Семен Чухлебов - Я сын батрака. Книга 1
Звонит Изя Саре и говорит:
— Сара, Вы вчера со своим мужем были у нас в гостях?
— Да Изя были, такой был прекрасный ужин, и, как бы спохватясь, спрашивает, а в чём дело, что-то случилось?
— Да понимаешь, Сара, когда Вы вчера ушли от нас, мы стали считать серебряные ложки и одной не хватило.
— Изя, ну как ты мог подумать, чтобы мы с моим Абрамчиком что-то…
Изя не дал ей закончить фразу сказал:
— Да знаю, знаю, понимаешь, ложку-то мы нашли, но осадок-то остался.
Вот так и у меня, всё обговорили, уже едем в поезде, но еду я с осадком на душе. Едем в поезде Вроцлав-Брест, дочка на нижней полке спит, Зоя тоже с ней рядом, а я, сижу и решаю задачу, думаю, как в Бресте унести три большие вещи двумя руками. Чемодан, сумка с продуктами и Аллиными вещами, и коляска, она хоть и складывается, но все равно, объёмная. Во Вроцлаве нас провожали и помогли занести вещи в вагон, а в Бресте помощников у нас не будет, так что придётся самому решать вопрос. Так ничего и не решил, думаю, утром разберёмся. Утром, в городе Бресте, начали собираться на выход, Зоя оделась, сумку взяла на одну руку, дочь в другую руку, я смотрю на неё и думаю, вот как быстро решился мой вопрос. До этого времени я с женщинами в дороге ещё не ездил, и поэтому не знал, что они так могут, ребёнок на одной руке, сумка на другой. Но как бы то ни было, я такому повороту дел, обрадовался.
Таможню прошли быстро, так как ничего запретного не везли, кроме 500 злотых, которые я, как и тот раз положи в «пистон» брюк. Но я польские деньги за иностранную валюту не считал и поэтому в декларацию их вносить не стал и таможеннику их не показывал. На поезде до Москвы добрались без происшествий, в нашем вагоне были пьяные, но вели они себя порядочно. Проходишь мимо такого «экземпляра» по коридору, а он стоит, качается и перед тобой извиняется, мол, бес попутал вот я и немного того. Такого человека и за нарушителя порядка можно не считать. Одним словам всё было в порядке.
В Москве заехали к Зоиной двоюродной сестре, Рае, ну к той к которой я заезжал, когда ехал через Москву в Сибирь, и которая замужем за Артамоновым Леонидом. Зою с дочкой, я оставил у них, а сам взял такси и поехал за билетами на самолёт до Кемерово. Приехали к Киевскому вокзалу, там была авиакасса, вышел из машины, сказал шофёру, чтобы он меня ждал, а сам пошёл покупать билеты. До входа в вокзал было метров тридцать, Я был одет в демисезонное светло-коричневое пальто, такой же костюм, шляпа и туфли такого же цвета, франт, да и только. Хоть и была ранняя весна, но в Москве было тепло, и поэтому в такой одежде я чувствовал себя комфортно.
У кассы была очередь за билетами, и поэтому мне пришлось минут двадцать ждать. Купив билеты, я иду к выходу и вижу у самих дверей, стоят два милиционера и «мой» таксист. Подхожу ближе, стою, за спиной таксиста, и слушаю, что он говорит милиционерам. Таксист, мужчина лет сорок, меня не видит, и рассказывает мои приметы работникам милиции. Вот что он говорил: «Знаете, такой молодой парень, лет двадцать пять, очень шикарно одет, пальто на нём демисезонное, светло-коричневого цвета и шляпа же такая, а туфли моднющие на каучуковой подошве, одни словом, франт, да и только. Я бы никогда не подумал, что он может уйти, не заплатив за проезд». Я выхожу за спины таксиста и говорю: «А я никуда и ни уходил, просто немного задержался возле кассы, так как там была очередь. И зря Вы, товарищ таксист, волнуетесь, имя своё я за любые деньги позорить не буду, тем более за те, которые я Вам должен. Если Вы считаете, что я Вам должен за простой, я заплачу, но не надо обо мне думать так плохо, тем более говорить. После моих слов, таксист загрустил, и, видать, чувствовал себя неловко. Даже милиционеры, стояли, опустив глаза, только когда мы собрались уходить, один из них, который был постарше, сказал таксисту: «Ты раньше времени горячку то не пори», сказал, и укоризненно покачал головой. На этом мы и ушли, обратно ехали молча, когда я рассчитывался, он сказал, что надо тридцать рублей, я ему дал сорок, сказал: «Это за то, что Вы ожидали меня». На этом мы с ним и расстались.
