Олег Верещагин - Перекрёсток двенадцати ветров
— Рат… — позвал он, почти уверенный, что Ратмир не откликнется. Но тот появился в дверном проёме, и его лицо было мрачным.
— Иди сюда, — позвал он и кивнул. — Приготовься. Смотри.
Внутри балка света было достаточно. Но так же достаточно сюда, очевидно, наметало снега и попадало дождя — пахло сырой гнилью, всё осклизло и отрухлявело, крыша светилась дырами и щелями. Плесень покрывала широкий топчан, сломанный стол, скамью, шкаф с распахнутыми дверцами и полки… На деревянных колышках висело какое-то тряпьё, на стене над топчаном — непонятные лоскуты и размокший портрет Сталина. Около стола лежал разбитый громоздкий приёмник. И только потом Егор увидел скелеты.
Один лежал в углу топчана, рядом с ружьём. Другой — за столом, у стены; Егор заметил большие часы на костяном запястье. Скелеты были прикрыты тряпьём.
— Вот и Катферт с Уэзерби… — прошептал Егор. — Да, это явно не пионеры…
— Катферт и Уэзерби тут ни при чём, — возразил Рат. — И это именно пионеры. Присмотрись, они при жизни были ниже нас. И ещё… — он подошёл к топчану, склонился над скелетом. — Зубы здоровые, но их всего двадцать восемь. Мальчишки.
— Они убили друг друга?! — выдохнул Егор, сглатывая. — Из-за золота?!
— Нет, — тихо сказал Рат, выпрямляясь. — Во-первых, я не вижу золота. Во-вторых — это, — он указал на ружьё, — Это бэшка, курковая тулка шестнадцатого калибра. А они не застрелены. У них просто сломаны шеи.
Егор тяжело дышал. Ему становилось всё страшнее и страшнее.
— Что это… значит?
— Они мыли золото — вряд ли вдвоём, топчан широкий, — Рат ходил по балку, осматривался. — Потом большинство отправились с золотом к людям, а эти двое остались. Не знаю, почему — скорей всего, следить за балком. Основная партия не вернулась. Наверное, тоже погибла. Вряд ли их могли найти — война шла, да и средства тогда были… Я об этой истории никогда не слышал — наверное, ребята были не из наших мест, а с запада…
— Да что с ними случилось-то? — взвинченно и зло от страха спросил Егор. — Бандиты?
— Нет, — покачал головой Егор. — Сороковые годы были почти единственным временем, когда тут не было бандитов… И потом — из ружья не стреляли. Такой засов человек сразу не сломает… Даже если кто-то и начал ломиться в дверь — ребята просто приготовились бы к обороне… и уж один-то раз пальнуть успели бы. А тут смотри — этот лежал на топчане и чистил ружьё, этот — за приёмником. Кто-то ворвался одним махом — они даже и дёрнуться не успели. Потом ушёл… а дверь прислонил обратно.
— Рат, ну что ты говоришь? — почти жалобно спросил Егор. — Как это прислонил… кто это был-то?!
— Не знаю, — отрезал Рат. Потом смягчился и пояснил: — Кто-то. Вот что… девчонкам ничего говорить не будем.
— Конечно… — кивнул Егор. — Слушай, а ружьё, оно…
— Да нет, не годится оно уже, всё проржавело… Вон, в шкафу была еда, но тоже всё пропало… И ничего не взято.
— Думаешь, это было что-то… — Егор побелел. — Ну, как в «Секретных материалах»?!
— Почти наверняка, — спокойно ответил Рат. — Кто-то из жителей лесов, паталогически ненавидящий людей. И нам надо отсюда уходить. Конечно, прошло больше полувека. Но мне не хотелось бы, чтоб такая же судьба постигла нас — как наших предшественников… — он посмотрел на Егора и спросил: — Страшно?
— Да, — искренне ответил тот. — Как будто мы в параллельный мир провалились… Я иногда сомневаюсь: вообще на свете есть другие люди, или?..
— Есть, — Рат поднял с мокрого пола покрытую пятнами плесени планшетку. — И мы до них доберёмся.
