Маделин Уикхем - Испанские каникулы
— Право, я не думаю… — начала она, но не договорила.
Испанка держала в руках большое зеркало, и перед Хлоей оказалось ее собственное отражение.
— Ну как, неплохо, а? — спросила испанка. — Очень сексуально.
Хлоя смотрела на себя, не в силах вымолвить ни слова; сердце ее бешено колотилось. Она выглядела двадцатипятилетней. Двадцатипятилетняя женщина с длинными ногами и золотистой спиной, в самом простом и самом сексуальном платье, какое она только носила за всю свою жизнь. Хлоя инстинктивно потянулась к волосам и собрала их в узел.
— Верно. — Испанка одобрительно кивнула. — Мы дадим вам цветок в волосы. И шаль для вечера. Очень шикарно. — Она встретила взгляд Хлои в зеркале и улыбнулась понимающе, как женщина женщине. — Вот видите! Возможно, вы вовсе не такая старая, как думали.
Хлоя безмолвно улыбнулась в ответ. В ней поднималось какое-то дурацкое веселье, и она готова была захихикать.
Испанка достала из корзинки шелковую лилию, подошла к Хлое, свила в жгут ее волосы и туго закрепила. Потом задумчиво осмотрела отражение Хлои в зеркале и достала еще и солнцезащитные очки в черепаховой оправе.
— Это довершит картину. — Она водрузила очки на нос Хлое. — Теперь вы — кинозвезда.
Хлоя посмотрела на себя, не веря глазам. Из зеркала на нее дерзко взглянула загадочная молодая блондинка.
— Это не я, — сказала она и все-таки рассмеялась. — Это не я!
— Это вы, — возразила испанка. Она улыбнулась Хлое и произнесла с нарочитым американским акцентом: — И лучше тебе поверить в это, детка.
Пятнадцать минут спустя Хлоя вышла из магазинчика в обтягивающем черном платье, солнечных очках и в новых изящных сандалиях на завязках. Она расплатилась кредиткой, не удосужившись даже подсчитать, сколько же тратит. Испанка предложила ей упаковать прежнюю одежду, но Хлоя лишь покачала головой и без малейших сожалений отправила все в мусорный ящик.
И вот теперь, шагая по улице, Хлоя вдруг осознала, что ее тело открыто солнечным лучам и мужским взглядам. Ее походка сделалась более вызывающей. Она начала напевать себе под нос. Отчасти она играла — но лишь отчасти. Другая же ее часть откликнулась на бессильную злость последних дней и искренне жаждала привлекать восхищенные взгляды незнакомых мужчин. Хлоя прошла мимо трех молодых испанцев, сидящих на крыльце, и в качестве эксперимента стрельнула глазами в их сторону. Те засвистели, и Хлою охватило торжество и довольство собою, от которого ей захотелось смеяться. Она уже много лет не чувствовала себя такой молодой и полной жизненных сил. Перед ней давным-давно не открывалось столько возможностей. В глубине сознания промелькнула мысль о том, что у нее есть муж и двое сыновей — но тут же растворилась, словно в тумане. Теперь значение имел лишь нынешний миг.
Музыка, которую Хлоя слышала с того самого момента, как добралась до городской площади, сделалась громче. Дойдя до ресторана на углу, Хлоя поняла, что обнаружила ее источник. Она вошла в прохладный, полутемный, почти пустой зал ресторана, и пульсирующий ритм наполнил ее предвкушением. Ей хотелось потанцевать или выпить. В общем, окончательно забыться.
Внешне невозмутимая, она уселась за массивный деревянный стол у окна и заказала бокал красного вина, показавшегося ей вкусным как никогда. Хлоя съела оливку и прикрыла глаза, прислушиваясь к звону гитар и испанской речи, звучащей в зале. Она глотнула еще вина и еще, позволяя спиртному завладеть ею и мягко снять с якорей. Глоток за глотком, медленно, неспешно, отплывая и покачиваясь на волнах.
Когда вино почти закончилось, Хлоя открыла глаза и оглянулась в поисках бармена, желая заказать еще бокал. И вздрогнула от потрясения.
В углу зала сидел Хью Стрэттон и молча смотрел на нее. Перед ним на столе стояли бокал бренди и тарелка с оливками и лежала газета, но он не отрывал взгляда от Хлои.
У Хлои забилось сердце. Она сделала еще глоток, стараясь сохранить спокойствие, но губы и пальцы, сжимающие бокал, задрожали.
«Это все от неожиданности, — сказала себе Хлоя. — Просто ты не ожидала увидеть его здесь. Ты вообще не ожидала увидеть никого знакомого».
Но где-то в глубине души зародился ропот. Что-то начало пробуждаться, потягиваться и озираться. Хлоя еще раз метнула взгляд на Хью — он по-прежнему глядел на нее. Его темные глаза впились в нее с таким пылом, словно он знал, что у нее на уме. Словно он знал все. Хью неторопливо глотнул бренди и поставил свой бокал, по-прежнему не отрывая взгляда от Хлои. Хлоя отвела глаза, едва не теряя сознание от страха и страстного желания.
