Николас Блинкоу - Манчестерская тусовка
Встретивший их человек показал мальчикам, где повесить пальто. Джейк хорошо запомнил эти лицо и усы и сразу узнал вчерашнего долговязого — одного из тех двух клонов, которые разговаривали с Джонни в пабе «У Бернарда». Сегодня на нем были темно-синяя рубашка с желтым галстуком, полосатые носки и красные кроссовки. Видимо, футболку и джинсы долговязый считал костюмом для выхода в свет, а для сегодняшнего случая предпочел стиль «домашняя вечеринка».
Джейк вытер ноги, повесил свое кроличье пальтишко куда было велено и, ежась от волнения, проследовал за остальными по коридору. Непонятно, зачем Джонни понадобилось тащить их всех с собой, ну да ладно, плевать. Самое главное сейчас — это постараться сохранять спокойствие.
В тесной кухне в дальнем конце дома обнаружилось еще пятеро мужчин. Они сидели за столом и так радостно улыбались своим недоеденным тарелкам, что их можно было принять за группу полковников из комедийного сериала. Под бумажными коронами, найденными в хлопушках, скрывались стрижки ежиком, а улыбки, с которыми они ничего не могли поделать, у всех пятерых были оторочены совершенно одинаковыми усами. Как будто склеенными из конского волоса.
Любовник того парня, что встретил их у двери, пошатнувшись, поднялся из-за стола.
— Дэйви, может, пойдем в комнату? Тут все не уместятся. — И, обернувшись к мальчикам: — Вино, пиво, бренди?
Среди остатков ужина стояло несколько открытых винных бутылок, но возле раковины были и непочатые, еще с фольгой на пробке. Богатством выбора воспользовался один только Фея — он предпочел банке «Карлсберга» вино. После этого все они пошли обратно к входной двери, а оттуда — направо, в гостиную.
Несмотря на свои наряды, дом хозяева оформили с маниакальной заботой о сочетаемости оттенков. Стоящая в эркере рождественская елка была главным элементом интерьера, но нарядили ее по возможности скромно: на ветках висели золотые игрушки и красная мишура — и больше никаких цветов. В целом обстановка в комнате была довольно безвкусной, хотя и уютной. Композиция из ландышей на телевизоре смотрелась там чересчур громоздко, но Джейк догадался, что обычно она стоит на столике в эркере. Пройдет Двенадцатая ночь,[56] и ландыши вернутся на свое место у окна — укрывать комнату от взглядов соседей.
Пока остальные подтягивались с кухни, Джейк уселся в углу. Более мелкий из хозяев подпрыгивал на заднем плане и кричал, чтобы включили музыку. Когда она заиграла, Джейк плотно сжал губы и постарался не смотреть ни на что определенное. Между ним и акустическими системами, где-то высоко над головой повисла плотная пелена из Джуди Гарленд и ее «Someone To Watch Over Me».[57]
Некоторое время спустя Фея застал Джейка на лестничной площадке второго этажа: воровато озираясь, тот стоял у дверей спальни. Чтобы открыть дверь, ему пришлось совсем чуть-чуть надавить на нее кончиками пальцев. Внутри обнаружилась отделка от Лоры Эшли и антикварная мебель из сосны. Стены были усеяны мелкими голубыми цветочками, точно такие же сбегали на пол по складкам подобранного в тон покрывала. По обеим сторонам от кровати располагались одинаковые деревянные тумбочки: на одной — книжка, очки для чтения и будильник, на другой — фоторамка в форме сердца. На фотографии хозяева дома стояли на морском берегу спиной к фотографу, бок о бок и рука об руку, в одинаковых плавках, и, обернувшись через плечо, радостно улыбались.
Джейк почувствовал себя неловко.
— Туалет был занят, я ждал, пока освободится.
— Там был я, — ответил Фея.
Фея не видел ничего предосудительного в том, чтобы немного полюбопытствовать. Он уже просунул голову в дверь и присвистнул от восторга.
— Мило тут у них, да? А ванную ты видел? У них там такие, знаешь, бамбуковые жалюзи на окнах и над ванной здоровенный фикус! — Фея показал рукой, какой высоты был фикус — фута в три. — Вот такущий. А кухня! Видел, какая там старинная печка?
— Называется «Ага».[58]
— Точно. Фил говорит, что на ней можно нагреть воды на целый дом. А заметил, как у них в кухне уютно?
На взгляд Джейка, тесновато.
Оказывается, Фея шарил по дому легально: у него было на то личное разрешение хозяев.
— Дэвид и Фил обещали попозже мне все тут показать… Знаешь, сколько у них спален?
— Три, — кивнул Джейк.
— Ты что, уже посмотрел?
