Рэнди Пуш - Последняя лекция
Я вернулся на поле с клубникой. Работа не стала нравиться мне больше. Но я запомнил слова отца. Я постарался работать лучше.
Пойми, где ты оказался
"Так, так, так, профессор, и что же вы можете для нас сделать?"
Так меня приветствовал Майк Хэли, двадцатисемилетний аниматор, который курировал меня во время моей работы в компании Диснея.
Я оказался в таком месте, где мои академические рекомендации и успехи ничего не значили. Я был путешественником, которому нужно научиться обращаться с местной валютой — и быстро!
Хоть мне и удалось реализовать свою детскую мечту — я работал у Диснея, — но пришлось мне нелегко. В своей университетской лаборатории я пользовался авторитетом. Здесь же ко мне относились настороженно. Мне нужно было понять, как побыстрее вписаться в своеобразную творческую культуру компании.
Я работал над аттракционом виртуальной реальности «Аладдин», который в то время как раз испытывался в Эпкоте. Вместе с другими аниматорами я расспрашивал гостей об их впечатлениях. Не кружилась ли у них голова? Не чувствовали ли они тошноты? Не возникало ли чувство дезориентации?
Кое-кто из моих коллег считал, что я принес с собой академические ценности, которые неэффективны в реальном мире. Они говорили, что я слишком много внимания уделяю сбору данных, слишком настойчиво требую научного, а не эмоционального подхода. Подход академический (то есть мой) противостоял подходу развлекательному (то есть политике других сотрудников). Но в конце концов, когда я предложил способ сэкономить двадцать секунд на каждом из гостей путем иной загрузки программы, мне удалось заслужить определенное уважение в среде аниматоров, которые все еще довольно настороженно ко мне относились.
Я рассказал эту историю для того, чтобы подчеркнуть очень важную вещь. Переходя из одной культуры в другую, нужно быть очень чутким. Для моих студентов таким переходом было окончание университета и выход на первую работу.
Мой академический отпуск подошел к концу, и компания Диснея предложила мне работу в штате. Я долго думал, но все же отклонил это предложение. Тяга к преподавательской деятельности оказалась слишком сильна. Но поскольку я научился ориентироваться и в академических кругах, и в индустрии развлечений, компания нашла способ использовать мои знания. Я стал раз в неделю консультировать аниматоров Диснея и с удовольствием занимался этим в течение десяти лет.
Если вы оказались между двумя культурами, то вполне возможно, что вам удастся взять лучшее из каждой.
Никогда не сдавайся
Заканчивая школу, я подал заявление в Университет Брауна. И меня не приняли. Я оказался в листе ожидания. Я названивал в приемную комиссию до тех пор, пока они не решили все же принять меня. Они поняли, что я очень хочу учиться в их университете. Настойчивость помогла мне преодолеть неприступную стену.
Когда настало время окончания университета, я даже не думал о том, чтобы продолжить образование. В моей семье люди учились, а потом шли работать. Образование работой не считалось.
Но Энди ван Дам, мой «голландский дядюшка» и наставник в Брауне, посоветовал мне: «Поступай в аспирантуру. Тебе следует стать профессором».
«Зачем мне это нужно?» — удивился я. И Энди ответил: «Потому что ты — отличный продавец. Если ты пойдешь работать в компанию, тебя превратят в продавца. А если уж ты хочешь быть продавцом, то вполне можешь продавать что-нибудь достойное — например, знания».
Я бесконечно благодарен Энди за этот совет.
Энди посоветовал мне подать документы в «Карнеги-Меллон», куда он давно уже отправлял своих лучших студентов. «Тебя примут без проблем», — сказал он и написал мне рекомендательное письмо.
На факультете прочли его восторженное письмо, изучили мои документы и весьма средние результаты, показанные на экзаменах. Они ознакомились с моим резюме.
И меня не приняли.
Меня приняли в другую аспирантуру, но «Карнеги-Меллон» меня отверг. Я пришел к Энди и бросил письмо с отказом на его стол. «Вот как в «Карнеги-Меллон» ценят ваши рекомендации», — сказал я.
Энди, ни минуты не раздумывая, схватил телефонную трубку. «Сейчас я все исправлю. Тебя обязательно примут», — сказал он.
Но я его остановил: «Такой путь не для меня!»