Музыка стихла, и немногочисленные посетители ресторана захлопали. Ни Хлоя, ни Хью не шевельнулись. К Хлое подошел официант — забрать бокал. Она этого даже не заметила.
В конце концов Хью встал. Он свернул газету, бросил ее на стол и медленно двинулся вокруг бара, к столу Хлои.
— Здравствуйте, — серьезно произнес он и протянул руку. — Позвольте представиться: меня зовут Хью Стрэттон.
Хлоя подняла взгляд; сердце у нее стучало все быстрее и быстрее, словно у кролика.
— Здравствуйте, — наконец произнесла она надтреснутым голосом.
Медленно подняв руку, она взяла протянутую руку Хью. Когда их пальцы соприкоснулись, по ее телу пробежала дрожь.
— Меня зовут Хлоя. Присаживайтесь.
Глава 8
Филипп сидел за столиком кафе в Пуэрто-Банусе, пил непомерно дорогой капуччино и смотрел на хорошо одетых людей, во множестве прогуливающихся по залитой солнцем улице. Некоторые разглядывали сверкающие витрины магазинов, другие любовались на яхты, выстроившиеся вдоль пристани. Сквозь толпу пешеходов пробирался красный «феррари» — лениво и неспешно, словно тоже наслаждаясь окрестными видами.
Филипп не хотел ехать сюда. Он собирался отправиться в горы и исследовать какие-нибудь из андалузских городков, упомянутых в путеводителе. Ему представлялось, как он будет сидеть в тенистом дворике под оливой и впитывать в себя испанские запахи, виды и речи. Но мальчики захотели на побережье. Сэм особенно решительно потребовал посетить какое-нибудь оживленное место, чтобы развеяться после скучищи на вилле. И вот они очутились здесь, под этим раскаленным добела солнцем, среди блеска, роскоши и разговоров на всех европейских языках. Мальчики допили свои напитки и направились к яхтам. Филипп знал, что не пройдет и нескольких минут, как они запросятся в павильон с игровыми автоматами.
Мимо прошла какая-то женщина, окутанная облаком сильно пахнущих духов, и Филипп отвернулся. Ему хотелось, чтобы Хлоя была здесь. Сидела бы рядом с ним и наблюдала за окружающими; вот сейчас она легонько подтолкнула бы его локтем и указала на того мужчину с брюшком, в парике и с «Ролексом», инкрустированным бриллиантами. Она бы улыбнулась, а он улыбнулся бы в ответ, и они поняли бы друг друга без слов.
Филипп машинально потрогал небольшой бумажный пакетик, лежащий у него в кармане. Изящная золотая цепочка и на ней — подвеска-капелька. Филипп не планировал ничего покупать, но увидел это украшение и внезапно подумал о стройной шее Хлои, ее красивых ключицах и молочно-белой коже. И о том, как она была разъярена прошлым вечером.
Филипп закрыл глаза и потер лоб. Ему хотелось все исправить. Неопределенность с его работой оттолкнула их с Хлоей друг от друга, внесла напряженность в отношения. Зря он вчера столько ей наговорил. И не нужно было напиваться, а тем более — набрасываться на нее. Но в то же самое время он не собирался отказываться от всего сказанного накануне. Он воспринимает проблемы не так, как она. Он не такой энергичный и решительный, как Хлоя. С ней вообще мало кто сравнится в этом отношении.
Когда он впервые встретил Хлою, то сразу ощутил ее особенную энергичность. Филипп тогда согласился временно вести занятия в вечернем классе — исключительно в качестве одолжения одному другу, — и его с энтузиазмом встретила группа новых учеников.
— Я не буду вести у вас занятия постоянно, — объявил он. — Но первые несколько недель именно я буду знакомить вас с этим увлекательным — и недооцениваемым — предметом.
Он улыбнулся, и по классу пробежало одобрительное хихиканье. Не улыбнулась лишь девушка со светлыми волосами и ясными голубыми глазами. Она подняла руку, и Филипп кивнул, радуясь законному поводу смотреть на нее.
— А вы знаете этот предмет? — Девушка с подозрением взглянула на него. — Я плачу няне, чтобы получить возможность ходить на эти занятия. И не желаю слушать человека, пришедшего на замену, если он не способен передать мне необходимый объем знаний.
Филипп отвел глаза. Ее решительность и прямота произвели на него немалое впечатление.
— Не волнуйтесь, — сказал он. — У меня диплом бухгалтера, и я четыре года проработал в банке. Если я что и знаю, так это как вести бухгалтерский учет. Но если вы предпочитаете дождаться вашего постоянного преподавателя или перейти в другой класс…
