Подожди, — перебила Сью, — подожди, мы еще съездим в Центр полинезийской культуры. Разве вы не знаете? — обратилась она к Бернарду, когда на его лице отразилось любопытство. — В вашем «Тревелкомплекте» есть на это ваучер. Полинезийское искусство и ремесла, катание на каноэ, народные танцы. Что-то вроде Диснейленда. Ну, это не совсем, конечно, Диснейленд, — поправилась она, словно смутно сознавая, что данное сравнение не очень ассоциируется с этнической достоверностью. — Это что-то вроде парка на другом конце острова. Везут на автобусе. Вам надо взять вашего папу, ему понравится. Мы думаем поехать в понедельник, а, Ди?
— Боюсь, мой отец какое-то время никуда не сможет ездить, — сказал Бернард и вновь поведал свою историю. Он уже начинал ощущать себя Старым Мореходом[32]. Сью издавала тихие сочувственные возгласы, сопереживая боли и тревоге, по мере того как он рассказывал о происшествии и его последствиях: она резко втянула воздух в момент столкновения, сморщилась, когда Бернард попытался перевернуть лежавшего на тротуаре отца, и с облегчением вздохнула, когда прибыла «скорая». Даже Ди не пыталась скрыть интереса к рассказу.
— На отдыхе все время случаются такие вещи, — мрачно подтвердила она. — Со мной всегда что-нибудь происходит — то подверну ногу, то подхвачу острый фарингит, то зуб обломится.
— Да нет же, Ди, — возразила Сью. — Не всегда.
— Ну, если не со мной, то с тобой, — сказала Ди. — Возьми прошлый год.
Сью с печальной улыбкой признала правоту ответного выпада.
— В прошлом году я подцепила какую-то глазную инфекцию, плавая в море в Римини. Из-за этого я все время плакала, да, Ди? Ди считала, что это отпугивало мужчин: каждый вечер я сидела в баре гостиницы, и по щекам у меня текли слезы. — Она хмыкнула, предаваясь воспоминаниям.
— Я возвращаюсь в гостиницу, — вдруг сказала Ди, вставая.
— Ну Ди, еще рано! — вскричала Сью. — Ты даже не допила свой «Восход солнца». Я тоже.
— Тебе необязательно идти.
Бернард поднялся.
— Вы уверены, что ходить одной по ночам не опасно?
— Ничего со мной не случится, спасибо, — отрезала Ди.
В этот момент подошел, принеся кофе для Бернарда, официант и потребовал тут же расплатиться. Когда с этим разобрались, Ди уже пробиралась между столиков к выходу, гордо неся голову и лишь слегка покачиваясь на высоких каблуках босоножек.
— О господи, — вздохнула Сью. — Ди такая чувствительная. Знаете, чего она вдруг сорвалась с места? Потому что я сказала про отпугивание мужчин в Римини в прошлом году. Знаете, что она мне заявит, когда я вернусь? «Этот Бернард подумает, что мы специально его поджидали».
Бернард улыбнулся.
— Можете заверить её, что такая мысль даже не приходила мне в голову.
Сью разговорилась — «Восходы солнца» развязали ей язык, — и Бернард постепенно составил представление о любопытном симбиозе этих двух женщин. Они познакомились в педагогическом институте и получили работу в одной и той же средней школе в новом городке неподалеку от Лондона. Они всегда ездили в отпуск вместе — сначала на курорты южного побережья Англии, затем, решив вкусить приключений, — на континент и Средиземноморье: Бельгия, Франция, Испания, Греция. И всегда в глубине души у них теплилась надежда на встречу с Кем-нибудь Таким. Заведенный порядок их отдыха был прост и однообразен. Каждое утро они облачались в купальники и шли на пляж или к бассейну, чтобы приобрести положенный загар. Каждый вечер они надевали хлопчатобумажные платья и, мягко говоря, накачивались коктейлями или бутылочкой вина за ужином. К ним часто подкатывали мужчины — и местные, и собратья-туристы. Но почему-то среди этих мужчин Никого Такого так и не попалось. Неопытный в подобных делах Бернард подумал, что, охотясь на мужчин, они не доверяли тем из них, которые завязывают знакомства с женщинами на курортах. Он зримо представил, как эти девушки, когда с ними заговаривают, надменно поворачиваются спиной или ковыляют прочь на своих высоких каблуках, хихикая и подталкивая друг дружку локтями.
Так это шло год за годом: Югославия, Марокко, Турция, Тенерифе. Затем вдруг Сью познакомилась с Кем-то Таким — дома, в Харлоу. Десмонд служил младшим менеджером в местном отделении строительно-финансового общества, где у Сью был сберегательный вклад. Они поселились вместе.
— Думаю, когда-нибудь мы поженимся, но Дес говорит, что он не спешит. Когда встал вопрос о следующем отпуске и я спросила Деса, может ли Ди поехать с нами, она была, конечно, одна, он сказал — или он, или она, мне надо выбрать. К сожалению, Дес никогда не ладил с Ди. Поэтому решение было только одно.
Как оказалось, с тех пор Сью Батгеруорт каждое лето отдыхала дважды — комплексное турне с Ди и отдых на лоне природы с Десом. Вкусы Деса в этом отношении, по счастью, были незатейливы и необременительны в смысле финансов, но все равно двойные отпуска пробивали серьезную брешь в доходах Сью, особенно если учесть, что Ди выбирала все более и более грандиозные цели путешествий.
— В прошлом году Флорида, в этом — Гавайи. Не знаю, где все закончится. В смысле, когда она встретит своего Кого-нибудь Такого. — Сью присосалась к соломинке и с надеждой взглянула на Бернарда из-под пушистых кудряшек.
Бернард посмотрел на часы.
— Я, пожалуй, пойду.
— Я тоже, — сказала Сью, нащупывая под стулом свою сумочку. — Обидно, Ди такая милая, правда, но отталкивает людей.
Когда они выбирались из-за столика, две грудастые блондинки все еще крутили бедрами и неутомимо скалились, хотя и переоделись в зеленые пластиковые юбочки, или, возможно, просто поменялось освещение. Напомаженный певец, взмахивая микрофоном, как хлыстом, управлял хором зрителей, поющих песню под названием «Я люблю Гавайи».
