Юлия Кривопуск - У мечты должны быть крылья
— Хорошо, — кивнула та. — Что вы хотите сегодня приобрести?
— Вы знаете, сегодня я принимаю у себя мэра. Принесите мне что-нибудь летнее, лёгкое, не пафосное, но элегантное. Подходящее для приёма гостей за городом.
— Я поняла. Посидите минутку, мы вам что-нибудь подберём.
И обе девушки удалились.
Лена осталась одна. Потеребила край блузки, посмотрела на ногти. Встала с пуфика, поглядела на себя в зеркало, призадумалась. Повернулась боком, приподнялась на цыпочки, втянула живот. Опустилась на всю ступню, выдохнула.
В свои сорок шесть лет Лена выглядела очень даже неплохо. Конечно, фигура далеко не девичья, но лишнего веса не было. Зато имелась неплохая грудь, несколько обвисшая после давних родов, но при правильном подборе бюстгалтера очень даже аппетитная. Лицо, если не считать трагической складки на переносице, было практически без морщин — всё-таки жизнь на свежем воздухе давала положительный эффект. Женщина подошла поближе к зеркалу. Как бы избавиться от этой складки на переносице? Лена потрогала её пальцами и тут увидела свои глаза — усталые и потухшие. Рука сама собой опустилась. Не от складки на лбу надо избавляться, а от такой жизни. Лена снова присела на пуфик и задумалась.
А ведь когда-то она была совсем другой — жизнерадостной, сияющей, воздушной, искрящейся. Счастливой. Любила без оглядки и в первый раз вышла замуж именно по любви. Верку родила…
* * *Лене тогда было восемнадцать, она только успела окончить первый курс университета. Статный, белозубый, невероятно красивый курсант Высшего военно-морского училища покорил её сердце с первого взгляда. Учёбу он уже завершал, ему оставался всего год. Родители Лены были против их брака — они решили, что дочь должна сначала закончить вуз. Но девушка объявила, что беременна, и мать с отцом сдались. Свадьбу сыграли в августе, а зимой 1972 года родилась Вера. Супруг Лены окончил училище, и тесть капитан первого ранга взял его под своё крыло. Чуть позже молодая семья получила служебную квартиру. Казалось бы, всё шло так хорошо… Лена помнила себя в то время — она была счастлива. Каждый час, каждую минуту, каждую секунду — много-много мгновений счастья. Ей даже снились радужные сны, в которых она танцевала, кружилась и смеялась. Но когда Вере исполнилось 8 лет, беда постучалась в их дом — умер папа Лены. Инфаркт. Ещё через полгода счастье совсем отвернулось от неё — муж ушёл к другой женщине. Служебную квартиру им с дочерью пришлось освободить…
* * *— Боже мой, эти вертихвостки бросили вас здесь одну! И даже кофе не предложили! — Хозяйка бутика выпорхнула из подсобного помещения и всплеснула руками.
— От кофе я отказалась, — улыбнулась Лена. — А девочки мне наряд подбирают.
— Давно уж пора подобрать, — проворчала хозяйка и предложила: — А может, всё-таки, кофейку? Со мной за компанию. Я вам сейчас сама приготовлю!
— Ну давайте! — согласилась клиентка.
Через минуту на столике перед Леной возникла чашка ароматного кофе и вазочка с печеньем.
— Умница вы, Дина Игоревна, — произнесла Лена, с наслаждением отпивая глоток из чашки. Только сейчас она поняла, что проголодалась. — Как вы всё здесь хорошо придумали!
— А что делать, моя дорогая, — посетовала хозяйка бутика, тоже потягивая ароматный напиток, — если не скрываться, задушат налогами. Цены придётся взвинтить до небес, а кто в нашей провинциальной дыре будет покупать дорогую одежду? У нас и так немного обеспеченных людей, но даже они предпочитают экономить. Клиентура уйдёт, бизнес надо будет закрыть. И что — идти на рынок торговать турецкими тряпками? Ни за что на свете! Я всю жизнь проработала с элитным товаром и не собираюсь опускаться до ширпотреба.
Дина Игоревна была женщиной, в определённых кругах очень известной. До перестройки нынешняя хозяйка бутика долгие годы работала заведующей магазином «Альбатрос», вариантом московской «Берёзки». Только основными клиентами в этом магазине были не иностранцы, а простые советские моряки. Практически всё мужское население области ходило в море. И каждый моряк хотя бы раз в жизни побывал в загранплавании и заработал валюту. Свободное хождение иностранных денежных знаков в Советском Союзе было, как известно, запрещено. Поэтому валюту официально обменивали на так называемые «чеки» или «боны» — цветные кусочки бумаги с водяными рисунками. И вот на них в «Альбатросе» моряки приобретали самые настоящие импортные товары.