Нет, не смотрел. Просто догадался. Все дома вроде этого были одинаковыми. Если бы Джейк заметил тут лестницу, ведущую на чердак, то понял бы, что комнат не три, а четыре. И чего это Фея так восторгается? Как будто бы никогда в жизни не видел ничего подобного. А впрочем, он ведь дитя муниципальных кварталов — наверное, и в самом деле не видел.
Джейк направился к освободившейся уборной.
— Встретимся внизу.
Фея упустил из виду еще две вещи, которые были у этих парней в ванной: фотографию Пэт Феникс[59] с автографом и стопку книг рядом с унитазом. Толстенный сборник быстрых кроссвордов, наполовину разгаданный; сборник комиксов про Снупи; фотоальбом пятидесятых годов с изображениями мускулистых парней — правда, не такие уж эти парни были и мускулистые, и не такие уж голые, но что поделаешь, тоже часть культурного наследия. Посмотрев на себя в зеркало над умывальником, Джейк отметил, что, пожалуй, выглядит уже не таким взволнованным и неуклюжим. Судя по тому, как складывается вечер, это всего-навсего провинциальный рождественский праздник — только чуть-чуть извращенный. Нужно просто немного потерпеть — и все закончится. Внизу шесть баритонов соглашались друг с другом в том, что да, эта девица — шлюха.
Спустившись по лестнице, Джейк свернул налево — обратно в кухню, к пивным запасам. Он думал, что там никого нет, и, когда из-за двери появился Шон, нервно кивнул.
— Я только хотел…
Шон догадался, чего он хотел. Он протянул Джейку банку, черты его лица как-то расплылись и вместе с тем заострились — Шон был пьян.
— Держи, засранец. — Шон замолчал и насмешливо улыбнулся. — Ничего себе местечко, да? Может, сделать обложку для журнала «Идеальный гом»? Стиль «Как у нас в деревне».
— А спальню ты видел? — спросил Джейк.
Шон громко вскрикнул — его уже сильно повело от алкоголя. Он не только видел спальню, но и подробнейшим образом ее запомнил. Если бы Дэвиду и Филу когда-нибудь пришлось предстать перед Нюрнбергским трибуналом за преступление против стиля, у Шона был готов целый список обвинений. Джейк смеялся, но не очень-то разделял его ожесточенность. Лично он просто никак не мог настроиться на уютную волну этого дома и поэтому держался немного настороже. Шон же, похоже, воспринял здешнюю атмосферу уюта как-то чересчур болезненно. Даже вся принятая анестезия не помогала.
— Нет, ну как ты думаешь, какого черта они так выдрючиваются? Гребаные домовитые гомосеки — поют под Джуди Гарланд так, как будто это им гимн регби-клуба, и кувыркаются под этой, на фиг, Лорой Эшли с ее долбаными розочками.
Джейк с щелчком вскрыл банку, приладился губами к отверстию и попытался вспомнить, видел ли он когда-нибудь Шона таким пьяным. И уж с Шоном-то можно быть уверенным: он не станет надираться только потому, что выпивка бесплатная — это, как и многое другое, просто не в его стиле.
— Прям какое-то телешоу «Посмеемся вместе». Парень-гомосек в своем пре-прекрасном-пригородном домике.
— Шон, чего ты так разошелся?
— Я — пидор! Какого хрена устраивать из этого цирк?
Ну уж нет, в Шоне определенно не было ничего смешного. Он так напился, что даже начал буянить: плеснул вина себе в бокал и заодно залил всю печку. От горячих конфорок повалил винный пар — пролитое вино закипело и растворилось в воздухе.
Шон принюхался и взглянул на этикетку.
— «Ламбруско», мать их.
Он вылил содержимое бутылки в раковину. Мыльная вода, приготовленная для мытья посуды, окрасилась в кроваво-красный цвет.
В кухне была дверь, ведущая в небольшой садик. Джейк попробовал ручку, дверь открылась и с улицы подуло зимой.
— Не хочешь выйти проветриться?
Шон подошел к двери, вгляделся в темноту за дверным проемом.
— Если у них там в саду гномы, то эти парни просто конченые придурки.
Джейк щелкнул зажигалкой. Перед ними предстал аккуратно прополотый коридор узкого сада, дальний край которого был усажен голыми деревцами. Каждое растение было заботливо укутано, чтобы перестоять зиму и дождаться весеннего освобождения.
Шон пошатываясь вывалился наружу.
— Я ошибся с изданием. Журнал «Гом и сад».
Джейка пробрал озноб от ночного воздуха. Он предоставил Шону одному бродить по саду, а сам остался на пороге. Там его и нашел Фея. Он подошел сзади и спросил, что это творится с Шоном.
— Он подавлен, — ответил Джейк.
— Ему следует пройти в комнату отдыха. — Фея постарался как можно более шикарно произнести две последние буквы «о». — Все танцуют. Он мог бы показать кое-что из своих танцев.