И мы заключили сделку. Мне предстояло изучить те университеты, которые меня принимали. Если мне не понравится, то я должен был вернуться к Энди для серьезного разговора.
Все аспирантуры оказались настолько слабы, что мне все же пришлось вернуться к Энди. Я сказал ему, что собираюсь бросить аспирантуру и найти работу.
«Нет, нет, нет, — замахал руками профессор. — Ты должен стать профессором и должен учиться в «Карнеги-Меллон».
Он поднял трубку и позвонил Нико Хаберману, руководителю компьютерного факультета «Карнеги-Меллон». По странному совпадению тот оказался голландцем. Они заговорили обо мне по-голландски, а потом Энди повесил трубку и сказал: «Он ждет тебя завтра в восемь утра».
Нико выглядел очень представительно — настоящий старомодный академик европейской школы. С самого начала мне стало ясно, что он согласился встретиться со мной лишь для того, чтобы оказать любезность Энди. Он спросил, почему ему нужно повторно рассматривать мое резюме, если факультет уже вынес свое решение. Я осторожно сказал: «За это время я уже получил стипендию от исследовательского центра военно-морского флота». Нико мрачно произнес: «Деньги Для нас не являются основным критерием. Мы финансируем обучение наших студентов из собственных исследовательских фондов». А потом он посмотрел на меня. Если быть более точным, он посмотрел сквозь меня.
В жизни каждого человека случаются важные события. В тот момент я понимал, что происходит нечто судьбоносное. И поэтому я со всем уважением, доступным заносчивому юнцу, каким был в то время, сказал: «Извините, я вовсе не хотел говорить о деньгах. Просто они выделяют всего пятнадцать таких стипендий на всю страну. Поэтому я думал, что такой честью можно гордиться. Извините, если мои слова прозвучали слишком самоуверенно».
В тот момент я не мог сказать ничего другого, но это была чистая правда. Очень, очень медленно лицо Нико начало оттаивать. Мы побеседовали еще несколько минут.
После собеседований с другими сотрудниками факультета меня все же приняли в «Карнеги-Меллон», где я и получил ученую степень. Эту неприступную стену мне удалось преодолеть с помощью наставника и разумной, искренней скромности.
До выступления с последней лекцией я никогда не рассказывал ни студентам, ни коллегам по университету, что сначала в аспирантуру «Карнеги-Меллон» меня не приняли. Чего я боялся? Того, что люди сочтут меня недостаточно умным и недостойным их общества? Что они станут воспринимать меня не так серьезно?
Интересно, какие секреты человек решает открыть на пороге смерти?
Мне следовало рассказывать эту историю постоянно, потому что в ней есть мораль. Если чего-то страстно хочешь, никогда не сдавайся (и принимай помощь, когда тебе ее предлагают).
Неприступные стены возникают на нашем пути не случайно. И когда ты их преодолеваешь — даже если кто-то в буквальном смысле подбрасывает тебя вверх, — окружающим очень полезно узнать, как ты это сделал.
Помни об ответственности перед обществом
В нашей стране мы придаем огромное значение правам человека. Это так, но нет смысла говорить о правах, умалчивая об ответственности.
Права предоставляются кем-то. Мы получаем свои права от общества. Но в обмен каждый из нас несет перед обществом определенную ответственность. Некоторые пытаются подобрать для этого понятия сложные термины, я же называю это просто здравым смыслом.
Об ответственности перед обществом многие забывают. За двадцать лет работы в университете я заметил, что многим студентам подобная идея вообще чужда. Мысль о том, что права неразрывно связаны с ответственностью, кажется им странной и неприемлемой.
В начале каждого семестра я предлагаю студентам подписать соглашение, в котором четко прописаны их права и обязанности. Они соглашаются конструктивно работать в группах, посещать семинары и лекции, честно и открыто помогать своим коллегам. А взамен они получают право присутствовать в классе и представлять свою работу для критики и обсуждения.
Некоторые студенты отказываются подписывать мое соглашение. Возможно, это происходит потому, что мы, взрослые, далеко не всегда являемся примерами для подражания в отношении ответственности перед обществом. Каждый из нас считает, что имеет право на то, чтобы его дело рассматривалось судом присяжных. И все же многие изо всех сил уклоняются от этой обязанности, когда их приглашают стать присяжным заседателем.
