Макс Гурин - Да, Смерть!..
Вспомним хотя бы Жанну д'Арк, военный гений которой не имел ничего общего с умениями и навыками, каковыми в совершенстве владели французские военачальники того времени, положение коих, как и всей Франции, в тот период было весьма плачевным.
Скажу больше, как только у д'Арк стало появляться то, что она сама позволила себе считать военным опытом, тем самым совершая роковую ошибку, немедленно начались поражения. Почему так произошло? Потому что «то», что стало у неё появляться, было не ЕЁ «опытом»; потому что она стала смотреть на себя глазами не Бога, как вначале, а глазами своих «товарищей» по штабу. Отсюда вывод: Единица не должна идти на поводу своих комплексов неполноценности перед мнением большинства, поскольку «меньшее» — это «большее», как мы знаем из пятой главы. Оттого и меньше его, что хорошего понемножку и что мал золотник, да дорог!
Таким образом, Знания не существует. Не в человеческой власти (во всяком случае, в рамках того, что мы называем «наукой») проверить опытным путём, являются или же не являются любые из наших выводов следствием всего лишь несколько раз подряд повторившихся совпадений.
Животное, родившееся в период с весны до осени, при виде первого в своей жизни снега испытывает то, что человек назвал бы изумлением. Только потом, когда через год это повторяется снова, становится ясно, что это круг. И то — нам, а не этому животному! Но само существование Круга может оказаться и просто одним из периодов Бытия, который может однажды закончиться и больше никогда не вернуться. А может и вернуться. А может даже и не закончиться…
Мы никогда этого не узнаем. Потому что Знания нет. А что есть? Есть Воля.
На вопрос, откуда я всё это взял или откуда я всё это знаю, я действительно могу ответить только встречным вопросом: вы прочитали то, что вы только что прочитали?
11
Врать не буду, писать эту книгу мне и тяжело и легко одновременно. Тяжело потому, что для того, чтобы она продвигалась нужно жить, а жизнь трудно назвать особенно увлекательным занятием. А ненавидеть людей, живущих ради развлечений всякого рода — дело неблагодарное (пока) и тоже нелёгкое. По крайней мере, если заниматься им изо дня в день. Ведь ненавидеть — это тяжёлая работа. Это совсем не то, что любить. И не страдать тоже намного трудней, чем страдать, потому что когда ты страдаешь, ты плывёшь по течению. Другое дело работать руками и ногами; тем более, если плывёшь не к берегу, а в открытое море.
Почему ненавидеть трудней, чем любить? Да потому, что на самом деле кроме Любви в этом мире нет ничего, и ненавидеть необходимо лишь для того, чтобы это по-настоящему стало понятно.
Впрочем, возможно мы говорим на разных языках, потому что большинство людей понимают под любовью что-то очень схожее с чувством собственности. Если бы это было не так, не существовало бы даже такого понятия как Измена.
Современный человек ещё мало чем отличается от крота. Слишком любит ещё свою норку. Слишком не хочет ещё признаться самому себе, что он не единственный крот во вселенной, и что его самка с ним лишь потому, что просто не видит других кротов. И вообще, все мы исключительно взаимозаменяемы. Целиком и полностью. И может ли тот, кто считает иначе, поручиться за то, что ему известно об этой жизни больше, чем мне? Нет, не может.
Могу ли я поручиться за то, что мне известно о жизни больше, чем кому-то другому? Нет, не могу.
Означает ли то, что я не могу за это поручиться, что я слаб? Нет. Это означает, что я силён. Я ничего не знаю об этой жизни кроме того, что никто не знает о ней больше, чем я.
Это то, почему мне тяжело писать эту книгу. Почему одновременно с этим мне и легко? Да потому, что я занимаюсь своим делом… как и любой из вас… в данный момент.
12
Вероятно, сколь сие ни печально, существуют люди, чьё призвание состоит в том, чтобы совершать поступки, и люди, чей крест — быть этими поступками озадаченными, мучительно думать над ними, шаг за шагом приближаясь к разгадке лишь за тем, чтобы сделать неутешительные для себя выводы.