Пока я отсутствовал, Рая с Зоей приготовили ужин, я решил ещё что-нибудь купить к столу, как гостинец Артамоновым, говорю Неле, дочери хозяев, которой было двенадцать лет: «Пойдём, покажешь мне, где находится магазин и поможешь мне что-нибудь к столу купить». Она согласилась, быстро оделась, и мы пошли. Не знаю, что это был за магазин, но Неля его называла гастроном, там был большой выбор продуктов не только отечественного производства, но и зарубежные фрукты, как ананасы и мандарины, апельсины и прочее. Мы с Нелей набрали столько, что еле домой к ним притащили. За это Рая меня даже немного пожурила, что так много потратил денег. Интересно получилось, когда выбирали торт, он такой большой и очень красиво украшен разными цветочками и ягодками. Неля по этому поводу сказала: «Наши знакомые говорили, что этот торт очень вкусный, но я его никогда не ела». Сказала и внимательно смотрит на меня, ожидает моей реакции. Ну а как я смогу на это среагировать, конечно, мы торт купили, а ещё по её просьбе купили ананасы и мандарины и принесли домой. Вечером пришёл Леонид, ужинали, выпивали, затем пили чай с тортом, который в магазине выбрала Неля. После ужина Леонид вызвал такси, и мы всей семьёй отправились в аэропорт Внуково. Там наш рейс отложили до утра. Зою с дочкой я определил в комнату матери и ребёнка для офицерского состава, а сам решил отдохнуть на деревянном диванчике в зале для офицеров. Мы хоть и не военные, но у нас были такие же удостоверения личности как у военных, поэтому нас определили в помещения для военных. Так вот, сижу на диванчике, время уже ночное, народа в зале мало, и меня потянуло в сон. Я снял свои крутые туфли, аккуратно поставил их под диван, как дома, лег на диванчик и уснул. Сколько я спал, я не знаю, проснулся от того, что кто-то толкает меня в плечо, открываю глаза, возле меня стоят два милиционера и один из них спрашивает меня: «Молодой человек, это Ваши туфли?» — «Да, мои туфли, — отвечаю стражам порядка. «Так вы их наденьте, а то, как бы у Вас их не украли». Я поблагодарил служителей порядка за внимание ко мне, скорее к моим туфлям, надеваю их на ноги, а сам думаю. Неужели кто-то может взять чужие вещи, здесь в офицерском зале, у меня и мысли не было что кто-то, сможет это сделать. Это результат того, что я очень долго жил в «тепличных» условиях, где воровство было крайне редко.
Посадку объявили к вечеру, я сдаю свои вещи в багажное отделение, и прошу приёмщика, чтобы он присмотрел за моей детской коляской, говорю ему: «Если положите вниз грузовой тележки, завалите её чемоданами и помнёте, то в Кемерово я получу не коляску, а что-то вроде колясочного пакета». Эту фразу я ему повторял раза три или четыре, наконец, он не выдержал моего натиска и говорит: «Да не волнуйтесь Вы, доставлю в полном порядке. Ваша коляска будет в целостности и сохранности». Но я так волновался за коляску, что не поверил его обещаниям, думаю, это он сказал, что бы я ему не надоедал своим беспокойством, а сам положит, красивую импортную коляску в самый низ тележки, а что я получу в Кемерово, я уже писал. Какое же моё было удивление, когда я увидел, как по лётному полю, везут на транспортной тележке багаж, а моя детская коляска, розового цвета с белыми разводами, восседает над ним. Честно говорю, мне было неудобно за моё недоверие к работникам аэропорта, и я мысленно перед ними извинился. В этот день мы в Кемерово не попали, была сильная пурга, и Кемеровский аэропорт не принимал. Наш самолёт посадили в Новосибирском аэропорту Толмачёво. Ещё в самолёте нам объявили, что самолёт возвращается в Москву, а нас по нашим этим билетам доставят в Кемерово местными линиями. Затем проводница сказала: «А сейчас уважаемые пассажиры, выходите из самолёта и идите в зал ожиданий аэропорта».
Вышли из самолёта, на дворе ужасная пурга, сверху летит крупный снег и дует сильный ветер, хорошо хоть в это время мороз был небольшой. Идём в здание аэропорта, на дворе темно, светит только один фонарь, который весит на крыше здания, аэровокзала, а само здание вокзала похоже на барак. Подходим к этому зданию, оказывается, это и есть главное здание аэропорта.
Зал ожидания довольно большой, слабо освещённый, я с ребёнком прохожу мимо группы мужчин, которые мне предлагают услуги такси. Но я им ответил, что пока не надо я, ещё не решил, как быть. В зале было довольно прохладно, особенно мне в моём демисезонном пальто. Зоя была тоже в демисезонном пальто, но она под него надела тёплую шерстяную кофту, и ей было комфортно. Мне она тоже предлагала купить в Москве шерстяной жакет, но я не знал, что так будет холодно, да и шерстяные вещи под пальто я никогда не носил и поэтому отказался.
Народ в зале заговорил, что привезли багаж, я пошёл туда и прямо с багажной тележки взял свой чемодан и коляску. Зоя с дочкой сидела у стены на стуле, я поставил вещи рядом с ней и сам сел на стул стоящий рядом. Сидим, ждём неизвестно чего, я сидеть долго не могу и поэтому пошёл к диспетчеру узнать, что и к чему. Узнал и пришёл, рассказал Зое, что самолёт на Кемерово полетит только в девять часов утра, при условии, если погода будет лётная, а если она будет такая, как сегодня, то самолёт не полетит. Так что надо думать, как быть. Зоя тут же предложила ехать из Новосибирска до Кемерово поездом. Я тоже подумал, что поездом будет надёжней. Пошёл к таксистам, подошёл к ним и говорю: «Кто мне предлагал такси?» Мужчина лет сорока, вышел вперёд и говорит: «Это я Вам предлагал такси» — «Только я не один, говорю ему» — «Знаю, — сказал он, — с Вами молодая женщина с ребёнком и вещи, чемодан, детская коляска и сумка, всё увезём, только скажите, куда едем?» — «Поедем на вокзал, только скажите, сколько поездка до вокзала будет стоить?» — «По одежде заметно, что Вы иностранец, да и говорите с акцентом, поэтому считаю, Вас гостем, так что возьму недорого». Я возражать не стал, это не первый раз меня признают за иностранца и в Москве тоже самое было. Вас, наверное, интересует, что же в моей одежде было такое, что меня принимали за иностранца? Чтобы у вас на эту тему не было сомнений, объясню. Конечно, в первую очередь, это одежда. Я одежду шил у польских мастеров, а Польша, что ни говорите, это запад, поэтому и ткани у них были из западных стран Европы и, естественно, стиль одежды был западный.
