Сергей Минаев - The Телки. Повесть о ненастоящей любви
— Вован, а правда, что у сотрудников отдела продаж твоей компании есть штатная инструкция, согласно которой все, кто имеет дело с клиентами, обязаны держать на своих рабочих столах надкушенные шоколадные батончики? — стараюсь я сменить тему. — Или не правда?
— Надкушенные? Ну, я слышал, раньше такое было. Теперь-то, конечно, нет. — В глазах Вовы появляется что-то человеческое. Если вы хотите привести в чувство пьяного клерка, спросите его про работу. Только название родной компании способно вернуть его к жизни, из любого состояния. — Вообще-то на этапе выхода на рынок такое вполне могло быть. Для формирования уважения к собственному бренду. Или типа того. — Взгляд Вовы снова плывет.
— Уважение, лояльность, да? Это круто, чувак! Это реально круто! Вы же еще и собачьими кормами торгуете, так?
— И собачьими, и кошачьими… а вино еще есть! Да чем мы только не торгуем! — Вовин локоть соскальзывает со стола, опрокидывая бокал с вином.
«Relax, take it ea-a-a-sy», — поет из колонок Mika. Ваня продолжает говорить по телефону.
— А на столах у сотрудников, продающих эти корма, тоже должны находиться образцы продукции? Просто распечатанные или все-таки надкушенные?
— Да кто знает, что там у них стояло! — Моя шутка оказалась слишком тонкой для Вовы. — Вань, в натуре, хорош по телефону трещать, поговори с пацанами.
«Вот и до пацанов договорились, — думаю я, — интересно, когда? Минут через десять или позже?»
— Ну что, будем разъезжаться, — включается закончивший разговор Ваня. — Считаемся?
И тут Вова выдает. Ему даже десяти минут не потребовалось.
— А поедем в караоке, а? В «Кафку». Ща столик возьмем, попоем часик, а?
— Последний раз предложение «поехать в караоке» вкупе с «пацанами» я слышал полгода назад в «Галерее», — шепотом говорю я Антону. — С тех пор я туда не хожу. Спасибо тебе за вечер, брат.
— Я, что ли, его напоил? — шипит Антон.
— Ты сделал гораздо хуже. Ты пригласил сюда меня.
— Иди к черту, я сам не знаю, как мне отсюда свалить! Если ты такой умный, отцепи его.
— Э, в натуре, хорош шептаться! — разворачивается к нам Вован. — Короче, поехали, я проставляюсь. За начало холостой жизни. — Он закатывается пьяным смехом и поднимает правую руку. — Посчитайте нас!
— Вов, давай не сегодня, — пробует приструнить его купеческую удаль Антон.
— У меня завтра встреча в девять, я не могу, — категорично выступает Ванька.
Я понимаю, что никто из этих слюнтяев не способен разрешить ситуацию, и принимаю отчаянное, но верное решение. Отваливаю к столику со знакомыми девицами. Они пьют шампанское, едят сашими и глазеют по сторонам. Картина, в целом, типична.
— Здравствуйте, девушки, как складывается вечер? Давно не виделись! — Я целую обеих в щеки. — Настя, у тебя грустные глаза, ты меня расстраиваешь!
— Скучно, Андрюша, очень скучно, — откликается Настя. — Вот сидим с Машкой, допиваем шампанское и отчаливаем.
— Как-то безрадостно все у вас, — мажу я глазами по Маше. — Как-то сложно все.
— А у тебя есть предложения? — Настя делает глоток и прищуривается. — Это твоя компания, да? — указывает она на наш столик.
— Ага. Ничего интересного. Выгуливаем сына одного угольного олигарха (только между нами, окей?). Он желает в караоке ехать, а мы хотим домой, спать. — Я делаю унылые глаза. — Завтра нас снова ждут пыльные офисы столицы.
— У вас тоже ничего веселого, как я посмотрю. Город умер, если даже ты, Андрюшечка, едешь домой в столь ранний час.
— А что за сын? — оживляется Маша.
— Сын? — Я ухмыляюсь. — Сын на самом деле спит и видит, как очутиться за вашим столиком.
— Он же пьяный в хлам, — кривится Настя. — Сейчас начнутся слюнявые приставания.
— Я тебя умоляю, зайка! Я тебя умоляю! — Я обнимаю ее за плечи. — Какие приставания?! Скрасит ваше тоскливое одиночество, и все!
— В смысле? — не врубается Маша.
— В смысле счет оплатит. Или дальше куда пригласит.
— Я дальше никуда не поеду. Я поеду домой, — мотает головой Настя.
— Ну, и не поедем, так… потрещим. — Маша стучит пальчиками по бокалу. — Андрюш, он вообще нормальный? Ты его давно знаешь?
— Господи, да десять лет уже. Какой он нормальный? В пятницу развелся и собирается оставить бывшей жене папину квартиру на Комсомольском, а сам съехать в дом на Истру. Нормальные люди так поступают?! На черта нормальному человеку жить на Истре, я вас умоляю!
Глаза Маши загораются. Настя переводит взгляд на Вована, затем на меня.
— Маш, в принципе, можно еще по бокалу. Как думаешь?
— В принципе… — Она делает паузу. — А сколько сейчас времени?
— Какая разница, зайка? — Я беру в руки щипцы для льда и кидаю в Машкин бокал пару кубиков. — Relax, take it e-e-e-e-a-a-a-sy-y, para durirum daram dara…
— Ну ладно. Веди своего холостяка, — уголками губ улыбается Настя.
— Ты точно уверен, что тебе нужно домой? — интересуется Маша, поправляя под платьем бретельку бюстгальтера.
— К сожалению, зайка. К огромному сожалению, — я прикладываю руку к груди, картинно кланяюсь и скипаю обратно к нашему столику.
Там продолжается жаркая дискуссия по поводу скоропалительного расчета. Вова настаивает на продолжении праздника.
— Брат, — я встаю у него за спиной и кладу руки ему на плечи, — брат, я только что разговаривал с двумя телками. Не оборачивайся. Он все равно делает попытку обернуться, но я удерживаю его обеими руками.
— А… чо за телки-то? — мычит Вован. Антон и Ваня с надеждой смотрят на меня.
— Хорошие, Вова, хорошие. Одна из них на тебя запала. Вторая, в принципе, тоже не прочь. Пошли, познакомлю.
— Я не знаю. — Вова обмякает на стуле. — Неудобно как-то… Ты гонишь или серьезно говоришь?
— Вова, чего ты менжуешься, а? Ты человек, а не офисная мебель! Пошли со мной! — командным голосом говорю я ему прямо в ухо.
— Вован, телки нереальные, мне отсюда хорошо видно, — кивает Ваня.
— А одна из них работает в финансах «Nestle», я ее знаю, — подзуживает Антон.
— Вова, это шанс, который судьба посылает тебе в ответ на недостойное поведение твоей бывшей. Я тебя умоляю, не упусти его. Сделай это ради своей страны, чувак!
— Почему ради страны-то? — Вова все-таки оборачивается. — Страна-то тут причем?
— Присказка такая. — Я не даю ему опомниться, хватаю за плечи и тяну вверх. Вова встает, надевает пиджак и неуверенно тащится за мной.
Мы подходим к девушкам:
— А вот и мой грустный, но прекрасный друг, сударыни. Это Владимир. Тоже скучает. Девушки смеются.
— Володя, а вы о чем скучаете? — спрашивает его Маша.
— А давайте выпьем за скуку! — перехватывает инициативу Настя.