Большая беда
— Ну и зачем, ну и куда ты нас гнал?! — бунтовала Светка, осматривая свои ноги. — Ни разу даже не остановились, ни разочка! Куда мы летели?! То ищи ему какой-то балок, то — бежим, бежим!
— Свет, — Рат, подогревавший над огнём полоски холодного мяса, поморщился, — ну что ты шумишь? Тигр там. Рат сказал — по следам какой-то странный, может, бешеный, деревья драл, мы кору видели…
— А нормально сказать нельзя было? — Светка заозиралась. — Э, а он отстал?
— Да он за нами и не гнался, — успокоил Рат. — Это я просто подстраховался… Чёрт, опять комарьё…
Комары в самом деле свирепствовали, где-то восточнее над хребтом погромыхивало и скрежетало в небесах — там шёл дождь. Лагерь был разбит у реки — не очень широкой, но бурной, на перекатах которой торчали валуны. Рат прежде чем отдать команду разбивать лагерь, долго бродил по берегу, что-то бурчал, в чём-то сомневался, но в конце концов махнул рукой.
На этот раз все устали — почти как в первые дни — и сразу после ужина девчонки завалились в шалаш, да и мальчишки засобирались. Но Рат остался сидеть у огня. Устроив на колене свечу, он раскладывал бумаги из сумки.
Большинство из них слиплись в однородную массу, тут и там пропитанную синими пятнами расплывшихся чернил. При попытке разделить страницы всё это просто разлезалось под пальцами. Но под пластмассовой панелью сохранилась карта и, когда Рат осторожно разложил её на траве и посветил, то не сдержал вскрика:
— Уда!!!
Отметка на карте — «4-й п. Ст. пр.» — не оставляла сомнений. Они находились около притока Уды и буквально через пару дней должны были упереться в эту реку! Дальше — не на юг, а по левобережью, против течения, ещё дней пять — и они почти на Зее, а там до Верхнезейска — рукой подать, дня два!!! Если только раньше они уже не встретят людей! Да что там — по Уде в Удскую губу ходят и моторки, и катера! Может, они уже дня через три будут с людьми! Знать бы заранее, забрать бы западнёй (Рат стукнул по земле) — и как раз сейчас они подходили бы к Верхнезейску! Верховка отбросила их не на север, а на северо-восток… И «финист» рухнул в один из притоков Маи или Тыркана… Рат тихо рассмеялся. Если бы не карта… Он вполне мог бы организовать переправу через Уду — и переть ещё недели две до самой Селемжи, где поселения стоят сплошняком — вот была бы напрасная прогулка…
Он ещё раз потрогал бумаги и, вздохнув, осторожно положил их в огонь. Тщательно осмотрел планшетку, но больше ничего не нашёл. Больше всего ему хотелось разбудить остальных — и прямо сейчас махнуть через реку, и идти всю ночь, чтобы быстрей приближаться к цели… Но все устали, и он устал тоже — и сейчас понял это отчётливо.
Вокруг царила абсолютная тишина, только над хребтом урчало и рокотало несмолкаемо, но гроза не приближалась, а скатывалась по противоположному склону — туда, куда завтра лежал их путь. Что-то мешало идти спать. Рат встал, прошёлся, прислушиваясь и думая. Вспомнились скелеты в балке. И ещё — как тем летом, когда он работал с золотоискателями, он видел, как два человекоподобных существа пожирали загнанного ими лося. В этих существах не было ничего от книжных «снежных людей» — неандертальцев — огромных, но робких в общем-то существ. Рат залёг в кустарник — не надеясь на нож или ноги (ружья с ним не было) — и окаменел, как зайчонок; ужас дал верный совет, не спуская глаз со страшной трапезы, он медленно стал черпать ладонями землю с палыми листьями, с травой, и размазывать по лицу и рукам. Ни один зверь не убьёт, если не голоден или не ощущает опасности для своей территории… но эти два существа не были зверями. И людьми они тоже не были. Когда одно из них вдруг выпрямилось и застыло, потягивая носом воздух, Рат закрыл глаза и перестал дышать и думать.