Ложкой мёда в данном, действительно горьком, положении вещей, пожалуй, может служить лишь гипотетическая возможность миграции из одной категории лиц в другую. Но для этого подумать над чужими поступками придётся действительно крепко. И, скорее всего, долго. И опять же, нет никаких гарантий…
13
Есть у меня ещё и такой дар. Правда, мне не всегда удаётся отследить, как же это так получается (скорей всего, лишь потому, что мне не всегда вовремя приходит мысль озаботиться процессом «отслеживания»), но мне дано попадать с самыми разными по своему складу людьми (многие из них необыкновенно умны, чутки, социально активны и весьма уважаемы, то есть лидеры по определению) в такие, ну, скажем, «ситуации общения», когда у нас с моим собеседником или собеседницей загораются глазки, и безо всяких пошлых клятв на протестантской Библии мы начинаем говорить друг другу правду и только правду. И тогда, на мой вопрос об их идеале Бытия (тут необходимо оговориться, что с людьми, чьё представление о Бытии не выходит за рамки их представлений о Бытии их собственном, я вообще не считаю нужным вступать в разговоры) — все они после короткой паузы, ничтоже сумняшись, произносят одно короткое и беспредельно ёмкое слово: хаос.
Выводы делайте сами. Впрочем, позволю себе дать и свой вариант трактовки.
Я думаю, что Человек Талантливый (то есть, по определению ещё и умный, — не скажу, разумный, поскольку «разум» в его современном значении является всего лишь пропагандистским клише Сатаны, пришедшим к власти после буржуазных революций в Европе), если он действительно искренен в своих душевных проявлениях (а лишь одна искренность способна давать Человеку энергию, необходимую для его существования, то бишь для существования его Воли), и не может стремиться ни к чему другому, как только к Хаосу. И не может он, понимая и чувствуя это, не понимать и не чувствовать так же, что единственный путь к достижению цели — это неограниченное применение Силы в угоду своим неугасимым страстям.
Применение же Силы — всегда есть деструкция, ибо даже когда мы всего лишь «мирно» вбиваем гвоздь, мы, с другой точки зрения, занимаемся ничем иным, как разрушением структуры древесины. И так во всём. Так хватит этой вековой беспомощной лжи!
Гармоничное сосуществование взаимоисключающих элементов невозможно! «Любовь к ближнему» и страсти «по добру» никак не могут не противоречить «официальному» понятию современных людей (хотя бы поверхностно знакомых с общей биологией) о «пищевой цепи». И тут становится очевидно (разумеется, для людей неглупых), что стремление к Хаосу — есть всего лишь стремление к Абсолюту. И одновременно с этим становится ясно, что стремление к Абсолюту есть стремление к тому, чтобы стать вершиной этой самой «пищевой цепи».
Одним словом, стремление к тому, что принято определять словом «смерть» на поверку оказывается стремлением к тому, что принято определять словом «жизнь».
Добра в этом мире не существует. Думаю, что среди людей миновавших в своём развитии стадии детства и отрочества, трудно найти несогласных с этим утверждением. Уточню: Добра не существует как Силы, как Энергии и как Воли. То есть Добро — это только такая гипотеза (которая ничем не лучше и не хуже любой другой). Аналог Добра в мире «реальном» — это морковка, которую вешают перед мордой осла на палке, прикреплённой к его же шее, дабы обеспечить его поступательное движение с целью перемещения того или иного груза в ту или иную точку.
Я отдаю себе отчёт в том, что подобные «логические» ходы могут лишить людей неглупых, но «чувствительных» (то есть Талантливых!) привычной опоры под ногами, и некоторые из них, почувствовав, чем пахнет дело (а дело пахнет тотальным уничтожением существующего миропорядка без ярко-выраженного физического воздействия) могут попытаться возразить мне сентенциями, типа: «а как же всё то хорошее, что есть в нашей сложной жизни?» Ответ: а как же плохое!; «а как же детский смех, улыбки малышей?» Ответ: а как же детский плач и их слёзы!; «а как же Любовь?» Ответ: а как же Ненависть или, ещё того хуже, безразличие!; «А как же доверие людей друг к другу?» Ответ: а как же обманутые ожидания, а то и вовсе предательство! Продолжить?
Можно сказать также, что стремление к Хаосу (а люди Талантливые искренне способны стремиться только к нему) — это стремление к уничтожению мира. Да, это так. Но ведь так называемое Ничто тоже было уничтожено Богом в тот момент, когда «был» «сотворён» «мир», поскольку Ничто перестало существовать в своём прежнем качестве и стало, — Вселенной!..
Сам ход времени есть постоянное насилие, поскольку каждая секунда ежесекундно же уничтожает то, что через секунду начинает называться секундой предыдущей или, если угодно, предшествующей.