С приходом рыночной экономики и массовым ввозом в страну товаров иностранного производства «Альбатрос» сначала превратился в рядовой магазин, а потом и вовсе закрылся. Дина Игоревна сначала растерялась. За долгие годы пребывания на должности заведующей элитным торговым заведением она привыкла к жизни в достатке, обросла нужными связями. И тут, в один момент, всё рухнуло. Но, просидев пару лет на иждивении мужа, дама заметила, что ситуация на рынке постепенно стала меняться. Вдруг оказалось, что в городе, по самую макушку заваленном импортными товарами, по-настоящему качественную вещь купить негде. Турецкие тряпки, болтающиеся на вешалках в магазинах, обеспеченным людям были не нужны. А вот товаров оригинального производства известных западных марок попросту не было. И тут Дина Игоревна поняла, что надо делать.
Сначала она попыталась открыть бутик легальным путем. Но магазин очень быстро разорился. Аренда, непомерные налоги, бандитские наезды привели Дину Игоревну к финансовому краху. И тогда она решила уйти в подполье. Всё равно её товар не был рассчитан на массового потребителя. Тогда зачем же держать двери магазина открытыми для всех? Арендовав просторное помещение в центре города, Дина Игоревна сделала из него… склад. По-крайней мере, так значилось в уставных документах. Весь товар хранился в подсобном помещении и никогда не вывешивался в зале. А раз нет торгового зала, то нет и торговли. А значит, нет прибыли, нет налогов. И цены можно не задирать. Клиенты приходили только старые и проверенные, новые появлялись исключительно по рекомендациям знакомых. Очень удобно.
Дина Игоревна была довольна собой.
— Елена Вячеславовна, посмотрите, пожалуйста, что мы вам подобрали! — Жанна и Ева вынырнули из подсобки, держа в руках охапки одежды.
Лена с интересом поднялась из-за стола.
Вот он, вожделенный момент! То единственное, что ещё приносило в жизни радость и откровенное удовольствие — примерка новых платьев. Женщина облачалась в одежду, вертелась перед зеркалом и так, и эдак, то убирала волосы, то вновь распускала. Из подсобки возникла и обувь. Вздохнув, Лена отставила ту, что была на каблуках, но и та, что осталась, была хороша.
— Леночка Вячеславовна, примерьте этот шикарный брючный костюм! — ворковала Дина Игоревна. — Можете не верить, но когда я его брала у поставщика, то думала именно о вас. Вам он непременно подойдет!
Через час абсолютно счастливая Лена, приобретя костюмчик и пару обуви, выпорхнула из салона Дины Игоревны.
Хозяйка бутика осторожно отвернула край плотной портьеры, закрывающей окно, и проводила клиентку взглядом. Из-за её спины на Лену глазели девушки-продавщицы.
— С водителем ездит, — тихо, с легкой завистью проговорила Ева. — На иномарке.
Дина Игоревна строго посмотрела на подчинённую, но промолчала. Аккуратно задвинув край портьеры, хозяйка вышла в подсобку.
— Кто это была? — спросила Ева у напарницы.
— Пошли покурим, — вместо ответа сказала Жанна, покосившись в сторону двери, за которой скрылась начальница.
Оказавшись на заднем дворе, Жанна повертела в пальчиках тонкую дамскую сигарету и произнесла:
— Это жена директора винно-водочного завода.
— А-а! — протянула Ева, затягиваясь дымом. — Вон оно что! Буду знать.
Жанна, прищурившись, продолжала:
— Видела, какие бабки она за костюмчик отвалила? Нам с тобой за эти деньги два месяца пахать надо. А она — раз, — Жанна сделала широкий жест рукой, — и выложила, даже не моргнув.
Ева молча курила. А напарница не унималась:
— Мой папаша на этом заводе вкалывает. Знаешь, сколько получает? Три тысячи рублей в месяц! И те задерживают, вовремя не выплачивают. Зато у директора жена костюмчики по триста баксов скупает.
— И босоножки за сто, — добавила Ева.
— В машину с водителем села и поехала, — выпустила струю дыма Жанна. — Королева, блин.
— А сама страшная, как сто подвалов, — поддержала её собеседница. — Ни рожи ни кожи!
— Ага, старая — лет пятьдесят, сразу видно.
— Толстая.
— Вся в морщинах.
— На башке чёрт-те что и маникюра нет.
— И педикюра, кстати, тоже.
— Слониха.
— Росомаха.
— Девочки, вы чем тут заняты? — Дверь бутика открылась, недовольная Дина Игоревна выглянула на улицу. — Марш в помещение, ещё одна клиентка пришла!
